– Да, у большинства жизнь почти всегда прекрасна только вчера, когда же наступает сегодня, человек опять стремится получить максимум удовольствий от жизни, – заплетающимся языком не к месту прокомментировал Х.

– Да, и жажда удовольствий приводит к страданиям.

– Значит, живи сегодня, вчера уже прошло, а завтра ещё неизвестно.

Нам пришлось прервать этот странный диалог, так как мы подошли к трехэтажному зданию в подворотне с малозаметной вывеской «Эдем». У клуба стояла небольшая толпа людей.

– Это здесь. – X. дернул дверь. Она не поддавалась. Тогда он решительно забарабанил кулаком. Дверь гостеприимно распахнулась, и из-за нее показался человек в Балаклаве с автоматом наперевес.

– Заходи – рявкнул он.

– О..о..ошибся. Извините. – Проговорил, благоразумно отступая на пару шагов назад X. Дверь захлопнулась. В этот момент из-за угла вынырнуло такси с громкой музыкой, из него вывалилась пьяная компания. Они, шумно переговариваясь и смеясь, направились в сторону клуба.

– Не ст’оит. Там «Маски-шоу», – предупредил я.

– В смыыслеее? – продребезжала тонким гнусавым голосом девушка с перекаченными силиконом губами.

– Ладно, из «Эдема» нас изгнали. Поедем в «Гнездо шлюхи», – сказал Х. – Оно недалеко, здесь за углом.

Тщедушный усатый паренек, похожий на маленького гусара, закричал:

«А поедемте лучше в сауну!»

Подъехало еще несколько машин. В одной из них были две девушки.

Друг гусара направился к ним. Я совсем не слышал, что он говорит девушкам. Но вдруг четко различил голос одной из них и знакомый смех. Это была N. Я подошел к ней сзади, все еще не веря своей внезапной удаче, сказал:

– Привет! Пошли сегодня в кино на места для поцелуев. Она обернулась вполоборота, узнала меня и, улыбнувшись, ответила, как ни в чем не бывало:

– Привет…Думаю, все места для поцелуев субботним поздним вечером уже заняты.

– Тогда приглашай на ужин.

– Хм…Сегодня могу пригласить тебя только на завтрак.

– Согласен.

Когда я уводил N. и ее пухленькую подругу, озадаченное лицо одинокого друга гусара, глядящее нам вслед, выражало что-то вроде: «А что так можно было?»

В клубе, в который мы перебрались, счастливо избежав участия в рейде, было очень шумно. Сюда перекочевали и все остальные счастливчики, встреченные нами у дверей такого притягательного клуба «Эдем».

Мы сидели с N. за стойкой бара и она хотела что-то сказать мне, когда музыка заиграла громче… Было очень шумно, я развернулся к ней всем корпусом и наклонился. Вот тут ее маленькая упругая и твердая, как теннисный мяч, грудь сделала несколько четких движений по моей футболке. Я почувствовал, как мои губы непроизвольно разомкнулись, а глаза закрылись. Находясь под давлением этих сладких ощущений, я почти не слышал, что она говорит. Потом слова стали различимы, но я еще несколько раз делал вид, что не могу расслышать ее, чтобы продлить эти легкие касания. Она вся состояла из этих мимолетных эпизодов радости. Ее длинные светлые волосы, красиво и просто уложенные, совершали во время разговора легкие движения, перемещаясь с плеч на спину и обратно. Иногда она откидывала их назад или поднимала одной рукой, открывая красивый покатый лоб. Во мне, кажется, не осталось ни одной умной мысли. Сильное желание обладать ею перекрывало кислород.

Воздух в моих легких заканчивался с бешеной скоростью.

Вдруг резко зазвонил телефон. Где-то в районе моих ягодиц. Хотя это было и странно, пришлось поверить, что это правда. Телефон вибрировал прямо подо мной, истерично подрагивая. N. взяла его в руки и ответила. Мы вышли на веранду клуба, где телефон – потеряшка был благополучно возвращен рассеянной владелице ровно через пятнадцать минут после звонка. Здесь играла тихая лаунж музыка. Мы присели на удобный мягкий диван, чтобы поговорить в комфортной обстановке. N. сейчас была так близко, что мой приступ удушья вернулся с прежней силой. Отчаянно хотелось целоваться, но время и место пока не позволяли осуществить желаемое. Наконец, N. снова заговорила со мной.

– Как жизнь? Сколько вершин покорил, пока меня не было?

– Еще чуть-чуть и я в книге рекордов Гиннеса.

– Я уже горжусь тобой, даже без этого чуть-чуть!

– Если серьезно…Я, действительно, всё это время думал о тебе. Не знаю почему. Пытался объяснить это себе, много думал и размышлял.

– О чем ты думал?

– Долго объяснять. Я пытался узнать тебя, восстанавливал твой образ и сканировал.

– Бессмысленное занятие, абсолютно. Честно тебе скажу, я гораздо лучше, чем ты можешь себе представить.

– Уверен, что это так и есть. Ты лучше, пугающе лучше, чем можно себе представить.

Я очень рад тебя увидеть снова. Не знаю до конца почему, но я безумно рад тебе.

Классное ощущение по секрету тебе скажу. А ведь я мог бы родиться, к примеру, инфузорией-туфелькой. – Я прервался, так как к нам подошёл официант, чтобы принять заказ и продолжил сразу после его ухода – Словом, уже так как есть устраивает, но ты только представь себе наше объединенное чувство радости. Это же так круто, это как американские горки.

Панорамное остекление позволяло наблюдать ночной город в огнях. На большом экране плазмы, прикрепленной к стене, горел огонь в камине.

– Да, тоже часто об этом думаю. Инфузория – ладно. Она, наверное, в медитации прибывает. Что само по себе может и неплохо. А есть ведь еще столько воплощений человеческих с абсолютным выворотом мозга в неизвестном направлении. А про объединенное чувство радости… Это отдельный разговор.

Наш официант вернулся молниеносно, неся на солидном подносе запотевшую бутылку шампанского в ведре со льдом и два бокала на изящных ножках. На его левой руке отдыхала накрахмаленная белая салфетка.

– Ты не перестаешь меня радовать. Проникновенное отношение к медитативному состоянию туфельки, как минимум впечатляет. А по поводу, как мне показалось, настороженности к вновь создаваемому альянсу радости наводит чуточку грусти.

– Тебе показалось.

– Обычно я редко ошибаюсь, а если уж такое происходит, то нет судьи суровее, чем я сам.

Официант элегантным и привычным движением разлил игривое вино по бокалам и неслышно удалился.

– Этот альянс, к сожалению, мало от нас зависит. Объединенное чувство радости оно снисходит свыше и, причем, само выбирает какой сосуд наполнить.

– Для того чтобы снизошедшее свыше могло еще и заполнить некий сосуд, он должен быть еще и готовым к этому, как минимум приспособленным.

– Об этом не переживай. Все приспособления имеются, – дерзко, в своём стиле, парировала N.

– Меня только что посетила общевселенская радость, – сказал я, воздев руки к небу.

– Мне для этого надо немного больше времени, но я рада за тебя.

– Моя причина радости не временной фактор. У меня есть куда более серьезный аргумент – это Ты.

Я болтаю без умолку, когда взволнован. И не могу остановиться. N. же только принимает мои подачи.

– Я услышу от тебя сегодня что-нибудь вроде «Я тоже очень скучала по тебе»?

Она внимательно смотрела мне в глаза, перекатывая в пальцах зажигалку, оставленную внезапно исчезнувшем куда-то Х.

– Ну, ты же умеешь заглядывать в будущее. Посмотри – говорю я там такие слова?

Когда я успел ей наболтать и об этом? Вспомнил, у меня же с собой была колода Таро в ту нашу встречу. Какая нелепость. Я просто Ванга из Ютуба. Если начну сейчас объяснять в чем смысл моего увлечения картами Таро, закопаюсь еще больше. Решил прибавить немного мачизма в её глазах. Я взял ее прохладную руку в свою теплую сухую ладонь.

– Ты очень красивая… Думаю, в прошлой жизни ты была из племени Амазонок…Даже в твоей милой улыбке есть опасность.

– Один Папа римский, кажется Григорий IX, однажды так разглядел опасность в глазах кошек и призвал их истреблять, объявив воплощением Сатаны.

– Нет, я не такой… Я люблю кошек…И котов. Кошки прекрасные существа. Это то, что мне нравится в этом мире. Общаться с кошками.