— Учтите, Игорь Олегович, что в сроках у нас получается цейтнот. Акцию возмездия придется провести в наиболее кратчайшие сроки, — тоном, не терпящим возражений, заявил Афанасьев. — Делайте, что хотите, но основные фигуранты, я имею в виду Хаспел, Милли и Помпео, должны быть ликвидированы в приоритетном порядке.

— Мы постараемся, Валерий Васильевич, — понуро ответил адмирал.

— А не повлечет ли это ответные действия со стороны Штатов, в отношении руководства России, — поежился Юрьев.

— Вы, Борис Иваныч, умный, но одновременно с этим еще и очень наивный человек, — горько усмехнулся Верховный. — Я вас уверяю, что те, кому назначено вас ликвидировать, уже давно находятся в России-матушке. К вашей ликвидации, впрочем, так же, как и к моей, уже все готово. Осталось только получить прямой приказ.

— Вы в этом точно уверены? — зрачки глаз Министра обороны расширились, как у кошки в сумерках.

— Увы, мой друг, — вздохнул диктатор, — но такова участь всех руководителей более-менее значимых стран — находиться под постоянным прицелом.

— Ха! — выдохнул Рудов, ощеряясь в саркастической улыбке. — Вам ли — обладателю второго «»ядрёного чемодана» опасаться пули в лоб, когда на вас персонально и без того нацелено с десяток боеголовок? А уж перед началом всемирного Апокалипсиса, вы, точно будете одним из главных кандидатов на устранение. Или вы этого не знали?

— Ну, почему же не знал? — засмущался Юрьев из-за опасений обвинений в трусости. — Знал, конечно. Вернее, предполагал. Но это в случае войны, а так, чтобы быть банальной мишенью для террористов…

— Я, наверное, не открою никакой государственной тайны, — вмешался в разговор жандарм, — если скажу, что не было еще ни одного руководителя в России, на которого, хотя бы пару раз не было совершено покушений. Кстати, последний наш президент побил предыдущий рекорд товарища Сталина, на которого покушались девять раз. На Бутина покушались — одиннадцать и только двенадцатого он не смог пережить.

— Только вы не подумайте, что я трушу! — встрепенулся Министр обороны и вдобавок премьер-министр. — Просто, столько еще не сделано, и столько планов ждут своей реализации. Обидно было бы оставить все это в незавершенном виде. Да и внуков жалко, отца-то нет, а я им и за отца и за деда, — чуть слышно пробормотал он последнюю фразу.

— Не переживайте вы так, Борис Иванович, — попробовал его утешить Тучков. — Мы, совместно с ФСО (он по привычке считал эту организацию самостоятельной, хотя она уже больше месяца, как подчинялась его ведомству) делаем все, чтобы обеспечить достойную охрану первым лицам государства.

— Ладно. Мы слегка отвлеклись от основной темы разговора, — прервал минорное настроение в кабинете Верховный. — Лучше скажите, Игорь Олегович, что вам еще нужно для успешного проведения операции? Дополнительное финансирование или, быть может, оборудование?

— Да нет, в общем-то, — пожал он плечами. — Люди Дмитрия Аркадьевича, на местах, снабдили всем необходимым наши группы.

— Кстати, вот еще что, — спохватился Афанасьев. — Учтите, когда будете проводить операцию, что ликвидации должны будут пройти почти одномоментно. Иначе спецы с той стороны догадаются, откуда и куда ветер дует, и смогут просчитать в какую сторону мы нанесем следующий удар, и успеют подготовить ловушку.

— Фактор одновременности мы учитываем в подготовке к операции. Сейчас это будет сделать посложнее, в связи с тем, что добавился новый «клиент» в лице мистера Милли, но мы постараемся, чтобы между началом и концом операции прошло не более суток, — кивнул Костюченков.

— Все это хорошо, товарищи, — вмешался главный нелегал, — но вот, как мы с вами будем выглядеть после завершения операции, в благополучном исходе которой я почти не сомневаюсь, если с главных фигурантов будет снята охрана? Ведь все будут тыкать в нас пальцами, утверждая, что новые люди, пришедшие к власти в России — настоящие террористы, ничем не отличающиеся от своих заокеанских визави.

— А вы, Дмитрий Аркадьевич, — нехорошо прищурился Афанасьев, — решили всю жизнь прожить и умереть, не снимая белых перчаток? Зачем тогда соглашались участвовать в этом?

— Про перчатки это вы хорошо сказанули, Валерий Васильевич! — поднял кверху большой палец Тучков. Наш Дмитрий Аркадьевич никогда не снимает их, чтобы не оставлять следов после каждого совершенного его людьми политического убийства.

— Вы неправильно меня поняли, товарищ Верховный, когда я говорил о том, как мы будем выглядеть, — обратился он к Афанасьеву, одновременно кидая острый взгляд в сторону балагура из пыточных застенков. — Я имел в виду, что может быть не следует поступать настолько демонстративно? Может, следовало, как-нибудь представить все в качестве несчастных случаев или трагических стечений обстоятельств.

— Да бросьте вы, Дмитрий Аркадьевич, там ведь тоже не дураки сидят. Уж два плюс два, как-нибудь, да сложат, — скривил рот диктатор. — К тому же проработка операции для более тщательного сокрытия следов, потребует гораздо большего времени и средств. А временем, как вы успели заметить, мы не располагаем от слова «совсем». А насчет того, что о нас подумают в мире, вы тоже не правы. Мировое сообщество привыкло уважать силу. К тому же удачливую силу. Оно, даже если на словах и будет какое-то осуждение, безусловно, поймет, что новые власти России слов на ветер не бросают. И если уж публично обещали расправиться с теми, кто устроил бойню в сердце столицы, то непременно выполнят обещанное. А, значит, на будущее будут знать, что время, когда Россия наматывала сопли на кулак, ушло безвозвратно. Поэтому вести с нами нечестную игру, а уж тем более вытирать об нас ноги, поопасятся.

III.

08.09.2020 г., США, округ Колумбия, г. Вашингтон, Пенсильвания авеню 1600, Белый Дом.

Когда директор ФБР и технический персонал, обеспечивающий связь покинули Овальный кабинет, президент смог, наконец-то, расслабиться. С его лица стекал, как водопад обильный пот.

— Ну, что скажешь, мой мальчик? — обратился он к зятю, доставая из брючного кармана немалых размеров носовой платок, чтобы утереться. — Как я тебе показался?

— Выше всяких похвал! — не упустил шанс лишний раз подольститься молодой человек с обрезанной крайней плотью. — Вы, как всегда сумели продемонстрировать свои лучшие качества.

— Это, какие же? — отдуваясь, спросил Трамп, напрашиваясь на новый поток беспардонной лести.

— Во-первых, волевой настрой. Я ведь сразу заметил, что вы с восточным сатрапом, даже не поздоровались, продемонстрировав, тем самым, что являетесь лидером всего прогрессивного мира, которому претит желать здоровья тирану и узурпатору, — начал ворковать хитрец.

— Разве?! — выразил искреннее удивление Владыка Мира. — А я, признаться, даже и не помню, здоровался я с ним или нет. Но, раз так, то пусть так и будет. Русским нельзя чувствовать себя нашей ровней. Они от этого только хамеют. Но ты продолжай-продолжай.

— Во-вторых, именно вы задали тон и тематику беседы, проявив тем самым недюжинные лидерские качества, — расстилался зять в ковровую дорожку перед пока еще всемогущим тестем. — Русский диктатор все время был вынужден становиться в позу обороняющегося. Это было великолепное зрелище, которое со временем войдет в историю, как образчик дипломатического искусства.

— Правда?! — всерьез обрадовался Трамп. — Хотя, что это я говорю? Конечно, правда. Многолетний опыт руководства корпорацией, которая представляет собой нечто вроде маленькой империи, выковал во мне все эти качества, а умение вести беседу на разных уровнях возвел в ранг подлинного искусства. Я тебе сынок, так скажу: если ты умеешь руководить корпорацией, то руководство страной уже не покажется такой сложной штукой.

— Ах, как верно вы подметили это, Дон! — с обожанием воскликнул Джаред.

— Это, так, — самодовольно кивнул тесть. — Умение все подмечать и делать при этом правильные выводы, выковываются годами упорного труда. Но, что еще тебе понравилось? — не унимался пожилой джентльмен, жаждая еще больших похвал, как провинциальная актрисочка с неутоленным тщеславием.