Все это я узнал позднее, сам занимался подготовкой к рейду. Требовалось многое.

Тавол Джиган запросил за ремонт брони и подвесной системы двадцать тысяч империалов, сорок две монеты красного золота и тридцать грамм черного серебра. Я дополнительно приобрел спас-жилеты, по факту — портупеи, на гшундаров, различные походные мелочи от огромного котла для приготовления пищи здоровякам до эльфийских сухих пайков. Гоблин так и не возвратился к разговору про кольцо Синквела Дарующего Жизнь, которое ему требовалось в Трехгорном. Вооружать четырехруких великанов решил копьями, щитами, гномьими секирами и двумя стандартными имперскими арбалетами, которыми пользоваться они умели. Как и полагал, дубины огров пусть и не топили лодку, но груза пришлось бы брать минимум.

Еще узнал, что Тавол занимался изготовлением снарядов к катапультам. И магомеханик обрадовал меня вестью о возможности их сделать любых размеров. Мысли появились, как привнести прогресс в эти падшие земли, но пока не горело.

Если посчитать потраченное за день, то выходило очень и очень много. Но в целом, я оказался в выигрыше и приобрел намного больше, нежели презренное злато — подъем оружия, дополнительные умения, пусть пока и недоступные, знания и полный алтарь. Энергию из него пока не стал тратить.

Единственное непонятное — новое звание «Дитя Эйдена», ни дер Вирго, ни лэрг Турин, ни дер Ингертос не знали, что оно значило. Однако имелся Оринус, но к нему я решил пока не обращаться. Мало ли, вдруг потребуется помощь в главном. Поэтому откладывал визит в нерайские кущи.

Добился со мной встречи и архитектор Мэтр Ромул де Раен — седой дряхлый, но бодрящийся старик, когда я вошел в дом Санти, он уже ерзал на стуле. А рядом находился эрин Брукус.

Я сразу же заметил в области груди гостя искажения, такие же, как от проклятья Кречета. Неужели тоже? Хорошо иметь почти фотографическую память, если забыть, как она вырабатывается. Вот и сейчас вычленял одинаковые элементы. Сопоставлял. Они были очень похожи, но отличались в деталях. Да, раньше подобные операции в фоновом режиме проводил нейро, теперь же приходилось задействовать собственные ресурсы.

После того, как купол безмолвия был установлен, маг откашлялся в кулак, затем сипло заговорил.

— Глэрд Райс, я хотел бы приобрести у тебя камень душ.

— Зачем? — спросил, сразу не отказывая.

— Мне всего шестьдесят пять лет, а выгляжу я уже старой развалиной. И осталось меньше года жизни. Проклятие Андриана Безымянного пожирает меня, а времени нет, чтобы найти другие способы его снятия, кроме как отложить смерть. Умирать я не хочу. У меня есть шесть миллионов, готов их отдать, как и отработать два года на тебя. Или каким-то образом послужить еще…

— И как ты себе это представляешь? Имею в виду продажу?

— Выедем в земли Хаоса, мы будем находиться не на территории Империи, поэтому ты никаких законов не нарушишь, как и я.

— Что ты можешь строить?

— У меня уникальный персональный строительный артефакт времен древней Империи, — про этот факт мне было известно, — И при моей смерти он исчезнет. Когда я его обнаружил в развалинах Санграна, то думал о невероятном везении, однако привязав, получил и этот подарок, — сделал он неопределенный жест рукой, — Знал бы, никогда не отважился на такой шаг. Но с помощью амулета я могу создавать более тысячи самых разнообразных строений, более того, придумывать и воплощать новые, хоть и на базе уже имеющихся элементов. Главное, чтобы необходимый материал имелся в наличие, при его отсутствии придется слишком много энергии и времени тратить на преобразование. К пятнам истинной магии он подключается самостоятельно. Я лишь контролирую процесс.

Я задумался. В принципе, пусть и переплачу, но мне требовался маг именно такой специализации. Вот только опять в голове крутился вопрос, а стоило ли начинать? Прогнал малодушие — статус владетеля дорогого стоил.

— Уважаемый мэтр, закон я даже таким образом нарушать не буду. Мои условия простые. Входишь в мой Дом на правах обычного члена, приносишь полную клятву верности на крови, отдаешь половину накоплений и двадцать лет работаешь на меня, не покладая рук. Строить предстоит много. Очень много. А затем проживаешь сорок лет, как пожелаешь. Кроме этого, рассказываешь откуда ты узнал про возможность омолодиться, через кого выходил на связь и все остальное, конечно, если не связан клятвами на крови.

— Работать бесплатно?

— Во благо Дома.

— Но…

— Разве не на это ты копил средства, отказывая себе во всем? И даже половину на один кристалл душ ты не смог насобирать, не так ли? И за сколько лет? А я предлагаю тебе два камня. Если бы мне не нужно было строиться быстро и много еще вчера, то ты никогда бы не получил столь щедрого предложения. И да, я не собираюсь лишать тебя свободы воли и свободы, как таковой, но мои приказы выполняются, а не обсуждаются. Затем в свободное время, если остаются силы, работаешь во благо себя, не забывая платить десять процентов Дому. При этом три миллиона у тебя все равно останутся. Это огромнейшие деньги.

Старик думал недолго, потом пробормотал в сердцах.

— Искушение Эйдена! Про двадцать лет тоже обговорим в клятве. Согласен?

— Согласен.

Когда я ее принял, то понял — теперь точно обратного пути нет.

…Вечером мы парились в бане с лэргом, дер Ингертосом, который прибыл ближе к вечеру с очередным караваном, и дер Вирго. Они пили сначала пиво, а затем вино, я квас и прилл. Разговаривали обо всем, но в первую очередь о моей предстоящей учебе, тренировках, не раз и не два лэрг интересовался планами на будущее. Я рассказывал про первоочередность миссии Кроноса. А Турин явно чувствовал себя не в своей тарелке. Видимо, совесть подмывала рассказать о тщетности моих усилий относительно затеянного широкомасштабного строительства. Но как это сделать и не выдать неких тайн, проходящих под грифами «Совершенно секретно», он пока не придумал. И явно решил отложить этот вопрос на ближайшее будущее.

— Не понимаю я тебя, глэрд. Зачем тебе эти Зубы Мрака? — спросил дер Вирго.

— Хочется посмотреть на них, подумать о перспективах. Там, говорят золотое дно, янтарь на тот же обязательный налог требуется, а деньги у меня утекают, сам видишь как.

— Я бы лучше отдохнул. Ты вчера вернулся после героического рейда по землям Хаоса, сегодня аватара Раоноса убил…

Лишь пожал плечами в ответ, а еще магу не давало покоя, что он ошибся относительно того, кто послужил главным в победе над тварью, и в очередной раз упрекнул меня. Обратил внимание, что по мере возлияний он все чаще повторялся.

— И почему ты мне сразу ничего не сказал? — дер Вирго даже засопел, но отнюдь не обижено, а злобно.

— Скромность украшает настоящего аристо. Об его славных делах пусть говорят другие, — спокойно в очередной раз сообщил прописную истину древних имперцев, — И что изменилось бы, узнай ты в тот момент об уничтожении алтаря и его защитников мною, а не Туриным, который с блеском завершил все?

— Но…

— Смысл тогда какой был в дрязгах и доказательствах?

— Никакого… — тот даже помотал головой.

В целом, еще один штрих к портрету союзника.

Когда мы остались вдвоем с дер Ингертосом, я попросил его установить самый лучший из возможных куполов безмолвия над нами. Решил прояснить обстановку, слишком много совпадений в рисунках искажений от груди было у него и де Раена. А это вызывало определенные вопросы.

— Сколько тебе еще осталось жить? И говори честно. Год? Два? — спросил навскидку.

Похоже, угадал, полуулыбку с лица мага, как ветром сдуло.

— Одиннадцать месяцев. Но откуда ты узнал? — отлично, значит, теория подтвердилась.

— Подумал, когда архитектора в Дом принимал. Камни душ помогут отсрочить проклятие?

— Даже не предлагай! Я никогда не воспользуюсь этим… Это… Это… — мэтр задохнулся от ненависти. И даже кулаком по столешнице стукнул, — Я боролся с разными тварями, которые лезли из других реальностей для одного, чтобы жрать людей, поглощать их души, питаться болью и страданием! И ты мне предлагаешь стать таким же? Я уйду с чистой совестью в царство Мары! Тогда смогу смело смотреть в глаза предкам. И не предам своих идеалов! Невместно мне такое!