Был ли счастлив я известию о том, что стану отцом? Не знаю. Как можно радоваться тому, чего никогда в жизни не видел и не ощущал? Я материалист. Поэтому хоть для какой-то реакции мне нужно хотя бы увидеть и познакомиться с тем, кто, еще даже не родившись, занял все свободное место в сердце моей женщины.

Сейчас она снова в бегах. Совершенно неконтролируемая, истеричная, импульсивная и впечатлительная особа, которую не останавливает ни собственное самочувствие, ни мой ребенок в животе.

Пытаюсь остановить растущую панику и глубоко вздыхаю.

Спокойно, с ней всё будет хорошо.

Нет.

С ними всё будет хорошо.

"Я не хочу тебя обременять. Хуже всего знать, что мужчина женится на тебе из чувства долга. Ни я, ни наш будущий ребёнок больше не потревожим тебя. Прощай"

Это было моим последним сообщением Зафирову.

Да, я чувствовала себя полной дурой и идиоткой, уже и сама сбившись в колличестве своих побегов, но по-другому просто не могла. Мне не хотелось быть обузой и становиться женой только из-за беременности, а уж выдавливать из такого человека, как Давид чувство долга тем более.

Поскольку никто не ожидал, что я снова пропаду, то слежки не было. На счету еще оставалось без малого три с половиной миллиона и этих денег должно было с лихвой хватить на несколько лет, если жить скромно.

Слишком просто было бы поехать к маме, похтому добравшись до железнодорожной станции было решено взять билет на поезд и отправившись к ближайшему большому городу, раствориться в толпе.

Спустя 2 месяца

Проснувшись, я первым делом помчалась на кухню за лимоном. Перебирая босыми ногами по холодному кафелю, думала только о том, чтобы успеть и совсем не обращала внимание на озноб. Лимон! Сейчас он нужен срочно, как никогда! Наспех отрезав дольку, я сразу засунула её в рот и даже не сморщившись, начала интенсивно жевать. Так, а теперь ещё одна долька. Отлично!

Теперь когда ежедневный утренний ритуал был выполнен, я могла отправиться в ванную. С некоторых пор маленький человек у меня в животе устраивал мне дикий токсикоз и настоящую войну, если я не съедала хотя бы один лимон в день. Похоже, что мой сын, а уже на первом скрининге у меня увидели именно мальчика, просто обожал лимоны.

Выйдя из душа, заторопилась: на часах было восемь тридцать, а значит уже через полчаса я должна быть на работе. Приехав в большой город, я, как и планировала, сняла квартиру, но надеяться на деньги на моем счету не хотела, поэтому приняла решение работать, пока это позволит мое здоровье и состояние. Устроилась администратором в одно из кафе расположенное на соседней улице. И хотя запах кофе не очень нравился маленькому греку в моем животе, но с лимоном, ставшим моим неизменным спутником, все было непочем. Пройдя по заснеженной улице я съежилась.

Уже февраль! Два долгих месяца я не видела своих родных, но нисколько не жалела о совершенном поступке, потому что другого пути для себя не видела. Да и могла ли я поступить иначе? Зафиров наверняка нашел себе новую более сговорчивую пассию, и наконец успокоился. Невольно вспомнились наши последние разговоры, в которых он открыто говорил, что я сведу его в могилу своим поведением и побегами. Он действительно выглядел уставшим и измотанным, особенно после моего похишения. Подумать только и этот человек в начале знакомства мучал меня и как настояший Зверь почти довел до психоза!

Открыв дверь кафе, я вдохнула запах свежемолотых кофейных зерен и улыбнулась нашему управляющему Владу. Я явно ему нравилась, и он даже неоднократно намекал мне на это, вот только я не могла ответить ему взаимностью, потому что мое сердце и мысли безраздельно принадлежали моему еще не рожденному сыну.

Я была на кухне, когда услышала какую-то возню в зале. Неужели недовольный клиент уже с утра? Я заторопилась к источнику звука и изумленно замерла.

— Позовите администратора, — с чашкой кофе за одним из столиков сидел Зафиров и увидев меня ухмыльнулся недоброй улыбкой.

Я резко развернулась и бросилась бежать, однако была поймана, и в два счета закинута на широкое плечо Давида.

— Что вы себе позволяете! Я вызову полицию! — кричал Влад.

— Ещё хоть слово и я сам вызову… тебе скорую, — прорычал Зафиров и больно шлёпнул меня по ягодицам.

Уже в его машине, пристегнутая ремнем безопасности, я поняла что плачу, а ведь за два месяца я уже забыла, как это лить слёзы из-за него.

— Что тебе нужно?

— Чтобы ты вернула моего ребенка.

— Ребенок часть меня, а значит он мой, — прошипела я.

— Значит, придется тебя тоже забрать, — недобро оскалился Зверь.

— Я никуда не поеду!

— Господи, помоги мне не убить тебя до того, как я возьму тебя в жёны!

— Не нужно жениться на мне из чувства долга. Я отказываюсь!

— Свадьба через две недели. Подготовка идет полным ходом.

— То есть ты, еще даже не найдя меня, уже распланировал нашу свадьбу? Псих! — я была в бешенстве.

— Не обольщайся. Я нашел тебя сразу, и только ребенок в твоем животе спас тебя от моего гнева.

— Кстати, ребенок — сын с почти стопроцентной уверенностью.

— Что? — Давид резко повернулся ко мне и в его глазах я впервые за все наше знакомсто прочитала что-то новое, совершенно мне непонятное. Замешательство? Нежность? Не сдержавшись, Зафиров приложил руку к моему пока еще плоскому животу и замер, думая о чем-то своем.

— Ты все еще не хочешь детей?

— Хочу. Тебя. И все, что с тобой связано.

Отец Давида настаивал на греческой свадьбе, моя бабушка требовала традиционную и обязательно с конкурсами и караваем, но мой будущий муж не тот человек, которым можно помыкать. Поэтому двадцать восьмого февраля я, облаченная в белое платье, после традиционной регистрации в загсе была увезена прямо с огромного банкета в солнечную Доминикану.

Изменился ли мужчина, который стал моим мужем?

Нет. Совсем.

Но я поняла, что мне больше не нужны перемены и перестала просить от него сопливых признаний. В конце концов как можно пытаться поселить тигра на коврике у кровати? Для меня стало главным совсем другое — то, что он доказывал делом, а не словом. Зафиров ревностно оберегал меня и мой уже немного округлившийся живот, выполнял даже самые абсурдные мои желания и позволял бесконечно много капризничать. Став женой настоящего взрослого и успешного мужчины, больше не хотелось сопливых признаний от мальчиков ровесников, но главные слова от Давида были впереди. Как-то раз укутывая меня в теплый плед и привычно опуская ладонь на мой живот муж заявил, что одного ребенка ему мало.

— Ты же вообще не хотел детей! — воскликнула я.

— Это было до того, как ты забеременела.

— То есть аппетит приходит во время еды?

— Именно так. Любимая женщина должна рожать, и не только сыновей…

Платон Гекторович всячески пытался загладить свою вину передо мной, а узнав пол ребенка, вообще задарил подарками и украшениями от самых дорогих брендов. Однако, две недели, проведенные в плену по его вине, не так просто забыть, а уж вид пистолета, направленного мне в лоб, еще долго ассоциировался у меня со свёкром.

Вернувшись после месячного отсутствия загорелой и максимально счастливой, я сразу решила позвонить подругам и сестре. И вот мы за столиком в Морском ресторане уже битый час хохотали и перемывали кости своим мужчинам.

— Ирочка, ты просто не понимаешь, что такое замужество! Совсем скоро ты будешь в наших рядах и тогда запоешь по-другому, — подначивала Лера.

— Я все еще подумываю сбежать из под венца, — грустно улыбнулась Авдеева.

— Все мы однажды подумывали сбежать, — парировала моя сестра.

— И некоторым это даже удалось! — три пары глаз с иронией устремились на меня, как на главную беглянку нашей компании.