Его пальцы на ее запястье, дрожь по позвоночнику.

«Не заставляй меня умолять».

Она вскинула голову, скрестив руки на груди. Сердце бешено колотилось.

– Думаю, я в самом деле хочу, чтоб ты больше никогда меня не беспокоил.

– Ты же не позволишь мне умереть, правда?

Кара усмехнулась, отворачиваясь от его взгляда, от силы его притяжения.

– Позволить тебе умереть? До сих пор я и не предполагала, что тебя можно вернуть.

Он пошел в лес и встретил там смерть. Но если сейчас Кара позволит ему уйти, это будет ее виной. Он умрет дважды.

Лаолао наблюдала с загадочным выражением.

«Означает ли это, что ты все-таки выбрала искусство Говорящей с призраками?» – спросила бабушка.

Если Кара вернет Зака, ей не придется раскрывать свою тайну. Она продолжит притворяться, будто не может видеть призраков. Ее секрет не покинет пределов этой комнаты. И не надо будет сознаваться, что она нарушила данное маме обещание.

Но почему она обязана держать это обещание? Всю жизнь Кара делала все, чтобы мать была довольна ею, но всегда чего-то не хватало, всегда от нее ждали большего. И раз так, зачем вообще стараться? По мнению мамы, Кара предала ее в момент своего рождения – сила Говорящей с призраками текла по ее венам.

Снаружи бушевала гроза, в висках у нее стучало.

«Лучше так, чем с родителем, который воспитывал бы меня подхалимом, делающим все, что скажут», – заявил Зак сегодня.

Кара знала, что мама сказала бы ей сейчас.

Но хватит с нее послушания.

Каре можно принимать те решения, которые она хочет, можно пользоваться своей силой так, как она пожелает. Она уже не ребенок, которого надо охранять от самого себя.

Вот он, ее шанс воплотить в жизнь то, о чем она сказала маме за ужином. Ее шанс стать самостоятельной, а не оставаться дочерью своей матери.

Прежде чем Кара успела что-то сказать, Зак выпалил:

– Ладно, хорошо! Я заплачу за помощь. – Но когда она удивленно приоткрыла рот, добавил: – Я неправ, предположив, что ты этого хочешь?

Ее разозлило, что он мог подумать такое, но его предложение подсластило сделку. Кара помедлила. Деньги оправдывали риск того, что ей придется действовать за спиной у матери. Какой смысл хорошо учиться, чтобы попасть в Лигу плюща, но в итоге не иметь возможность оплатить обучение? И ей, и Заку надо думать о будущем. Ее нельзя в этом винить.

– Хорошо, – сказала Кара. – Я помогу тебе, сделаю все, что требуется от Говорящей с призраками, – она встретилась с парнем взглядом. – За пять тысяч долларов.

– Внучка, – многозначительно проговорила Лаолао.

– Ах да. Десять тысяч долларов.

– Ты серьезно? – переспросил Зак. – Ты в самом деле хочешь десять штук…

– Одиннадцать. – Кара усмехнулась: ей это начинало нравиться. – В ответ на каждую твою жалобу буду повышать ставку на тысячу. Пока не придем к соглашению.

Зак был достаточно богат, чтобы появляться в школе в новых дизайнерских кроссовках каждую неделю, и все же у него возникли проблемы с тем, чтобы согласиться. Похоже на него.

– Что? Ты не можешь помочь мне из-за доброты сердца и высоких моральных принципов, о чем потом сможешь постоянно напоминать мне?

– Двенадцать тысяч долларов. И рекомендательное письмо от твоего отца декану любого колледжа, какой я выберу.

Зак закрыл рот. Зажмурился. Вздохнул.

Видимо, это движение помогло ему, ведь он больше не нуждался в дыхании, чтобы жить.

– Что-то не так, Коулсон? – улыбнулась Кара. – Хочешь обратиться к другой Говорящей с призраками?

– Отлично, – процедил он, открывая глаза. – Двенадцать тысяч долларов и рекомендательное письмо… но только если вернешь меня к жизни. Получишь все или ничего. Договор?

Он протянул руку.

Она представила, каким будет мир, если Захария Коулсон останется мертв.

Длинные дни без ссор, разбивающих скуку. Пробел в списке класса. Тишина. Пустой стул.

Могила с его именем.

Серые тени тянулись по деревянным стенам, обрисовывая холодное будущее. Кара видела это. Ей стоило лишь отступить и дать всему случиться. Она держала в руках его жизнь, тяжелую, словно урна с прахом. Все просто: она получила власть. Это завораживало, ужасало. Ее сердце забилось сильнее от осознания, что она могла сделать так, что его сердце навсегда перестанет биться.

Когда уверенность в его голубых глазах дала трещину, уступая место страху, Кара пожала ему руку. Холод от его ладони, от его прикосновения окатил ее, поднялся к плечу, но она не позволила ужасу отразиться на ее лице.

– Договор.

Кара быстро отступила в сторону и перевела взгляд на Лаолао, ожидая одобрения. Бабушка кивнула, хотя лицо ее оставалось мрачным и серьезным, будто она предчувствовала что-то плохое.

– Значит, пути назад нет, – ответил Зак. – Ты не сдашься, если станет слишком тяжело? Доведешь дело до конца?

Ему хватило смелости предполагать, что она бросит его. Нужно продлить ожидание, заставить парня упасть на колени.

– Знаешь что, Коулсон? Даю тебе слово.

Молния расколола небо. Оглушительно прогремел гром.

В озаренной вспышками темноте от Кары не укрылось, как его плечи опустились от облегчения. Он ухмыльнулся и протянул руку, едва ощутимо коснувшись ее плеча, но тут же отнял ладонь, будто вспомнив, что они враги. Он наградил Кару улыбкой – искренней, без скрытой злобы или насмешливого торжества. Впервые.

Эта улыбка обезоруживала, заставляла закрыть глаза на все остальное. Такие улыбки воздвигали мосты, создавали политические союзы, расправляли паруса кораблей. Смертоносные в своем очаровании.

Мосты могли рухнуть. Союзы – уничтожить участников. Корабли – затонуть.

Но она солгала бы себе, если бы сказала, что его улыбка не вызвала желаемый эффект. Когда Зак был таким, она не могла его ненавидеть. Когда он был таким, то становился наиболее опасен.

Когда он был таким, Кара сделала бы все, о чем бы он ни попросил.

Зак обернулся и ухмыльнулся Лаолао, единственной свидетельнице этого чуда. Кара потерла запястье и наблюдала, как парень едва ли не заливает чердак светом.

Он выглядел не как призрак.

А как бог.

Кара сглотнула, осознавая, куда направлены ее мечущиеся мысли.

«Дезодорант Axe, – в панике подумала она. – Дезодорант. Для. Тела».

К счастью, Лаолао заговорила:

– Что ж, тогда все решено. Пойдемте. Нам предстоит прогулка в Диколесье. Да, и захватите зонт.

Рот у Кары приоткрылся.

– Мы что, снова пойдем туда?

Ливень, кажется, заканчивался, но небо все еще представляло яростную массу ветра и тьмы.

В уголках бабушкиных глаз залегли морщинки, словно она открывала Каре какую-то тайну. В этот миг она выглядела намного моложе – Кара будто наконец увидела Лаолао такой, какой та себя видела.

– Нам нужно спрятать тело, разве нет?

Когда они вышли из дома и направились в Диколесье, небо чуть посветлело, став серым. Кара собрала влажные волосы в косу и взяла вместо зонтика бордовую ветровку. Ее черные пряди струились по плечу из-под капюшона, напоминая змею.

Хотя дождь прекратился, повсюду капало, капало и капало. Иногда вода соскальзывала с ветвей прямо ей на голову. Они втроем словно шли по огромной кедровой раковине, в которой кто-то не до конца закрутил кран. В углублениях в земле образовались лужи, в которых плавали карминовые листья, будто влажный огонь. Радужные жуки повылезали из щелей в коре, птицы, невидимые глазу, перекликались после грозы. Сосновый запах поднимался от усеянной иголками почвы, и головокружительный аромат насыщал ее чувства. Петрикор.

Для леса худшее закончилось.

Для нее же только начиналось.

Лаолао попросила внучку привести их к поляне – непростая задача, учитывая, что Кара обнаружила ее случайно. По ее спине стекал пот. Ботинки вязли в размягченной земле. Лаолао и Зак без усилий преодолевали любые препятствия. Бабушка скользила, словно это воздух проходил сквозь нее, а не наоборот.