– Это что-то новенькое. Кажется, ты любишь снег?

Словно услышав слова мальчика, картина сначала помутнела, потом стала ярче, заснеженные горы и редкие голые кустарники понеслись ему навстречу.

– Ого, да этот камень что-то соображает и сообщает…

Картинка замерла у самого входа в пещеру. Там из мрака проступали алые контуры гигантского существа. Малыш присмотрелся:

– Неужели это Эйюшка? Невозможно. Снега! Пещера! Но почему же он такой красный?

Он попытался войти в пещеру, но вся картина лопнула, как пузырь. Комнату заволокло вязкой зеленью. Малыш чихнул.

– Придется поискать это место. Тогда и удастся выяснить, кто покрасил Эйюшку, и что он делает в такой морозяке.

Остаток дня он посвятил разработке плана поиска замерзшего до красноты Эйюшки в таинственной заснеженной пещере. К вечеру собрал всю команду.

– Я провел разведку и выяснил, где наверняка можно найти Эйюшку. Но это совершенно секретная операция. Никому ни слова. Завтра отправляемся в воздушный поход на север.

– И на чем мы отправляемся? – с подозрением спросил Бегемота.

– На сверхнадежном аппарате!

Предвкушение в голосе Малыша заставило друзей тревожно переглянуться.

Глава 9. Воздухоплаватели

С позднего вечера и до ночи шла подготовка к воздушному путешествию, точнее к экспедиции по спасению Эйюшки. Малыш сначала что-то рисовал, высчитывал, чертил и при этом бормотал себе под нос о сверхнадежнейшем, взлето-падательном аппарате. Спустя пару часов приступил к постройке этого непревзойденного агрегата.

Слону и Бегемоту он послал на ближайший завод за необходимым оборудованием. Только в его компьютере появились первые наметки летательного аппарата, как сведения о нем тут же попали в заводские сети, и высвободилось место под возможный заказ. Малыш, однако, хотел практически все соорудить сам. Для этого нужен был бассейн для гальванопластики. Делать такую штуку самому - долго, поэтому Слона и Бегемота в сопровождении Пятуха и пары приближенных к его особе куриц отправились на платформе в путь за заказанным бассейном.

Вернулись они довольно быстро, и сразу вся команда взялась за установку. Малыш сообщил всем, что «речь идет о спасении, и замедление бесподобно». Смысл этой фразы каждый понял по-своему, но работать бросились в едином порыве. Несущие конструкции бассейна установили быстро и почти без потерь, правда, Бегемота отдавил Слоне сразу четыре ноги, а Варена потеряли и долго не могли найти. Он отлетел на максимально безопасное расстояние от груды строительных материалов и на всякий случай не откликался, делая вид, что страшно занят.

Для таких работ обычные люди используют роботов, и тогда дело движется быстрее, но Малыш всех уверил, что роботы на даче окончательно проржавели. Слона подозревал, что их вообще не из железа делают, но от возражений воздержался.

Стенки бассейна выстроили из пористых, похожих на вспененный нефрит кирпичей. Его форма была эллипсоидная, на каждом из двух полюсов размещалась набольшая лазерная установка. Они двигались по стержню, а сам стержень перемещался вверх-вниз по двум рельсам. В бассейн туда, где находилась заряженная электричеством металлическая болванка, по специальному шлюзу поступала кислота. Кислота воздействовала на болванку, от нее отрывались ионы, наслаивались на практически невидимый каркас, на тоненький молекулярный слой первой детали, которую создал всего за микросекунду присоединенный сюда же синтезатор. Лазеры работали вовсю, направляли движение ионов, так что деталь вырастала заранее заданной формы и толщины. Всем этим процессом управлял компьютерный модуль.

До самой темноты друзья со специально установленного возвышения смотрели на процесс гальванопластики, проходящий под прозрачной, герметичной крышкой бассейна. В тумане проскакивали разноцветные огоньки лазеров, они то вспыхивали яркими шарами, то змеились, скрещиваясь. Каждый огонек спешил по своему делу, одни корректировали ионы, другие выверяли точность растущей формы.

Весь бассейн слегка светился, и иногда по нему пробегали всполохи. Там словно шла не точнейшая выверенная работа, а праздничный фейерверк, и зрители смотрели, не отрывая глаз. Когда деталь была готова, кислота сливалась в нижнюю емкость, а форма выгружались через специальные отводы. Потом сквозь шлюзы поступала свежая кислота, и процесс запускался заново.

Бегемота напряженно вглядывался в детали: будущий аппарат его беспокоил все сильнее и сильнее.

– По-моему тут что-то вроде самолета, – шепнул он свесившемуся рядом Питоне. – Я разглядел крылья.

– Шамолет? Не мошет быть. Только что выгружали винт. Вертолетная коншшструкция.

Через какое-то время детали были готовы, и Малыш разогнал кампанию спать, пообещав завтра потрясти своим изобретением. В результате почти у всех обострилась бессонница и особенно у Бегемоты.

Малыш прогремел еще полночи, а потом сидел за компьютером и отрабатывал траекторию «залета».

Ранним утром, только продрав глаза, жители дачи вылезли из домов и помчались смотреть экспедиционный корабль. Увидели. И глаза долго не могли отвести. Корабль просто устрашал своей надежностью, а вдоль махины прогуливался его сияющий от гордости создатель.

Летательное чудище оказалось большим, выпуклым, с тяжелым брюхом внизу. Детали громоздились в полном беспорядке. Сверху просматривались большие вертолетные лопасти. Сильно изогнутые, они плотно прижимались к корпусу. Хвост с четырьмя аккуратными уголками напоминал дирижабельный. По бокам нелепо проросли крылья, совсем крохотные и тоже согнутые. Под крыльями висели пропеллеры. Выступающее брюхо дирижабля в верхней части оказалось прозрачным. Здесь располагались места для пассажиров, и какая-то сомнительного вида лестница уходила вверх летательного аппарата.

– Перед вами, – гордо заявил Малыш, – мое гениальнейшее изобретение – дирижабельный вертолёто-самолет с парашютным спуском. Это соединение всех главнейших аппаратов, на которых в древней античности отправлялись в воздушные экспедиции! А значит, дирижабельный вертолёто-самолет – сверхэкспедиционный. Во-первых, на нем можно спокойно фланировать над землей, как на дирижабле, и разглядывать все подозрительное. Особенно Эйюшкину спину, если-таки обнаружится. Если же Эйюшка прокрадется мимо, и мы не успеем его ухватить, то выдвигаем крылья и мчимся вдогонку на самолетных скоростях. Если Эйюшка проявит коварство и полетит быстро вверх, чтобы скрыться в облаках, мы сразу включим вертолетные винты, прорвемся на высоту и схватим его за пятки. Он от нас не ускользнет. Хочу уверенно заявить, что спасение Эйюшки – неизбежно.

Курицы пришли в полный восторг. Варен расхаживал и важно каркал. А Бегемота чувствовал, что подтверждаются самые худшие его опасения.

– Может, полететь на платформе? – нерешительно предложил Слона. – Она поднимается к облакам ничем не хуже.

– На платформах в экспедиции не ходят, – надул губы Малыш. – Я, между прочим, всю античную классику прочитал. У них в древности был обильный экспедиционный опыт, но на авиетках и платформах никто не летал. И вообще самые исследовательски-экспедиционные – это собаки и олени.

– Я еще на собаках не ездил, – фыркнул не выспавшийся Бегемота.

Но делать нечего, все принялись за сборы. На земле оставались курицы, так как Пятух ответственно заявил, что семейство еще не готово к такому серьезному путешествию, и в ближайшее время они начнут тренировки с пеших походов. У Варена обнаружились таинственные дела, и он бескомпромиссно отказался лететь. Сова и Еж днем как обычно спали.

Слона, Бегемота и Питона взяли в поход только самое необходимое. Слона упаковал в небольшой футляр зубную щетку и очки, еду решил не брать, но плотно позавтракал. Бегемота подкрепился и запасся в дорогу мягкими вставками в уши, чтобы не продуло в высотных ветрах. Чем занимался Питона, никто не знал, но он долго шуршал за плотно прикрытой дверью, затем выполз в неизменных темных очках, свернулся у входа в кабину корабля и соблюдал шпионское молчание.