— Откуда ты знаешь, какой путь правильный, а какой нет? — удивился я.

— Правильный тот, что приводит к счастью.

— Тогда почему ты девушку не направила на правильный путь? — меня никак не отпускала эта ситуация с толстушкой. Жалко ее стало.

— Направила, — упрямо заявила она. — Она сомневалась, ехать за ним или нет. Если бы она не поехала, то у нее не было отдушины в виде воспоминаний о счастливых днях, поэтому через несколько лет после замужества добровольно наложила бы на себя руки. А ей еще нужно человека родить, который сильно повлияет на жизнь других людей. Все взаимосвязано.

Я посмотрел вслед толстушке, которая уже черным пятном виднелась вдали, и кивнул.

— Возможно, ты права.

— Пойдем ко мне, поговорим, — кивнула она на вагон, прицепленный третьим к одному из грузовиков.

Я подняла по узкой лестнице вслед за ней и оказался в довольно уютном домике, в котором было все необходимое: кровать, стол, шкафы и туалет. Мирела достала карты, села за стол и принялась перетасовывать их, не спуская с меня пристального взгляда.

Я опустился на табуретку напротив нее и спросил:

— Почему ты не смотришь мою ладонь, а гадаешь на картах?

— Ты — иномирец, поэтому это тело не может мне рассказать о твоей жизни.

— Как ты это поняла?

— Ты светишься не так, как остальные. Твоя душа неземная.

Она бросила на стол три карты и продолжила тасовать.

— Про моего отца откуда знаешь?

— Карты разложила и увидела, — она снова бросила на стол три карты.

Я больше не стал задавать вопросов, а терпеливо ждал, что она сама скажет. Между тем на стол легла еще одна тройка, и цыганка наклонилась над картами.

— Ты пришел, чтобы узнать про отца. Ты хочешь найти убийцу. Как я и говорила, он объявился.

— Да, мне позвонил один человек. Но я не понимаю, зачем ему убивать моего отца?

— О-о-о, это издалека идет, еще до рождения твоего отца и даже твоего деда. Что именно было, я не знаю, печати стоят. Могущественный маг был в том роду и все, что творил, закрыл за семью печатями. Но этот человек решил доделать то, что началось много лет тому назад. Я уже говорила, что он опасен для всей твоей семьи, но первым в его списке — ты, как самый сильный.

Она подняла на меня свое черные глаза и продолжила:

— Вижу, ты не можешь мне до конца поверить.

— Конечно, нет. Мне нужны доказательства, — подтвердил я.

— Будут тебе доказательства. Зайди в его дом и найди древний артефакт, с помощью которого наложили проклятье на твоего отца. Если это сделал он, то мы может повернуть проклятие против него.

— Он тоже станет игроманом?

— Необязательно. Мы сможем наложить на него все, что угодно. Найдешь артефакт — принеси мне.

Цыганка достала из ближайшего шкафчика ручку и листок, что-то нарисовала и протянула мне.

— Он выглядит примерно так. Больше ничего о нем сказать не могу.

На листке был нарисован треугольник.

— То есть ты предлагаешь мне зайти в его дом, найти артефакт и принести тебе? Но как я это сделаю?

Я с трудом представлял, как могу попасть в дом Гориных. Тем более, с младшим Гориным мы недолюбливали друг друга.

— Я не знаю, но если ты хочешь доказательств, то сделаешь так, как я сказала. Но я бы на твоем месте его просто убила, — пожала цыганка плечами.

Я подумал, что она пошутила, но она даже не улыбнулась.

— Ладно, подумаю. Но я бы еще хотел поподробнее узнать о своей прошлой жизни. Можешь рассказать?

— Конечно. Прикоснись к картам и мысленно попроси показать твою прошлую жизнь, — она протянула мне колоду.

Я сделал так, как она велела и на стол снова легли карты. Цыганка разложила их определенным образом и склонилась, внимательно изучая. Прошло около десяти минут, прежде чем она заговорила:

— Ты был большим человеком. Тебя все боялись. Вот эта карта говорит о том, что выше тебя никого не было… У тебя было много женщин, которые рожали тебе детей. Почет, уважение, сила — с помощью этих слов карты описывают тебя… А еще ты -завоеватель. Карты говорят, что ты стремился увеличить то, что имел, и преуспел в этом… В первый раз вижу такой расклад. Никогда не встречала таких сильных людей, — призналась она и подняла на меня глаза.

— Ты говоришь общими фразами, — отмахнулся я, потеряв интерес.

— Карты большего не скажут. В отличие от твоей души. Ты можешь пробудить свои силы и воспоминания.

— И как это сделать?

— Я не знаю. Но все говорят, что мудрость хранится в книгах. Почитай книги.

— Какие?

— Я не знаю. Я не умею читать.

Я недоуменно уставился на нее, однако цыганка ничуть не смутилась:

— Мы и так знаем все, что нам надо знать, поэтому чтение не обязательно.

— Хорошо. Я попробую выяснить, как пробудить воспоминания. Еще что-нибудь хочешь сказать обо мне, а то таксист ждет.

— Нет, пока не хочу. Найди артефакт и принеси мне. Ближайшие две недели мы будет под Петербургом.

— А телефон у тебя есть?

— Нет, мы ими не пользуемся. Нам некому звонить. Табор — наше все.

Я встал и хотел выйти, но тут пришло в голову «позолотить ручку», поэтому полез в карман за кошельком.

— Не вздумай! Я твоя должница до конца жизни, — строго сказала она.

Я попрощался, вышел и направился к такси. Мне требовалось обдумать все, что она сказала. Она уверена, что отца убил Горин и посоветовала убить его. Как я могу убить человека, если нет доказательств его причастности? Нет, с этим надо сначала разобраться.

Я сел в машину и вытащил лист, на котором она нарисовала треугольник. И что это? Из чего оно сделано? Где лежит? Даже если я попаду к ним домой, то как мне найти эту непонятную вещь? Ходить по комнатам и рыться в шкафах?

В это время в нагрудном кармане зазвонил телефон. Это был проректор Федор Филиппович.

— Алло, слушаю.

— Константин, я отдал банку с кофе полиции. Они только что звонили и сказали, что там был яд. Притом очень сильный. Хватило бы глотка, чтобы вы умерли, — упавшим голосом проговорил он.

— И что дальше? — у меня непроизвольно сжались кулаки.

Какая-то сволочь хочет меня убить. Только попадись мне, голыми руками разорву! Неужели в этом тоже замешан Горин? Но за что ему убивать меня?

— Полицейские возбудили уголовное дело и начнут разбирательство. Я дал им ваш номер телефона. Они сказали, что завтра вас пригласит следователь.

— Понял. Что-нибудь еще?

— Мы тут с Владимиром Борисовичем поговорили и решили поселить вас в отдельном доме. Завтра можете заселяться в дом номер тридцать три. Ключ возьмете у Ивана Герасимовича, вашего вахтера. Также Владимир Борисович дал указание поставить камеры видеонаблюдения над дверью дома, чтобы мы смогли засечь непрошеных гостей. Надеюсь, вы не против?

— Нет, не против. Хорошее решение, а то меня уже начала напрягать нездоровая обстановка в вашей академии.

— Конечно-конечно, я все понимаю. Для нас безопасность студентов превыше всего.

Выключив телефон, я уставился в окно, за которым мелькали только темные стволы деревьев. Мыслями я снова вернулся к старшему Горину. Он предложил помощь. Может воспользоваться этим? Позвоню ему, скажу, что есть разговор и напрошусь к нему домой. А там осмотрюсь и, может, найду этот треугольник… Или что это такое?

Я вновь уставился на кривой треугольник. Могла бы и поподробнее объяснить, как выглядит этот артефакт. Может, он плоский и хранится в какой-нибудь книге? Или он сделан из мрамора и покоится на полу? А, может… Короче, предполагать можно было еще очень долго, поэтому придется как-то схитрить и постараться выяснить у Горина, где этот артефакт. Или выбить из его сына? А что, хорошая идея! Поймаю младшего Горина, дам ему леща и заставлю сказать, где они хранят артефакт, с помощью которого погубили моего отца.

Впереди показались огни. За раздумьями я не заметил, как мы добрались до города. Таксист за дорогу и ожидание выставил мне счет в тридцать рублей. Я расплатился, вышел из машины, но не успел дойти до ворот, как вдруг очутился в полной темноте.