— Что натолкнуло вас на эту мысль? — с робкой надеждой спросил Джаред, который по своей натуре был, в общем-то, трусоватым человеком.
— Все просто, — изобразил Трамп на лице покровительственную усмешку. — У нас нет «железных» доказательств применения этого оружия против незадачливых парней из спецназа и субмарины. Меж тем, как «Морской Конек» все еще торчит у берега в полупогруженном состоянии. Последние спутниковые фотографии четко определяют его контуры. Экипаж тоже, наверняка, погиб, как и те, кто с него десантировался. Однако сам корабль не провалился в тартарары и не испарился, хотя должен был, по заявлениям наших дураков. А это, сам понимаешь, факт довольно красноречивый. И он указывает на ограниченность его воздействия на окружающие предметы. Будь у русских возможность сделать то, о чем так живописно мне докладывали накануне, то они, уверяю тебя, не упустили бы возможности лишний раз испытать свою новую игрушку.
— Вы даже не представляете, Дон, как вы меня успокоили!? — демонстративно отер воображаемый пот со лба молодой проходимец.
— Ко всему прочему, — продолжал Трамп излагать свои размышления, — если бы у русских действительно была такая штукенция и с такими заявленными возможностями, то им ничего не стоило бы, воспользовавшись удобным моментом нападения на них, применить ее, но уже по нашей территории, якобы в ответ на неспровоцированную агрессию. А этого, как видишь, не произошло. Поэтому все измышления о том, что они готовились напасть на нас буквально через несколько часов, не стоят и ломаного гроша. Не напали. И вдобавок, заметь, не мы, а они просят у нас поддержки в ООН. А это может означать только одно. У них нет возможности атаковать не только нас, но даже и соседнюю страну, посмевшую им бросить перчатку военного вызова.
— Браво! — воскликнул Кушнер, хлопая в ладоши от счастья. — Я восхищаюсь вашими аналитическими способностями! Примите еще раз мои искренние поздравления!
— Ну, что ты?! — разыграл смущение Трамп, лопавшийся от гордости за самого себя изнутри. — Это даже не анализ, а так, простое суждение неглупого человека.
— Тогда, может быть, пройдете еще чуть дальше и сделаете предположение о реальных возможностях русского монстра?
— Я, как ты знаешь, не являюсь большим специалистом в военных разработках. На этот случай у нас уже имеется контора под названием «DARPA». Но все-таки возьмусь предположить, что эта установка имеет какое-то отношение к лазеру, наподобие нашего HELIOS. Правда, наш лазер выглядит гораздо компактней, ну да русские, в свое время научившиеся у немцев, любят строить циклопические сооружения.
После последних произнесенных президентом слов, они дружно и весело рассмеялись, стряхивая с себя напряжение, скопившееся за последние часы.
IV.
08.09.2020 г., Москва., ул. Кожевническая, д.1Б
Совещание у Верховного закончилось где-то в половине седьмого вечера. Афанасьев, то и дело бросавший украдкой глаз на часы, висящие над входной дверью в кабинет, невольно морщился и чертыхался про себя: «Черт побери! Опять засиделись почти до семи вечера! Значит, снова, как и вчера не успею заехать за Вероникой». Он с подачи Коченева — нынешнего директора ФСО, уже предлагал ей персональный автомобиль с водителем и охраной, но молодая особа, занявшая прочное место в его сердце, наотрез отказывалась пользоваться привилегиями за казенный счет.
— Кто я такая, чтобы иметь персональное авто с водителем и охраной? — задавала она при этом риторический вопрос и сама же на него отвечала. — Никто. Не жена и не дочь. И даже не любовница на содержании у стареющего олигарха. Я, всего-навсего, очень близкая «к телу вождя» подруга и наперсница, удовлетворяющая, время от времени, как свои, так и его естественные потребности. Я ни от кого материально не завишу, но денег, чтобы тратить их на статусные излишества, у меня нет. И больше не приставай ко мне с этим, — не щадя диктаторского самолюбия говорила она, когда он к ней приступал с подобными предложениями.
— В том, что у тебя нет подобающего статуса, ты сама виновата, — огрызался он ей в ответ. — Я тебе с первого дня нашего знакомства предлагал оформить официально наши отношения, но ты сама сказала, что надо пожить какое-то время так, пока не привыкнем друг к другу.
— Все верно, — соглашалась она, — поэтому данный вопрос в настоящее время не актуален. Впрочем, — нашла она в себе силы сжалиться над лысеющим Ромео, — если у тебя будет возможность заезжать за мной по дороге с работы, то я сильно возражать, так и быть, не стану.
Это был, хоть и не полностью удовлетворявший желание Афанасьева, но все-таки, какой никакой компромисс. А вот в вопросе ночного размещения охраны первого лица государства у них наблюдалось полное сходство взглядов. Им обоим было неимоверно жалко фэсэошников, ютящихся на лестничной клетке, сидящих на крыше и бродивших под окнами ее квартиры. Из этой жалости и родился совместный план по переселению Вероники к будущему супругу, но неуклюжий Вальронд, своей галантностью все испортил. Пришлось срочно планировать новую комбинацию по «внедрению».
И вот он уже второй день подряд не может даже элементарно заехать за ней на работу. Хорошо, что Вероника оказалась женщиной чуткой и понятливой. Она ни словом, ни жестом не упрекала его в том, что тот не может порой, в силу объективных причин, оказывать ей даже такие незначительные знаки внимания. Она все прекрасно понимала, да и на работе уже второй день, как обсуждали ракетную атаку со стороны Украины на спящий Белгород. От сослуживцев, работающих в такой специфической конторе, ничего нельзя было скрыть. Они сразу «просекли», что за отношения складываются между Главой хунты и работницей их ведомственной столовой. Поэтому она нет-нет, да и ловила на себе их жадные взгляды, как бы вопрошающие: «Ну, что там, наверху?» Она в ответ на это, только молча пожимала плечами, давая тем самым понять, что ее осведомленность в государственных делах ничем не отличается от их осведомленности.
Смена носителей «ядерного чемоданчика», произошла совершенно незаметно. Он и оглянуться не успел, как на выходе из приемной к нему пристроился Андрей Ильич. Уже стоя в лифте, он, не смущаясь присутствия Коржика, которого считал абсолютно своим человеком, набрал ее мобильный номер:
— Ало, Вероника? Ты уже дома? Прости меня, пожалуйста! Я опять не смог за тобой заехать, — немного заискивающе говорил он в трубку коммуникатора.
— Да, ладно, проехали. Я же все понимаю, — послышался в ответ ее бархатистый голос. — Сам-то, когда прибудешь?
— Я уже на выходе. Где-то через полчасика и прибуду, — отлегло у него от сердца.
— Хорошо. Значит, я успею пожарить котлеты, — произнесла она абсолютно домашним голосом, от которого у него всегда ощущалось теснение в том месте, где сходятся нижние конечности.
— Тогда чмоки-чмоки (это словечко он не раз слышал от внука, разговаривавшего по телефону с подружками).
— Фу! Валера! — сразу донеслось в ответ. — Тебе не идет маскировка под прыщавого сопляка. Оставайся тем, кто ты есть.
Мда. Он-то, как минимум ждал, что она рассмеется его неожиданной придумке, а вместо этого нарвался на неожиданную отповедь. С этими молодыми женщинами порой и не поймешь, как себя лучше вести.
— Прости, дорогая, я хотел, как лучше.
— Прощу, — наконец-то рассмеялась она, — если ты у себя там в буфете купишь молока, а то я забыла. Я бы спустилась в магазин, но ноги уже отваливаются. И так сегодня набегалась.
— Конечно-конечно, я мигом, — обрадовался он этой ее маленькой просьбе, как очередному сигналу налаживания семейных отношений.
Многие офицеры, что проходили службу в Национальном Центре Обороны перед окончанием рабочей смены частенько закупались в местном буфете, расположенном на первом этаже. Во-первых, это было удобно, так не надо было шататься по городу в поисках качественных продуктов, а в качестве поставляемых продуктов в буфет сомнений не было никаких. А во-вторых, цены здесь, не в пример общегородским, выгодно отличались своей приемлемостью, да и ассортимент был неплохой. Нагло пользуясь своими диктаторскими полномочиями всюду проходить и нигде не простаивая, он забежал во главу небольшой очереди — прямо к стойке буфетчицы, оставив Коржика далеко позади себя, и затараторил несвойственным ему тенорком для публики:
