Для разоблачения агента противника необходима целая система мероприятий с привлечением нескольких органов и служб спецслужбы по всей стране, а также активная помощь местного населения. Сообщать обо всех этих подобных результатах широкой общественности не всегда оправданно по оперативным соображениям. Ведь нередко успешная операция получает естественное продолжение с внедрением, дезинформацией и т. д.

Особенность всех спецслужб мира в том, что они секретные, закрыты для доступа извне. Они бы не смогли нормально работать, если бы они были открытыми. Тогда это уже была бы не спецслужба. Нельзя, в частности, раскрывать свою агентуру. Тогда она бы потеряла свое назначение и возможности вскрывать секретные действия противника. То есть профессиональная тайна в рамках закона должна всегда оставаться. Нереально создавать в каждой территориальной единице государственного аппарата свою резидентуру разведки. Ведь чтобы это сделать, нужны годы и соответствующие кадры. Безопасность нельзя обеспечить только легальными средствами, если противники используют нелегальные способы противостояния.

Безопасность, оперативность и надежность связи. Безопасность — это первое и основное требование, которому должна отвечать система правительственной связи. По ее каналам циркулирует информация, которая весьма интересует иностранные разведки. Их специальные технические службы используют ультрасовременную электронную технику для перехвата информации. Безопасность связи достигается применением различных технических и организационных мер. Основным тут является так называемая криптографическая защита информации, то есть применение специальной шифровальной аппаратуры.

Агент-провокатор всегда страдает подозрительным любопытством. Так, при чтении установочных данных на лиц, проявивших желание вступить в члены подпольной группы, он обращается с просьбой назвать еще раз те же имена и также указать при этом, кто они (он, она) такие. Для агентов-провокаторов характерны внеплановые самоинициативные посещения явочных или конспиративных квартир или территории их расположения в надежде получить информацию о других членах подпольной или разведывательной организации, не известных ему ранее.

Самым лучшим средством для того, чтобы потушить зародившееся подозрение в провокаторстве, в полиции считается перевод секретного сотрудника в другой город.

Если агент вернулся после условленного срока и линию фронта перешел не там, где указывалось в задании, это дает основание для его проверки, не перевербован ли он спецслужбой противника.

Если в фальшивых документах изготовитель допускает ошибки на фоне прекрасно изготовленного документа, можно сделать предположение, что тот, готовит документы, совершает ошибки не случайно и ищет связи с нужной ему спецслужбой.

Признаки агента, ведущего сбор информации по месту своей работы:

— стремление получить секретные документы под расписку, оставляя, по возможности, у себя пропуск;

— появление его на улице, за пределами режимной зоны, при несданном им пропуске;

— в карточке получения режимных или секретных документов отмечено значительно меньшее количество документов, чем ему выдавалось в действительности.

Если противник действует нагло, обходит все меры безопасности, следует искать врага среди своего окружения.

Если предатель есть, он рано или поздно выдаст себя. Главное — не раскрывать информацию о том, что наличие предателя определено как явление и ведется его розыск.

После второго провала в одной и той же подпольной организации примерно в одно и то же время можно с уверенностью утверждать, что в организацию проник провокатор.

Если после допроса от арестованного пахнет дорогими сигаретами, пищевыми деликатесами, можно предполагать, что или он подвергался обработке, или является провокатором, которого вызывают на встречи под видом допросов. В смысле запахов наиболее опасными являются кофе, сушеные и вяленые фрукты и специи из Средней Азии, Казахстана, Ближнего и Среднего Востока.

Если человек увлекается непосредственно вашими произведениями, это подкупает и заставляет вас быть с ним более откровенным. Но это же является одним из признаков агента-провокатора или разведчика противника.

Если пароль становится известен противнику, необходимо искать провокатора, получившего доступ к этому паролю.

Если о секретном решении знал ограниченный круг людей, но все равно противник узнал об этом решении, необходимо искать агента-провокатора или внедренного агента среди тех, кому было известно это решение, или среди их непосредственного окружения, которому кто-то раскрыл эту тайну во время бытового общения.

Массовые провалы можно объяснять только предательством. Прежде всего подозрение в провокаторстве падает на тех, кто сумел выйти живым и невредимым из тюрьмы или после ареста спецслужбой противника. В этих случаях слухи — это еще не доказательство. Оговорить человека проще всего. Подозрения необходимо тщательно проверять. История, однако, знает случаи, когда гестапо проводило эксперименты с арестованными, проверяя, как отнесутся подпольщики к тем, кто побывал в гестапо. Только после казни последних становилось известно, что они полностью невиновны и никого не выдавали. Такой же эксперимент был проведен спецслужбой ФРГ во время приезда в Украину трех немецких автотуристов из ФРГ, которые на протяжении всего маршрута по Украине имитировали ведение визуальной разведки с целью выявления плотности наружного наблюдения за иностранными автотуристами на территории Украины и мер, которые в этом случае может применять КГБ СССР.

Человек, который трижды попадает в застенки гестапо и трижды выходит на волю, не должен пользоваться доверием своих единомышленников. Наказать же его можно только при получении неопровержимых доказательств сотрудничества с противником.

Если человек предал своих товарищей или «раскололся» на допросах и выдал всю организацию, кроме ее руководителя, это может быть признаком провокатора и требует тщательного расследования.

Легенда для провокатора: «Рассказывать только, как был схвачен спецслужбой, как его пытали и пытались завербовать. После этого ему следует сказать, что он согласился на сотрудничество с противником для того, чтобы вырваться на волю. И еще следует сказать, будто бы на очных ставках его завалили, и конкретно назвать тех людей, которые уже не смогут подтвердить правдивость или лживость этих слов. Лучше всего называть женщину».

Если каратели постоянно преследуют отряд, несмотря ни на какие ухищрения и уловки подпольщиков или разведчиков, это значит, что кто-то ведет их по следам отряда, заранее информирует о маршрутах. Это признак агента противника в отряде.

Агент-провокатор, как правило, находится в окружении надежных источников информации. В его линии поведения всегда есть признаки, указывающие на стремление побыстрее втереться в доверие к своему окружению.

Чудес не бывает. Если противник нагрянул на конспиративную квартиру, значит, кто-то выдал ее адрес. Проверке подлежат все, кто знал об этой квартире. Прежде всего проверяются те, кто находился в вербовочной ситуации или имел необъяснимые особенности поведения или исчезал на определенное время без наличия на это объяснимых причин.

Если двое разных людей едины в стремлении склонить кого-либо к определенным действиям или решениям, возможно, что за ними стоит кто-то один, кто движет или управляет ими.

Если кто-либо держится очень самоуверенно и часто бравирует революционными связями, необходимо присмотреться к нему как к возможному провокатору.

Если кто-то без видимых причин интересуется вопросами хранения оружия, взрывчатки и другого имущества подпольной организации, этот человек может быть агентом-провокатором.

Каждое опоздание подпольщика на встречу в обусловленном месте и в установленное время должно тщательно расследоваться до получения неопровержимых доказательств того, что объяснение опоздавшего соответствует действительности.