– Мы почти закончили, можете подниматься, ― Николай обращался к своим людям. ― Вы нашли что-то? ― голос отца почти любезный, с ноткой заботы.

Портило только всё ― «почти».

– Что тебе ещё известно? ― Томас оторвался от ящика с ключами. ― Чего ты не договариваешь?

– Не в первый раз, ― присоединилась Драгана. В руках у неё был переплетённый трилистник, она тут же отбросила его в коробку к остальным, здесь нашли таких шесть. ― Томас сказал, что к раскопкам причастен Совет. Что они тебе поручили?

– Вас это не должно касаться.

Николай расправил плечи. Драгана посмотрела на брата, они оба знали ― отец не собирается оправдываться. Рабочие покидали подвалы, поднимая по винтовой лестнице тяжёлые ящики. Остался только Дмитрий и двое охранников. Чародеи не шевельнулись, замерли в ожидании.

– Мы нашли дверь. Ставлю десять тысяч расенов ― ключ у тебя, ― в глазах Томаса сверкнул азарт. ― Только ты не хочешь, чтобы видели посторонние.

– А я двадцать, что Совет проспонсировал всё это мероприятие, передал ключ и сказал точно, где искать храм.

– Вы можете раскидываться такими суммами благодаря мне. ― Николай понизил тон голоса, больше никакой любезности. ― Томас здесь, потому что работает на меня. А тебе я хотел показать, что боги существуют, и ты делаешь ошибку, избегая их.

Драгана поджала губы, а отец продолжал:

– Ты не верила в них никогда, я всё читал на твоём лице. Каждый рассказ вызывал у тебя такую гримасу, что клоуны завидовали бы. С годами ты научилась прятать эмоции, но не до конца.

– Чародеев ты презираешь, а богами восхищаешься, хотя легенды гласят нам, что вся магия пошла от богов. ― Драгана с радостью наблюдала, как отец теряет самообладание. Его ткнули в своё лицемерие, как котёнка в собственное дерьмо. ― Ты всегда был таким. Пока тебе выгодно, чародеи работают на тебя, когда нет ― они ошибка природы. Когда выгодно, я умная и проницательная, когда нет ― сопля зелёная, не понимающая ничего.

– Я точно знаю, что незадолго до раскопок к тебе приходил один из советников. Что он тебе обещал? ― Томас спрашивал прямо.

– Доступ в Библиотеку Первых царей.

– Ты знаешь, что там находится? ― её голос дрожал.

– Разве я там бывал? Ты бываешь заносчивой. Так, ты никогда не достигнешь цели. Особенно, если не будет верить в богов. Они спасли для нас страну. Они заслуживают твоего уважения. Боги не оставили нас, просто дали возможность самим решать, но скоро он вернуться.

– Я не вижу здесь никаких доказательств. ― Драгана злилась, скрывая за бравадой страх.

– Я тебе их предоставлю.

Николай подцепил тонкую цепочку на шее, на ней висел тонкий золотой ключик.

Ложь. Всюду ложь. От отца, от власти. Ничего нет правдивого. Драгана внешне оставалась спокойной, но где-то внутри, ей хотелось закричать, пока голос не надорвётся. Поздно отнекиваться, сама сюда пришла. Она больше не вслушивалась, тошнота скрутила живот. Томас спорил с отцом, и никто не шёл на уступки.

Кошмары, преследовавшие её с начала поисков Библиотеки Первых царей, накинулись на неё, как свирепый хищник, голодавший несколько недель. Отец прошёл мимо неё, и тело охватила непривычная слабость, ноги будто перестали идти по твёрдому полу, а ступали на мягкое облако и любой шаг грозил скинуть её в пучину недоверия ко всему, что окружало всю жизнь

Золотой ключ оказался в скважине, она не помнила, как снова оказалась в сокровищнице, только ощущала руку Томаса, пока пыталась вернуть себе контроль над телом. Драгана видела всё через пелену, рассматривать детали нет смысла, когда перед глазами всё расплывалось. Тёмный узкий коридор начали освещать лучисы. В глазах прояснилось.

Томас

Золотой гримуар.

Правда записанная Кишь.

Санкаары победили. Смогли отобрать свободу и дать отпор. Слухи ползли быстро, и маленькое поселение обходили стороной. Благородная цель ― защитить свой народ, переросла в не просветную жадность. Борго становился одержимым. Он почти осушил себя, экспериментируя, черпая силу из собственной крови. Заклинание за заклинанием. Территория за территорией. Санкаары обретали могущество и теряли свою человечность.

Они спустились глубже под землю, вышли в ещё одну сферическую комнату, где в центре под цветущими белыми розами, растущими и свисающими вниз с потолка, стояла громоздкая кровать. На ней лежало тело молодой девушки, разительно отличавшееся от той, которой отвлекали внимание.

Всё те же русые волосы, но местами выдранные или обрезанные ножом, белая кожа, покрытая синяками и ссадинами, тонкие черты лица, правая скула точно сломанная, как и челюсть, рассечённая бровь. На ней была прозрачная шёлковая сорочка, не скрывавшая следы насилия. Сломанные ребра и правая рука, вывернутая щиколотка. И четыре ровненьких колотых ранения от клинка. Под левой ключицей, рёбрами с правой стороны, ещё один выше тазовой кости и последний ― прямой удар в сердце. На вид мёртвой девушке не больше семнадцати.

Её оставили здесь ― напоминание о трагедии, что случилась. Её тело за три тысячи лет не постарело, не сгнило. Томас всматривался, заметил её тонкие пальчики правой руки, нетронутые, с красивыми ногтями, но пальцы левой руки выглядели безобразно, кто-то раздавил их камнем или тяжёлой шкатулкой. На шее трёх тысячелетнего трупа висел кулон в виде солнца с изумрудом неправильной формы в центре, но он не был изготовлен из драгоценного материала. Обычное железо. Местами проржавевшее, но создано мастером своего дела. Тело лежало на красном бархате, белые подушки поддерживали голову.

Чародеи читали молитвы, Драгана прикрыла рот ладонью, в глазах застыл страх; Дмитрий осматривал комоды, стоящие по кругу, повторяя изгибы комнаты. Ничего в тех ящиках не было, что искал отец. Дмитрий выворачивал рундуки один за другим, но здесь прятался лишь хлам, книги, старые резные игрушки.

Томас взглянул на отца. Николай стоял рядом с ними, следил за реакцией, старался уловить любую мысль, проскользнувшую на их лицах.

– Когда Род вымолил прощение у Мор, у них родилась дочь ― богиня, несущая свет. Род приказал своим сыновьям от смертной женщины охранять её, но те не справились. Юная дева стала жертвой врагов, её изуродовали и убили. ― Николай рассказывал с таким непроницаемым лицом, что Томас поёжился от его тона. ― Мор была безутешна, это не первый ребёнок, которого ей пришлось хоронить, и в этот раз она решила не предавать тело своего последнего ребёнка огню, она сделала для своей дочери усыпальницу.

– А дальше нас ждёт история про проклятие от самой богини смерти? ― Драгана знала, как подобрать слова, чтобы отец прислушался. ― Серьёзно?

– Драг! ― Томас просил её успокоиться, но она только сложила руки на груди. Он напрягся, готовился остановить конфликт. ― Прекрати!

– Неужели ты поверил? Где доказательства? Всё это просто показушничество. Перед нами тело девочки, подвергшейся насилию, кто-то решил сделать из неё мученицу. Для неё отстроили храм, наложили парочку заклинаний, чтобы тело не гнило, и оставили здесь.

– Нет таких заклинаний, чтобы сохранять тело не гниющим, ― чародейка встряла в разговор, но осеклась от взгляда Драганы.

– То, что ты, Анна, и твой брат о них ничего не знаете, не подтверждает того, что их нет! Древние чародеи сильнее ныне живущих!

Томас смотрел, как сестра потеряла терпение и сорвалась, повышая голос. Она подошла к трупу и сорвала подвеску. Обмотала цепочку вокруг ладони и стала рассматривать кулон ближе.

– Богиня повесила своей любимой дочери железную цепочку с камнем не больше семи карат. Хоть на это не поскупилась.

– Ты проявляешь неуважение в святом месте! ― отец тоже устал. ― Именно твоё отношение и навредит тебе. Ты даже не осознаешь насколько этот мир отличается от твоих представлений. Хочешь найти Библиотеку Первых царей, бросила на это все силы, понимаешь, что не справляешься, а попросить помощи не можешь. Гордость мешает.