— Давайте подумаем вместе, — предложил Перов, — одна голова хорошо, а у нас их сейчас четыре! Если у нас нет версий, то мне кажется, нужно учесть показания Валерия, соседа Плотниковых. Не мог он ошибиться, что слышал голос Виталия в ночь убийства.

— Я думаю, что мог, — возразил Севрюков, — он же пьющий человек и сам сказал, что перед сном употребил хорошо, возможно ночью у него были слуховые галлюцинации.

— Не согласен, — отрубил Перов, — появление слуховых галлюцинаций начинается отнюдь не в состоянии опьянения, а после запоя. Обычно их можно ожидать через трое суток после прерывания запоя, а в отдельных случаях симптомы могут начать проявляться только через неделю.

— Это не всегда так, Сергей Константинович, — поддержала Севрюкова Иванникова, — острый алкогольный галлюциноз может возникнуть и на пике запоя, а также во время похмельного синдрома. Все зависит от индивидуальности человека, у одних так бывает, у иных эдак….

— Коллеги, я вот что подумал, — сказал Сергей, — если у нас нет версий, то нужно отрабатывать, то, что имеем, — абсурд, то есть проверить показания соседа.

Присутствующие внимательно посмотрели на Перова. Севрюков скривил лицо в гримасе разочарования, Желобов округлил глаза, Иванникова стала нервно поправлять прическу.

— Каким образом это проверить? — выдавил из себя Севрюков, — поясните!

— Трудно допустить, что вместо Плотникова похоронен другой человек, — начал Перов, — но подобные случаи бывали в следственной практике. Мне помнится, как один «новый русский» бандит устроил свои похороны. Купили труп бомжа в морге, схожий по внешности, опытный профессионал загримировал его под заказчика и похоронили. Этот бандит спокойно уехал за рубеж, а на нем четыре убийства! А чтобы близкие когда-нибудь случайно его не опознали, «братки» убили всю семью бандита — жену, ребенка и двух сестер. Мне не вериться, что Плотников мог убить Елену и детей. Но ждать пока у нас появиться возможность сравнить результаты экспертизы с чем-то конкретным, тоже не стоит.

— А не было ли у Плотникова брата близнеца случайно? — неожиданно спросил Севрюков, — официально, конечно, нет, мы проверили уже. Я имею в виду ситуацию, в которой негласно после рождения по каким-то причинам разлучают близнецов. Одного отдают в приют, а когда он, повзрослев, узнает об этом, начинает мстить.

— Кому? — спросил Перов, — вдове? За что?

— Уж если отрабатывать абсурд, — возразил Севрюков, — то нужно именно с этого начинать, как более реального.

— Тогда тебе и карты в руки, — резюмировал Сергей, — а заодно затребуй анализы крови Плотникова из онкологического диспансера для сравнения с результатами экспертизы Желобова. И вот еще что! Поищите отпечатки пальцев, оставленные Плотниковым до его смерти. Возможно, Елена не все тщательно протирала при уборке квартиры, может быть, сохранились его некоторые вещи, предметы личной гигиены и прочее. А я завтра подготовлю постановление на эксгумацию могилы Плотникова. Вроде бы на сегодня все! Первый день расследования этого таинственного убийства будем считать законченным….

Присутствующие поднялись со своих мест, Перов собрал чашки из-под кофе, Иванникова понесла их мыть.

— Не нравится мне это убийство, — резюмировал Желобов, — трупов много, зацепиться не за что.

— Не нравится, не ешь! — пошутил Перов, — сейчас Оля помоет чашки и по домам! Кто со мной на микроавтобусе?

Севрюков и Желобов дружно подняли руки, вошедшая с чашками Ольга подняла руку с чашкой.

Владимир Пашков пришел работать в уголовный розыск недавно. Он имел мало опыта в работе и был закреплен за Севрюковым, считавшимся в МУРе маститым оперативником. Пашков набирался опыта и выполнял различные поручения Севрюкова. Вот и сегодня Владимир должен был вскрыть совместно с участковым Хлопиным опечатанную квартиру Плотниковой и найти в ней давние отпечатки пальцев Виталия Плотникова, оставленные им еще при жизни.

Севрюков поручил Пашкову найти также вещи личной гигиены Виталия Плотникова, из которых можно выделить образец его ДНК. Конечно, для этой работы нужно было бы привлечь еще и Желобова, но тот постоянно загружен работой и Севрюков попросил эксперта объяснить Пашкову приемы этой нехитрой процедуры, чтобы Владимир сам смог это сделать. Главное все-таки было найти отпечатки пальцев, а вещи личной гигиены нужны были больше для перестраховки, в случае если в анализах крови Плотникова, полученных из онкологического диспансера, не будет образца его ДНК. Но, как сказал Севрюков, расслабляться заранее не нужно и искать все, что приказано.

Пашков уважал Геннадия за его опыт работы, интуицию, логику и всегда хотел перенять у старшего по званию опера все это для себя. Он уважал Севрюкова и как человека, за его справедливую строгость и неподкупность, за добродушие и умение наладить контакт даже с преступником. И Пашков старался, работал так, чтобы к нему не возникало вопросов со стороны Севрюкова.

Нравился Володе и следователь Сергей Константинович, возглавляющий их постоянную по составу оперативно-следственную группу. Он был опытнее всех в своем деле, но никогда не зазнавался и вел себя с ними, как равный. Его отточенное логическое мышление иногда ставило даже Шлыгина в тупик, и тот избегал публично «нарываться» на неожиданные и каверзные вопросы Перова. Особенно на совещаниях, в которых иногда и Пашкову приходилось участвовать. Перов отлично знал уголовное право, криминалистику, судебную медицину и был всесторонне развитым и талантливым человеком.

Владимир доехал на метро до станции «Щукинская» вышел наверх и пешком прошелся до опорного пункта полиции, где его уже ждал Хлопин. Володя заранее предупредил участкового, чтобы тот не отлучился никуда в это время. Разрешение на вскрытие опечатанной квартиры лежало у Пашкова в папке, а «причиндалы» для снятия «пальцев» в барсетке. Там же была и полоска бумаги с печатью, которую Пашков должен был приклеить снова на двери квартиры.

— Привет, лейтенант! — поздоровался Пашков, войдя в кабинет участкового Хлопина, — готовы к вскрытию квартиры?

— Привет молодым операм МУРа, — ответил Хлопин, — вопрос, конечно, звучит криминально, но я всегда готов! Пошли! Мы, как «домушники» с тобой пойдем и вскроем квартирку….

Хлопин встал, замкнул сейф и, положив ключи в карман, направился к выходу. Владимир пошел следом за ним. Выйдя из кабинета, Хлопин замкнул дверь на ключ и положил его в тот же карман. Они вышли на улицу и направились к дому, где жила Плотникова.

— Вообще очень печальная история, — сказал Хлопин, — жила женщина никого не трогала, была убита горем из-за смерти Виталия, ан нет, нашелся душегубец…, да еще и детей! У вашего этого Перова есть версия по убийству?

— Нет, вроде пока, — ответил Пашков, — мотив неизвестен, а без него и версию не выдвинуть…. А Елену с детьми похоронили уже?

— Да, лейтенант, похоронили, — с грустью ответил Хлопин, — приезжала сестра Виталия из Воронежа, больше некому! Но мы ей всем миром помогали, она-то сама до сих пор по брату убивается…. Похоронили Елену рядом с Виталием, а детей по обе стороны от могил родителей.

Так за разговорами Пашков и Хлопин подошли к дому, где жили Плотниковы. На лифте поднялись на седьмой этаж, подошли к двери квартиры.

— Слушай, лейтенант, — вспомнил Хлопин, — я тут узнал один интересный факт. Может и квартиру не придется вскрывать? Дело в том, что в подвале дома у Виталия, царствие ему небесное, была маленькая мастерская. Он в ней для дома иногда изготавливал что-нибудь. Вот я и подумал, а что если в мастерскую после смерти Виталия никто не входил? А если это так, то на инструменте должны остаться его отпечатки пальцем.

— А ключ имеется от этой мастерской? — спросил Пашков.

— Нет, ключа у меня нет, — опомнился Хлопин, чеша затылок.

— Тогда придется вскрывать квартиру все равно! — сказал Пашков, — хотя идею Вы хорошую подбросили! Искать в квартире нужно только ключ от мастерской, а не отпечатки пальцев. Как определить те ли нашел или нет? И пришлось бы все снимать все, и Виталия и те, которые попадались бы на предполагаемых предметах, а это работы уйма….