Маркус сжал губы, но покачал головой. Само существование Натана беспокоило его, но он не мог сказать, что пацан сделал что-то противозаконное.

— Тот, кого мы нашли, и благодаря которому все это выявили, работает в «Нортон». Он пил кофе с Рэйчел. Я как бы следовал за ними и подслушивал.

— Перевожу… Маркус, как обычно, преследовал Рэйчел, — пояснил Эрик.

— Хорошо, что преследовал, иначе мы бы никогда о нем не узнали, не так ли? — не обращая внимания на ухмылку Эрика, Маркус пристально посмотрел на Пейтона. — Этот парень все говорил о неуправляемых киборгах и о том, что, по его мнению, правительство должно их всех контролировать. Рэйчел надоела его крайняя предвзятость в отношении киборгов, и она оставила его сидеть за столом. Потому что мне не понравилось то, что он говорил, моя тупая ревнивая задница заставила нашего умника провести расследование.

— Ха! Я знал, что ты ревнуешь.

— Заткнись, Эрик, — приказал Маркус, взглянув на Эрика, прежде чем продолжить. — Когда Натан вдруг оказался киборгом, я не знал, что и подумать. Он не говорил, как киборг. Я следил за ним, просто чтобы узнать, чем он занимается в своей обычной жизни. Все было очень типично, за исключением посещения секс-клуба на улице Джонсон и Лаймстоун. Я не стал заходить в заведение. Он пробыл там три часа и вышел более счастливым. Остальная часть его социальной жизни была сосредоточена вокруг посещения магазина геймеров и просмотра последних ужастиков. Все довольно типично для компьютерщика… Я имею в виду, такого умного парня, каким он кажется.

Взгляд Киры метнулся между Эриком и Маркусом.

— Мы можем продолжать за ними следить, но нам действительно не о чем сообщить миру. Если они добровольно участвуют в своих преобразованиях, а похоже, что так и есть, то никаких суперкиберпреступлений с ними не происходит. Мы могли бы утверждать, что их обращение само по себе является незаконным, но мне не хотелось бы поднимать этот вопрос вместе со всеми остальными вещами, которыми нам нужно заниматься.

— Даже если у первого парня, который это сделал, мышцы больше, чем у Кинга? — спросил Эрик.

Кира вздохнула и кивнула.

— Да. Даже тогда. Как зовут того, что в «Нортон»?

— Натан 180, также известный как Натан Блэнтон, — ответил Маркус. — Кира, что будет с этими парнями, если производство тестостерона не замедлится, как у нас?

— То же самое, что случилось бы с любым мужчиной, вырабатывающим слишком много тестостерона. У него разовьются агрессивные тенденции, которые ему будет трудно контролировать. В поисках выхода для них его сердце в конечном итоге взорвется даже от умеренного напряжения после того, как его годами просили перегружаться. Проведя такую гормональную перестройку в двадцать пять лет, я предполагаю, что первый парень вот-вот столкнется с какой-то тестостероновой стеной. Если шестимесячный новичок уже посещает секс-клубы, у первого, скорее всего, в подвале прикована женщина… или парень. Извините, я слишком гетеросексуальна.

Пейтон решил, что их предположения ни к чему не привели.

— Отправь мне список тех, кого ты опознал, Эрик. Я хотел бы его просмотреть. Если кто-то производит киборгов на черном рынке, в конечном итоге нам придется остановить этот процесс. Мы не можем изменить судьбы первых обращенных. Только у последних есть шанс отменить начавшиеся изменения… но это еще зависит от того, насколько сильно они были взломаны.

Эрик кивнул.

— Конечно. Завтра сделаю. В любом случае мне нужно поработать над тем новым проектом, который ты мне сегодня дал. — Его комментарий вызвал кивок со стороны Пейтона. Вероятно, позже из дома он начнет искать настоящее имя Эвелин. Неро помог ему настроить новейшее портативное устройство, которое легко подключалось к «Нортон» и не подвергалось постоянному контролю.

Маркус заерзал на стуле.

— Если все в порядке, я буду присматривать за парнем-киборгом, работающим в «Нортон». Меня до сих пор беспокоит его интерес к Рэйчел.

Кира фыркнула.

— Маркус, как много Рэйчел рассказывала тебе о том, что Брэд с ней сделал?

Маркус покачал головой.

— Ничего. Я также не уверен, что хочу это слышать. Полагаю, то, что случилось с нами обоими, осталось в прошлом и не имеет значения.

— Это здравый настрой и в большинстве случаев мудрый, поэтому я опущу самые кровавые подробности. Однако есть кое-что, что тебе нужно учитывать. Брэду нравилось ее контролировать. Если Рэйчел… которую он переименовал в Глорию… не звонила ему каждый час, он в качестве наказания по беспроводной сети подвергал ее электрошоку. Я удивлена, что она так долго терпит твою постоянную слежку. Это должно напоминать ей то, от чего она сбежала. И вообще-то, ты должен был перестать за ней следить несколько месяцев назад.

Маркус потер голову.

— Знаю. Я особо за ней не слежу. Просто защищаю.

— От чего? Всю жизнь? — потребовала Кира. — Рэйчел уже начала лгать тебе, просто чтобы побыть наедине с собой. Сколько еще способов бунтовать ей нужно найти, прежде чем ты поймешь, что твоя защита приносит больше вреда, чем пользы?

— Ладно, — проговорил Маркус. — Я немного сдам назад. Я не знал о том, что он с ней сделал.

Кира скрестила руки на груди.

— Тебе также нужно знать, что у Рэйчел есть более насущные проблемы, чем безответная влюбленность какого-то парня.

— Я знаю, Док. Я слышал, что у нее умирает процессор, — сообщил Маркус, игнорируя предупреждающий взгляд Эрика.

Кира кивнула.

— Да. Она сейчас в опасности. Мы никогда не позволяем киборгам попасть в ее состояние из-за риска повреждения мозга, если процессор выйдет из строя до того, как его заменят.

— Повреждение мозга? Чёрт. Ты ей это сказала? — потребовал Маркус.

Кира пожала плечами.

— Да, и сегодня я пыталась сказать ей еще раз. Она не слушает. Надеюсь, завтра Сите удастся сильнее привлечь ее внимание. Но если Рэйчел прислушается к твоему совету, я предлагаю тебе попробовать с ней поговорить. Сита сказала, что ее последние настройки резонанса держались всего один день. Устройство в ее горле в порядке. Так что сбой дает синхронизация с ее кибернетикой. Заикание Рэйчел верный признак того, что состояние ее процессора ухудшается.

— Хорошо. Я поговорю с ней сегодня вечером.

Кира опустила голову.

— Мне жаль, что я усугубила твое беспокойство. Я просто не смогла заставить себя настоять на том, чтобы Рэйчел позволила его заменить. Меньше всего я хочу действовать без ее разрешения, но я не могу допустить, чтобы с ней что-нибудь случилось. Так что я понимаю твою дилемму… правда понимаю. Забота о человеке, который сильно пострадал, всегда непростая задача. Но я обнаружила, что в конце концов всегда стоит делать то, что необходимо.

Маркус тяжело сглотнул и, вставая, кивнул. В его челюсти был тик, который не проходил. Меньше всего ему хотелось, чтобы Рэйчел снова на него рассердилась, но у него не было выбора.

— Мы только наконец-то сошлись. Я не могу допустить, чтобы сейчас с ней что-нибудь случилось.

Кира кивнула и потерла его руку, когда он проходил мимо нее. У нее были слабости ко всем мужчинам из команды Пейтона, но страдания Маркуса сильнее всего ранили ее сердце. После того, как Эрик и Маркус ушли, она подошла к мужу и заключила его в объятия, изо всех сил стараясь не плакать.

— Этот разговор с Маркусом, безусловно, объясняет, почему твой день был таким паршивым, — мягко сказал Пейтон, потирая ее спину.

Кира шмыгнула носом на его груди и кивнула.

— Рэйчел предпочитает верить, что дело только в том, чтобы говорить хорошо или не говорить вообще. Она слишком плохо разбирается в кибернетике, и не понимает, что приобретение нового процессора также спасет ее жизнь. Сегодня мне дважды пришлось отослать от себя Брэда. Потому, что Эвелин не единственная, кто постоянно желает его смерти.

Пейтон кивнул и притянул свою кровожадную жену ближе.

— Насколько новый процессор ее изменит?

Кира закрыла глаза.