– Ну хотя бы так… – вздохнула Тайка. – Значит, по рукам?

Вот уж никак не ожидала, что ей придется дедушку еще и с подданными мирить.

– По рукам.

Душица протянула мозолистую ладонь. Ох, ну и хватка у нее оказалась! Медвежья!

– Тогда я дам вам знать, если понадобитесь. Пришлю письмо. Читать-то вы, надеюсь, умеете?

– Не «если», а «когда». – Душица еще и тряхнула ее руку для верности. – Нешто думаешь, мы будем в лесу отсиживаться, когда такие дела творятся?! Мы же вольные волкобои, а не какие-нибудь хорьки позорные!

– Кстати, а как мы поймем, что письмо от тебя? – Соловей поскреб в затылке. – Мало ли кто нас обманом заманить захочет? Мы, знаешь ли, во дворце не то чтобы желанные гости. Если придем ватагой, всех вмиг сцапают. Ты уж извини, что сразу не сказали, но за наши головы в Светелграде вообще-то награда назначена.

– А я подпишу его «Робин Гуд», – хихикнула Тайка.

Нет, ну а что? Пушку бы точно понравилось.

Вольные волкобои предлагали Тайке переночевать в лесной избушке, а с рассветом отправиться в путь, но она отказалась. Знала, что друзья будут ее искать, а значит, чем раньше они встретятся, тем меньше волнений выпадет на долю каждого. Вот только идти в лес одной было боязно – недавнюю встречу с волком она еще не запамятовала. К счастью, ясноглазый Соловей сам вызвался проводить гостью до дороги:

– У нас там тьма ловушек понаставлена. А ты, как вижу, к лесной жизни непривычна. Не ровен час, опять в яму ухнешь али в капкан какой.

Они шли по ночному лесу, и Тайка старалась ступать за своим провожатым след в след. Возвращались той же дорогой – вон уже и дерево приметное показалось, и озерцо. А на дереве… постой-ка – неужто Пушок сидит?

– Эй! – Тайка замахала руками, пытаясь привлечь внимание коловерши.

Соловей обернулся на зов, и в этот момент прямо перед ним из ниоткуда выросла темная тень, а острый клинок прижался к горлу.

– Ни с места!

На этот раз Тайка не обозналась, голос определенно принадлежал Яромиру. Друзья все-таки нашли ее!

– Погоди-погоди! – затараторила она. – Не трогай Соловья, он друг и обещал вывести меня из леса!

– Он тать-душегуб, – процедил Яромир сквозь зубы.

– Волкобой я зовусь вообще-то, – улыбнулся Соловей. И чем сильнее Яромир хмурился, тем шире становилась его улыбка. – Здрав будь, воевода. Давненько не виделись.

– И век бы не видаться, – буркнул Яромир. Клинок от горла Соловья он под гневным взором Тайки все-таки убрал, но вкладывать меч в ножны пока не спешил. – Хороши у тебя друзья, нечего сказать. Ты хоть знаешь, что…

– Знаю. Душица мне все рассказала. И дала слово, что не будет больше докучать тебе и дедушке. Ну, по крайней мере, пока мы не победим Доброгневу. Еще и помочь обещала.

– Дедушке? – Соловей изогнул бровь. – И кто же у нас дедушка, лиса-краса?

– А дедушка у нас – царь, – ответил за нее Яромир.

Тайка скрипнула зубами – ну чего он лезет!

Разбойник аж присвистнул:

– Вот это поворот! Много же ты нам не досказала, лисичка-сестричка.

– У тебя еще и кличка появилась?! – фыркнул Яромир. – Довольно паршивая, надо сказать.

– Ну начинается… – Девушка закатила глаза. – Чем тебе лиса не угодила?

И в тот же миг догадалась: не лиса, а Лис! Так вот почему дивий воин так к ее прозвищу прицепился.

– Ты серьезно не понимаешь?

– Да все я уже поняла!

– И что ты поняла?

Пф, вот и стоило так скучать, мечтать о встрече? Поначалу-то Тайка его даже обнять на радостях думала, а теперь ей больше хотелось расквасить дивьему воину нос.

– Вижу, вы нашли друг друга. Может, я пойду? – Соловей пригладил русые вихры и, по-прежнему улыбаясь, попятился.

– Иди, конечно, – кивнула Тайка, а Яромир одновременно с ней рявкнул:

– А ну-ка стой!

Они снова злобно зыркнули друг на друга, и девушка, сжав кулаки, выпалила:

– Своей дружиной командуй, воевода! Прошли те времена, когда я тебя слушалась.

Яромир так опешил, что не сразу нашел что сказать. Соловей, конечно, воспользовался заминкой – нырнул в кусты и уже оттуда напоследок усмехнулся:

– Я передам от тебя привет Душице!

И исчез. Одежка-то у волкобоев была что надо: зеленая с коричневым – получше любого камуфляжа.

Дивий воин, не скрывая досады, вложил меч в ножны.

– Ну вот, упустили преступника.

А потом взял Тайку за руку и потащил за собой – туда, где виднелся просвет между деревьями. Пушок гордо реял над их головами, указывая путь.

– Ты меня совсем не слушал, Мир? Они теперь на нашей стороне. Ну, то есть не на дедушкиной, а на моей. – Девушка решила, что ни за что не позволит замять эту тему.

– Еще скажи, ты теперь Душице приказывать будешь! Она ж никого не слушает! Своевольная девица.

– Вот именно, поэтому не приказывать, а договариваться. – Тайка на всякий случай не стала уточнять, кого это Яромир назвал своевольной: ее или все-таки атаманшу.

– С волкобоями? А чего сразу не с волками?

– Если понадобится, то и с волками договорюсь! Я просто пока не пробовала.

В лесу вдруг стало неожиданно тихо, даже лесные птицы перестали петь, а Яромир, остановившись, выпустил ее руку.

– Ох, зря ты это сказала, дивья царевна. Мать-волчица все слышит.

И так веско он это произнес, что у Тайки по спине пробежали мурашки.

– Это та, что у дедушки на гербе? Ба говорила, что его род с белыми волками побратимствует. Тогда чего плохого? Пусть слышит. Я от своих слов не отказываюсь.

– Мала ты еще для таких дел… – вздохнул Яромир.

И вот тут-то Тайка его стукнула. Кулаком под дых, как дивий воин сам учил. Получилось не то чтобы сильно, но неожиданно. И, пока Яромир хватал ртом воздух, выкрикнула:

– Хватит! Я уже не ребенок, ясно?! – и сама зашагала к уже видневшейся впереди дороге.

Слезы душили ее, приходилось кусать губы, чтобы не заплакать. Пушок рванул следом, спланировал ей на плечо и тихонько замурчал на ухо:

– Так его, Тая! Все правильно сделала. Знай наших!

Дивий воин, опомнившись, бросился за ними. Он немного замешкался, пока отвязывал белогривого в яблоках коня от придорожной березы, поэтому догнал Тайку уже верхом, поравнялся, спешился и, перехватив скакуна под уздцы, заглянул ей в лицо:

– Ну, извини. Погорячился я. Ты бы хоть бабушке приснилась… Зеркальце же с собой?

– Да я еще толком не спала!

– И это весьма неразумно.

Тайка, фыркнув, отвернулась. Опять сплошные укоры! И это после всего, что они пережили вместе! Разве такого отношения она заслуживает?

– Ну постой же, дивья царевна! – Яромир схватил ее за рукав. – Прости, говорю тебе. Забылся. Потому что беспокоился за тебя очень. Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда твою записку нашел? Думал, все, не увижу тебя больше.

И столько затаенной горечи было в его словах, что Тайка невольно вздохнула.

– На Алконосте никто из ныне живущих не летал, это очень опасно. – Яромир говорил медленно, будто выдавливая из себя слова. – А ведь это я тебе о птицах рассказал, помнишь? Проклинал себя последними словами за длинный язык. К царю заявился с повинной, каялся… Он сказал: «Будем ждать». А ждать – нет худшего наказания, понимаешь?

– Ну, я справилась, как видишь.

– Да, на этот раз повезло. Когда Пушок один в терем влетел и закричал, что ты в беде, я чуть не спятил. Прибежал к яме – а тебя нет и только следы сапожищ кругом. Вот и что я должен был думать?

Тайка поежилась. Да, в такой ситуации она бы и сама психанула. Ну, скорее всего.

– Ты мог бы больше в меня верить.

– Я и верил. Иначе бы уже с ума сошел. Ты очень дорога мне, дивья царевна. Даже не представляешь, насколько… – Его голос дрогнул.

Девушка покраснела как помидор и отвела глаза. Сердце заколотилось: эй, она не ослышалась?! Яромир правда это сказал? А дивий воин все держал ее за руку и не выпускал. Время будто бы остановилось.