II.III

19.09.2020 г., Россия, Минское шоссе

Выйдя из парка они, отыскав свой припаркованный автомобиль, уселись в него, предварительно растолкав сладко дремлющего водителя. Помощник сел рядом с водителем, а сам атташе вольготно разместился сзади, как и положено генералу и руководителю военной миссии. До Москвы было не более часа езды. Выбравшись с парковки, уставленной автомобилями (и откуда столько взялось?), они помчались по трассе Минского шоссе.

— Ну, что скажешь, Нэд, про русскую выставку? — начал разговор атташе со своим помощником.

— Русские по-прежнему верны своей манере, наводить тень на плетень, — ответил тот, причем последние слова проговорил на русском.

И он, и генерал знали язык страны пребывания, поэтому фразу не пришлось переводить.

— В чем же ты видишь подвох, мой мальчик? — удивился Хармон ответу своего помощника.

— Вы заметили, сэр, что после 18-го года они не продемонстрировали широкой общественности ни одной сколько-нибудь значимой новинки? Экспонаты, представленные на выставке, в подавляющем своем большинстве — это либо уже хорошо известные образцы, либо, в лучшем случае, модернизированные, — со знанием дела сказал Нэд.

— А чего ты хотел от русских? — гыгыкнул Хармон. — Много ли можно представить новинок, находясь под жестким прессингом санкций? Напротив, я удивлен, что они вообще, что-то могут еще производить на свет.

— Вы так думаете? — удивился помощник, оборачиваясь к сидящему сзади атташе.

— А разве нет? — в свою очередь разыграл удивление генерал. — Но если ты мне не веришь, то почитай хотя бы сводки Стокгольмского международного института исследований проблем мира за прошлый год. Там предельно ясно изложена ситуация с продажей оружия у русских. Если до 2015 года они худо-бедно, но удерживали за собой второе место в списке экспортеров, в основном за счет Китая, Индии и Алжира, то теперь они еле-еле могут претендовать на четвертое место, пропустив вперед себя Китай и Францию. Это о многом говорит. А тебе, как моему помощнику, неплохо было бы иногда заглядывать в международные справочники, — назидательно ввернул генерал напоследок.

— Смею заметить, сэр, что все справочники лгут и шведский не составляет исключения, — смело возразил Нэд своему начальству.

— Вот как? — искренне изумился босс никак не ожидавший от своего помощника альтернативной точки зрения по данному вопросу. — И на чем же базируется твой скепсис?

— То, что у русских «просели» продажи вооружений никак не объясняется разрывом кооперационных связей с Западом и технологической деградацией производства. Просто они поняли, что продавать оружие за доллары теперь не имеет никакого смысла, если их лишают права что-либо покупать на них. Вот они и перешли на свою валюту. Конечно, не всем это нравится, да и рубль на рынке не пользуется большим спросом. Но можете мне поверить, что не пройдет и пары лет, как они восстановят свое положение на этом рынке. Те же самые арабы прибегут к ним за зенитными установками, как турецкий султан.

— Пока что эти арабы заключили с нами сделку на 100 миллиардов, — дернул щекой, уязвленный генерал.

— Боюсь, сэр, что это был наш последний успех, — вздохом констатировал Нэд.

— И все-таки ты не можешь отрицать того факта, что торговля оружием приносило им в бюджет немалые суммы, уступая всего лишь продаже нефти и газа, — попробовал настоять на своем генерал.

— А я и не отрицаю, — пожал плечами помощник. — Просто справочники всегда оперируют открытыми источниками информации, а это, как вы сами знаете, всего лишь вершина айсберга. К тому же русские всегда славились своими подпольными поставками вооружений в «горячие» точки планеты. Плюс ко всему, у меня складывается такое впечатление, что они сами тормозят экспорт.

— Как это?! Почему?! — опять изумился Хармон логике собеседника.

— Мне кажется, что они сейчас усиленно работают «на склад», пополняя и без того свой огромный арсенал. Во всяком случае, вы не могли не заметить, что их военные производства, еще с конца прошлого года перешли на работу в две, а то и в три смены. А это в свою очередь говорит о том, что они всерьез готовятся к полномасштабной войне.

— Ты думаешь, Украина? — задумчиво спросил Хармон.

— Да, — коротко кивнул собеседник, не оборачиваясь. — Я очень вдумчиво изучал биографии руководителей русской хунты.

— И к какому выводу пришел после изучения?

— Они все очень хорошо подходят друг к другу. У них имеется одна общая черта, которая их объединяет.

— Какая? — нетерпеливо заерзал на своем месте Хармон.

— Все они очень злопамятные люди, лишенные всяческого сентиментализма, — с трудом подбирая нужные слова, ответил Нэд. — Они никогда не простят Украине ни обстрелы Донецка, ни недавнюю атаку на спящий Белгород. Они обязательно нанесут удар. Вот только не знаю, когда и в каком месте.

Машина неслась по гладкому, как немецкий автобан шоссе, поглощая километр за километром со скоростью лентопротяжного механизма. Дорога была оживленной. Тут и там носились грузовые автомобили, перевозящие строительные панели, щебень и кирпич. Часто попадались бетономешалки. Чтобы хоть как-то сгладить углы неприятной беседы, генерал решил сменить тему разговора. Поглядывая на несущиеся за окном грузовики, он отметил:

— А этот московский мэр рьяно взялся за обустройство своей столицы. Строительство и реконструкция не прекращаются ни днем, ни ночью.

— Он просто очень дорожит местом, которое ему досталось с таким большим трудом, — с безразличием ответил помощник, явно погруженный все еще в свои невеселые мысли.

— Да, — согласился босс, — ему изо всех сил надо выказать свою лояльность новым властям, ибо они с большим подозрением относятся ко всему, что им досталось в наследство.

Как-то совсем незаметно их машина оказалась в потоке большегрузного транспорта. Большие и тяжелогруженые «Камазы» ехали и спереди и сзади. Ехали не так, чтобы очень уж быстро, хотя на трассе не было никаких ограничений. Водителю посольского «Линкольна», привыкшего к большим скоростям и к тому, что ему всюду уступали дорогу, очень не нравилась эта неспешность. И он несколько раз пытался выехать на встречную полосу, чтобы обогнать эту вереницу, но раз за разом отказывался от исполнения задуманного. По встречной полосе также длинной чередой двигались грузовики, оставляя лишь небольшие просветы, поэтому рисковать собой и пассажирами он не решался. Приходилось ехать, невольно подчиняясь той скорости движения, которой следовала бесконечная гусеница большегрузов. Проехали Голицыно с его двухуровневой развязкой, затем Митькино, а дальше дорога из восьмиполосной превратилась в четырехполосную. Дистанция между автомобилями была минимальной. И тут в их колонне, что-то незримо изменилось. Двигавшаяся, до сих пор неспешно — в проделах 60–70 километров в час, она заметно прибавила в скорости. Взятому в «коробочку» автомобилю атташе не оставалось ничего другого, как тоже прибавить скорости, иначе следующий позади него грузовик неминуемо врежется в него. По спине водителя пробежали первые мурашки. Он, сейчас, пожалуй, был единственным, кто понимал всю серьезность создавшейся обстановки. Ведь стоит только впереди идущему «Камазу» резко тормознуть, как следующий за ним «Линкольн» врежется в него, а в качестве десерта получит еще и удар сзади от следующего за ним грузовика. А колонна, тем временем продолжала набирать скорость. Стрелка спидометра сначала недолго продержалась на отметке в 90 км/ч, а затем не спеша, но уверенно подобралась к 120. Водитель начал впадать в нешуточную панику, которая тут же передалась и его пассажирам.

— Эрл, что происходит?! — чуть не завопил от страха Хармон.

— Сам не могу понять, сэр! Они словно все сошли с ума! — прохрипел от натуги водитель, судорожно вцепившись в рулевое колесо.

— Это ловушка! — заорал помощник, упираясь руками переднюю панель. — Надо выскакивать из нее!