Похоже, с ума сходила от безделья. Меня она записала в какие-то подозреваемые, теперь вынюхивала все вокруг, прикрываясь детской непосредственностью. Это нормально и все учтено. Опять отметил едва видимые искажения от нити, ведущей к болотине со «Слезами». Выяснить бы все, и обзавестись такой же штукой.

Пока не стал выкатывать требования. После этого рейда будет точно ясно. А затем мы просто говорили. Точнее болтала Ванесса, я лишь внимательно слушал, иногда задавал вопросы.

Появление Амелии врасплох никого не застало (вампирша тоже постоянно сканировала окружающее пространство), но знахарке крайне не понравилось, что я распиваю прилл в обществе Ванессы. При этом глаза целительницы подозрительно и зло сузились. Не удивлюсь, если кровать пойдет проверять. Но лучше бы она именно этим занялась, однако первым делом сунулась в хозяйственную пристройку, прикрываясь тем, что ей требовалось некое зелье. Кроме обширного их запаса, именно там находились все трофеи из подвала одноногого, и девушка задержалась секунд на пятнадцать рядом с деревянным ящиком — с пойлом от Ямина. Конечно, все оказалось на месте. Но… Но доморощенный Шерлок Холмс мне не понравился. Как и простая мысль, если ей в голову пришло проверить мою причастность, то уж про остальных говорить не приходилось.

Попрощался с кровосоской, пообещав с ней встретиться позднее.

— Что она здесь делала? — довольно по-хозяйски спросила знахарка, едва руки в боки не уперла.

— Какие пути привели тебя в столь ранний час ко мне? Насколько я знаю, мосты еще не появились, — не стал ничего говорить ни в оправдание, ни как-то комментировать ее замашки. Однако тон сделал таким, что лекарка поняла свою промашку.

— Ой, извини. Это не мое дело, глэрд Райс! Я по другому поводу. Ночью… Точнее, с утра произошло такое, о чем решила в первую очередь тебе рассказать. Дело касается твоего родственника! — сформировал над нами сферу безмолвия.

— Пока неизвестно, имеется между нами родство. Но ты права, что-то мне не нравится его поведение.

— А почему?

— Потому что, если он так желал нашей встречи, а еще и проверить что-то важное, то должен был явиться сам. Еще вчера вечером. Но не пришел.

— Скажешь тоже, «сам». Там за версту высокомерием разит! Морда, будто сожрал дранг, и запить забыл! Для него легче тебе носильщиков заказать, чем самому вроде как на поклон идти.

— Рассказывай…

…Ранним утром поднял тревогу эрин Рангер личный слуга глэрда Тирнара из Великого Дома Ледяных клинков Арагоста. Последний не появился в покоях, выделенных им для проживания, и на связь не выходил. Вчера у него должно было состояться рандеву с Кромом, но пропал и тот. И тоже бесследно. В доме Гаспера, том самом мальчишническом вертепе, обнаружились лишь следы пьянства. Сами высокие встречающиеся стороны, как в воду канули.

— Турин этому слуге говорил, мол, видимо, напились и где-то спят. Но… Панику подняли. Последнее время слишком много смертей, — и так невинно на меня глянула, хорошо Лаена отправилась осваивать виверну, детектор эмоций, особенно скрываемых от других, мне сейчас рядом не требовался, — И много плохого на Народ свалилось. Да, много…

— Не знаю каков мой «родственничек», но если он пьет с Кромом, то это диагноз. И я чем могу помочь? Ко мне они не приходили, об их пропаже узнал от тебя. Люди нужны для поисков?

— Да, уже ничего не нужно! Нашлись!

— Живые?

— Живые, не сказать, что невредимые!..

А дальше в красках, лицах и с ругательствами последовал рассказ.

Кривая Эльза — злая, склочная, сучная, собирающая и распускающая всевозможные сплетни, тетка около тридцати пяти лет от роду, давно овдовевшая и так и не вышедшая вновь замуж, с утра обнаружила пропажу, когда пошла кормить свет своих очей — два десятка свиней (я припомнил, где мне обещали год проживания). Староста и незнакомый аристо с приспущенными штанами валялись в загоне, обняв с двух сторон огроменного злобного хряка ростом в холке почти по грудь обычному человеку. Троица дружно и довольно сопела, причмокивала и храпела. От всех несло за версту, перебивая другие ароматы, вонью густого и вонючего перегара. Вокруг разбросано шесть пустых и початых бутылок с горлодером, которым чаще скрашивали досуг в гадюшнике Ямина. Родовой меч аристо был победно воткнут наполовину в зловонную кучу навоза.

Кабан, обычно никого, кроме хозяйки не допускающий в свою вотчину, поздней ночью ко мне отнесся благожелательно. Стоило немного воздействовать на него, как агрессия прекратилась, а порция пойла в полбутылки привела хряка совершенно в благодушное настроение. Внушил ему, что пора выполнить свой свинский мужской долг. Кабанище сорвался с места так, из-под копыт дерьмо в разные стороны полетело, заскочил в сарай и устроил там дамочкам жаркую ночь. И отрывался, пока я переносил старосту вместе с родичем ближе. Затем ночной герой вышел из двери и победно доложился. Внушил ему следующую команду — ценить Крома и Тирнара, как родных детей, оберегать их, привязал родовой амулет семейства Ледяных клинков Арагоста, только после всех манипуляций выпоил бутылку ядреного пойла. И кабан абсолютно довольный жизнью завалился в вонючую лужу, захрапев, после того, как я послал позыв спать.

— Споили гады! Как есть споили суки! Бедный мой, Томми! Бедненький! И ты туда же!.. Итара пьянка со свету сжила… И этот нажрался! — с причитаниями трясла женщина животину, которая довольно рыгнула и хрюкнула во сне, — Что это они на тебя нацепили? Боги! За все ответят!

Сдернуть толстую именную цепь с шеи хряка не получилось. Держалась, как влитая.

Убедившись, что с питомцем все в порядке, принялась будить мэра и благородного господина. Целый час потратила на процедуры. Наконец оба пришли в себя после душа из четвертого ведра ледяной воды, к этому времени вокруг собралось человек шесть-семь. Товарищи непонятливо трясли головами, смотрели на все ошарашенно, переводили взгляды друг на друга.

— Ты кто?

— Это ты кто⁈

В свином же царстве или свинском, как только оба разумных смогли подняться на ноги, начался дичайший переполох. Все шесть свиноматок вместе с молодыми подсвинками с визгом бросились от колоды обратно в сарай, где молодняк попытался научиться бегать по стенам и потолку. Не думал, что получится, но видимо переборщил я с внушением, вселяя ужас при виде определенных разумных.

— Такой визг стоял, такой визг! — вдохновенно рассказывала знахарка.

Вдова же переводила взгляд с абсолютно голых по пояс мужчин в сторону подопечных в укрытии, глаза же ее будто складывали нечто, наконец, когда все детали сошлись, сирены бы позавидовали тому дикому ору:

— Насильники! Люди! Насильники! Вы что сотворили, охальники⁈ Кром⁈ Вы!.. Вы!.. Стража! Стража!

— Уйди, старуха! Не видишь… — не от большого ума заявил Волк, который ничего не понимал.

— Ах ты паскудник, еще и меня старухой назвал!

В общем, пока гости искали ценности в дерьме и цепляли грязные портки, а «родственничек» вернул свой меч, к месту преступления стянулось человек двадцать-тридцать. Теперь все Черноягодье пересказывало друг-другу курьез.

— Да, наказали боги! — пробормотал я.

— Кого? Ты про что? — знахарка встрепенулась, ей было весело, а мой горестный тон не соответствовал моменту, — Родственника?..

И ошарашенно отпрыгнула в сторону, когда я в одно слитное движение развалил «Когтем» стол, а вторым светящийся клинок оказался возле горла девушки. Время для всех замерло.

Создавая видимость, будто прихожу в себя, потряс головой, а затем веско рявкнул:

— Не смей, женщина! Никогда не смей… — Замолк. Еще пару секунд тишины, где знахарка едва не обделалась, пришлось на «борьбу» с самим собой — рожи корчил зверские, наконец-то победил. Хорошо, что Лаены поблизости не оказалось, с ней бы о таких проявлениях «эмоций» пришлось бы забыть, — Вроде бы все, Амелия. Успокойся, все прошло. Едва справился с кровью, закипела в венах…

— Я… я вижу, — подозрительно косясь на ворота, сместилась чуть в сторону та.