— Ого! — воскликнул продавец и, осторожно взяв монету, стал внимательно ее рассматривать. — Прямо как новая, — добавил он удивленно.

Он еще некоторое время вертел ее в руках, затем, видимо решившись на рискованный поступок, произнес, — пять тысяч!

Ольга криво улыбнулась и кивнула головой. Мужик убрал рубль и положил на прилавок красненькую купюру, на которой было ясно обозначено 5 000 рублей. Ольга забрала деньги, и мы вышли из антикварной лавки. Я был почти на седьмом небе: менять деньги на деньги мне понравилось, зато Ольга выглядела обиженной.

— Ты за четыре пятака получил четыре двести, а я за целый рубль, только пять тысяч… Неправильно как-то, — недовольно протянула она.

— Это же для них антиквариат, — назидательно сказал я. — Они не по номиналу меняют. Видела на витрине бумажные деньги. Они вообще почти ничего не стоят… Радуйся, ты сейчас на эту пятерку сможешь смартфон купить, а это такая штука, скажу я тебе… Поинтереснее часиков.

Ольга между тем смотрела на свои ноги, обутые в очень неплохие полукеды, затем переводила взгляд на ноги проходящих мимо девушек и юношей и кривилась, как от зубной боли.

— Идем в обувной магазин, — сказала она и потянула меня в сторону. — Ну не могу я больше в этом ходить.

Она указала на свою обувь.

— Натерла что ли? — догадался я.

— Ага, натерла…

Магазинов вокруг было предостаточно, от названий рябило в глазах. Правда, разглядеть обувной было не просто, но Ольге это удалось, и мы ринулись на противоположную сторону улицы. Едва избежав попадания под автотранспорт, поскольку правила движения беспардонно нарушили, мы вбежали в магазин. Такого изобилия обуви: мужской, женской и детской, я еще не видывал. Ольга довольно быстро сориентировалась и начала примерять новую обувку. Я глянул на цены и мысленно произнес неприличные слова, кстати, обувка называлась «кроссовки». После покупки у Ольги от ее пятерки осталось полторы тысячи, зато она вся просто цвела от счастья. Закинув свои полукеды в пакет, который ей дали в магазине вместе с кроссовками, она гордо вышагивала, взяв меня под руку. Обувь смотрелась прекрасно на ее ноге, но мои кеды смотрелись при этом как крестьянские лапти.

— Ну, теперь тебе придется стать чемпионкой по бегу.

— Это с чего вдруг?

— Спортивная обувь обязывает…

— А ты посмотри вокруг.

— Да я прекрасно знаю, что мы выглядим не очень.

— Говори за себя, — и, отпустившись от меня, она стала гордо вышагивать впереди.

— Прежде чем менять кавалера, штаны поменяй, — насмешливо заметил я.

Действительно ее прекрасно сшитые брюки не шли ни в какое сравнение с джинсами местных девиц, а ведь Боровск, это далеко не столица и даже не Ельск. Ольга и сама уже видела разницу. Ее самоуверенность мгновенно испарилась, она снова вцепилась в меня и потянула в какой-то магазин. Естественно, это оказалась женская одежда. Пока она выбирала брюки и примерялась в примерочной, я прикинул коэффициент соответствия цен этого мира и нашего. Получилось примерно в сто раз. Ольге на брюки явно не хватит, а это значит…

— Слушай Максик, займи мне три тысячи… — канючила Ольга, внезапно оказавшись передо мной.

— Послушай, нам ведь еще обратно выбираться и с ночевкой решать вопрос, — хмуро ответил я.

Но тут голубые глаза Ольги стали наполняться слегами, и я, опасаясь водопада, тотчас вытащил из бумажника требуемую сумму. Она чмокнула меня в щеку и убежала совершать покупку. Должен сказать, когда она появилась в новых брючках и с еще одним цветным пакетом, то выглядела очень эффектно.

— Максик! — воскликнула она, опять взяв меня под руку. — Я с тобой рассчитаюсь, когда вернемся!

— У тебя есть еще один юбилейный рубль? — с придурашным удивлением спросил я ее.

Она проигнорировала мой сарказм и шагала рядом, что-то напевая про себя. А я, решив больше не поддаваться на ее провокации, которые наверняка последуют, и вообще больше не брать ее с собой. Ну не годится она в контрабандисты. Вот сейчас надо решать вопрос с ночевкой и еще выбираться через проход может оказаться не так просто.

— А почему ты сказал, что здесь торгуют китайцы? — вдруг спросила Ольга.

— Посмотри на страну производителя, твоих покупок, — ответил я.

Она долго рассматривала бирки, срезанные с кроссовок и брюк.

— Убедилась? Теперь веришь, что это китайцы продают свои товары по рублю за килограмм?

— Как это по рублю? А, ну вообще-то да… — хихикнула она. — Ну, в следующий раз я лучше подготовлюсь…

— Я, так понимаю, что ты забыла, как мы добирались сюда, — заметил я. — Готовиться надо не только в финансовом плане.

Пока Ольга восхищалась своими нарядами, я обдумывал вопрос с ночевкой. Конечно, одну ночь можно бы и перекантоваться на вокзале, а завтра поутру в обратный путь. Но на вокзале полиция проверяет документы, так было во все времена: прошлые и настоящие. А какие паспорта мы, почти законопослушные граждане, можем предъявить? Боюсь, что с ними придется заночевать в обезьяннике, а утром определят в бомжи, или в дурдом… Есть вариант: позвонить Аньке, это если бы я явился один, но появление Ольги ее явно разозлит. А если использовать парадокс времени? Ведь время, проведенное в этом мире, у нас, как бы, не существует. То есть: сколько бы мы здесь не прожили, мы вернемся в наш мир в тот день, когда ушли. Это мы с Никитой проверили. Значит, мы можем пожить здесь на даче, — наверняка у Аньки дача есть, то есть у ее родителей. А потом, мы возьмем ее с собой, и пусть она погостит у Ольги. Я тем временем поработаю в стройотряде, вернусь, и мы с Никитой и Анной вернемся в ее мир. Вот такой умопомрачительный план сформировался…

Достаю я смартфон, весьма смутно представляя как надо звонить, и начинаю с ним копаться, елозя пальцем по экрану. Ольга, естественно, увидела, встала за моей спиной и стала наблюдать. Из-за этого наблюдателя, я долго не мог вызвать на экран Анькин номер…

— Послушай, Ольга, — сказал я ей, оставив свои манипуляции с аппаратом. — Сейчас я с помощью этой штуки позвоню своей знакомой и попробую договориться с ночлегом, а ты пока постарайся не слушать, что я буду говорить…

Однако, едва ли она услышала, что я сказал, поскольку смотрела на цветной экран в моих руках, на котором появлялись картинки, когда я возил по нему пальцем. Наконец телефон загудел, посылая вызов абоненту, причем довольно громко.

— Але! Привет, Максим! — раздался радостный Анькин голос.

— Привет, Аня! — удивленно сказал я. — Как ты узнала, что это я?

— Я же сама поставила тебе симку и завела тебя в свои контакты.

Опять столько непоняток, что… Ладно, со временем разберусь что к чему, а пока надо решать насущные вопросы…

— Слушай, Анюта, надо бы встретиться, а то мы здесь ненадолго…

— Кто это, мы? — подозрительно спросила она.

— Ну, понимаешь, я хотел один прийти, но тут одна знакомая увязалась…

— А знакомая знает, что у тебя уже есть девушка, — раздраженно сказала Анна.

— Теперь знает, — ответил я пожав плечами и глядя на Ольгу.

— Ладно, говори, где ты находишься, впрочем, я сама определю, если ты навигатор не выключил…

Я на всякий случай перечислил ориентиры, где нас искать. Ольга скорчила мне гримасу.

— У тебя в каждом мире есть девушка! Ну, ты и фрукт.

— В нашем мире у меня больше нет девушки, если ты помнишь: твоя сестрица дала мне отставку, и уже давно…

— А я?

— А ты-то тут причем? — возмутился я. — Я, что для вас предмет гардероба, который вы с сестрой носите по очереди?

Ольга пыталась захлюпать носом, потом затихла, как видно что-то придумав. А я, понимая, что являться с пустыми руками, перед нашей будущей благодетельницей, неприлично, купил на углу улицы, у сидящей бабульки, букетик цветов за несусветные деньги. Ну, это для меня они несусветные, а так для этого мира вполне даже адекватные. Ольга, увидев, мое расточительство, злорадно ухмыльнулась… Вот ведь, дура набитая, если бы не она, я бы может и не стал Аньке звонить, переночевал бы в парке на скамейке.