— Да. Он мой старый друг из школы. Я не хотел ехать в разных машинах, поэтому отправил ему сообщение и спросил, подвезет ли он меня, чтобы догнать тебя.

Ее лицо не выражает никаких эмоций, и я знаю, что сейчас она мыслями в том месте. Застряла посреди дороги. Злится и сходит с ума из-за меня.

Я часто шутил над ней таким образом. И знаете? Мне нравится.

— Мы отследили тебя через GPS, а потом я попросил немного подыграть мне.

На ее лице расплывается улыбка, однако в глазах тот же шокированный взгляд.

— Разве это законно? — спрашивает она. — Мне кажется, более чем нет?

Пожимаю плечами.

— Возможно, — взяв ее за руку, веду к пассажирской двери, затем помогаю забраться внутрь и сажусь за руль.

Мне приходится отодвинуть сиденье примерно на сантиметр, так как она невысокая и вынуждена сидеть возле самого руля.

— Планы меняются, детка, — я улыбаюсь и выезжаю на дорогу.

— Что ты задумал? — она поворачивается на своем месте и подозрительно смотрит. Я беру ее ладонь и переплетаю наши пальцы, наслаждаясь ощущением ее обручального кольца.

Выкинь я подобный трюк еще полгода назад, она бы сильно взбесилась.

Скорее всего, заплакала бы или, наверное, дала мне пощечину. Большинство цыпочек заезжали мне коленом по яйцам.

Но моя Эви проделала большой пусть от сумасшедшей девушки, которую я нашел в кювете. Поразительно, на что способная любовь.

И оргазмы, много оргазмов. Это как скрытая кнопка перезагрузки. Сходишь с ума? Займись сексом.

— Шторм?

— Мы едем в хижину на выходные.

— В твою хижину?

— Ага.

— А как насчёт…

— Рейн останется дома и присмотрит за Нико и Хейло. Я обо всем позаботился, детка. Мы можем спокойно провести выходные наедине, — смотрю на нее, — Я решил, что место, где мы влюбились, подойдёт идеально для разговоров.

Она смотрит на наши соединенные руки и медленно кивает. Я замолкаю и перевожу разговор на что-то легкое и веселое. Я знаю, когда нужно надавить, а где лучше не наседать на неё. Но также знаю, что к утру понедельника я наконец добьюсь выбора конкретной даты свадьбы, даже если мне придётся выманивать её поцелуями, мольбами, уговорами или жёстким трахом. Ведь речь идёт обо мне. Когда я чего-то хочу, то не собираюсь ждать. Я больше не позволю ей слушать страхи в голове. Единственное, что она должна слушать, это свадебные колокола… и, конечно, как мы выкрикиваем имена друг друга.

***

Мне нравится приезжать в хижину, это расслабляет. Каждый раз, когда мы с Эви приезжаем сюда, становимся только ближе. Может, потому что давным-давно здесь жили мои бабушка и дедушка, и часть их любви до сих пор обитает в этих стенах. После реабилитации я потратил много времени на восстановление этого места. Я понятия не имел, куда себя деть, мне нужно было чем-то заняться. Когда выбирал краску, паркет и мебель, то сходил с ума, и чуть ли снова не начал пить из-за стресса. Хижина всегда была под запретом, но я понимал, что в тот момент, когда сюда привёл Эви — в первый раз, во время снежной бури, сразу после того, как мы познакомились — это стало не моим особым местом, а нашим.

Как только мы входим в современный бревенчатый домик, расположенный в лесу, Эви подходит к свежему букету лилий в мозаичной вазе, стоящей на журнальном столике в центре гостиной. Она наклоняется и нюхает их, затем поворачивается ко мне и блаженно улыбается.

— Они прекрасны. Когда ты успел все это сделать?

— Вчера.

Она пересекает комнату и обнимает меня, обвивая шею.

— Ты удивительный, знаешь? — нежно говорит она, глядя в глаза.

Я целую в кончик ее носа.

— Знаю, — я обнимаю ее и веду на кухню. — Приготовим ужин, а потом я сорву с тебя одежду, и мы искупаемся в джакузи.

— А можно мне сорвать с тебя одежду? — дразнит она.

— Безусловно.

***

Мы вместе потягиваем красное вино и нарезаем салат, пока наши стейки жарятся: ребрышки для меня, небольшой кусочек филе миньон для нее. Когда я не в туре с группой, мы все делаем вместе. Готовим. Убираем. Ходим за продуктами. Даже вместе водим к грумеру кота с собакой. Она часами сидит рядом со мной в гараже и болтает без остановки, пока я чиню мотоцикл. Пока я играю на гитаре, она массирует мне ноги. Я выпрямляю ей волосы утюжком, потому что Эви всегда пропускает то единственное место на затылке. Мы довольно много и часто общаемся по переписке, когда вдалеке друг от друга. Она моя лучшая подруга, и я люблю ее в самых лучших и худших проявлениях, и даже когда она не в духе. И, наконец, я нашел того, кто любит меня таким, какой я есть. Ей было плевать на мои деньги или на то, что я играю в рок-группе. Она не "фанатеет" от меня и ставит на место, когда нужно — что бывает довольно часто.

Мы — идеальный союз, нерушимый, мы крепко связаны, как друзья и любовники.

Нужны ли нам клятвы и свидетельство о браке, чтобы подтвердить это? Черт возьми, нет. Но я хочу, чтобы она стала моей женой. Я хочу видеть в ее электронном письме подпись Эвелин Валентайн. Я хочу представлять ее, как мою жену, а не невесту. Чтобы все безумцы в социальных сетях знали, что мы женаты. Они могут вешать на нее хэш-тег #СнежнаяЦыпочка, сколько угодно. Однако мне хочется, чтобы они знали, она не очередная интрижка, а наоборот — с ней все серьезно.

***

Когда мы заканчиваем ужинать, она споласкивает посуду в раковине и начинает раскладывать ее в посудомоечной машине по размеру и хрупкости. В этой ее технике переключения внимания нет ничего нового. Когда она напугана или нервничает, то замыкается в себе и мечется, как маленький кролик.

Как ястреб, я подлетаю к ней и перекидываю через плечо.

— Шторм! — она извивается в моих руках, пока я иду к раздвижным стеклянным дверям, к джакузи, на задней веранде. — Что ты делаешь? Я должна сделать…

Я игриво шлепаю ее по заднице.

— Единственное, что тебе сейчас нужно сделать, это залезть в джакузи.

Ночной воздух в сочетании с легким морозом — идеально подходит для расслабления в горячей бурлящей воде. Я ставлю Эвелин на ноги и приподнимаю ее подбородок, затем целую в губы. Открываю крышку джакузи, пока она стоит с ошеломленной улыбкой на лице. Когда я оборачиваюсь, она выходит из оцепенения, делай шаг ко мне и крепко обнимает за талию.

— Ты выглядела сексуально, склонившись над капотом машины, — шепчу ей на ухо, вытаскивая ее блузку из пояса брюк. Медленно расстёгивая маленькие пуговицы, задерживаюсь на ложбинке ее груди. Следуя моему примеру, она возится с четырьмя пуговицами моих джинсов. К черту молнии. Это слишком легко и быстро. Мне нравится чувствовать, как она с нетерпением тянет за медные пуговицы и касается меня. Стягиваю с нее блузку и бросаю на соседний стул. Она дрожит от дуновения ветра, ее соски торчат под тонким кружевом лифчика.

Я жадно накрываю ее рот своим, когда она хватает мой член, сжимает ладонью, ее пальцы скользят по твёрдому стволу.

Застежка лифчика легко расстегивается, и я убираю руки с талии, чтобы поласкать ее грудь. Эвелин стонет мне в рот и сжимает меня, пока быстро расстегиваю молнию на ее брюках и спускаю до лодыжек.

Возбужденные от страстных поцелуев, мы переступаем через одежду, я поднимаю ее на руки и опускаю в дымящуюся воду. Как только я оказываюсь рядом, она обвивает мою шею руками, а ногами — талию.

Наши губы и тела идеально соединяются. Обхватив ее ягодицы, притягиваю упругое, влажное тело к своему, затем погружаюсь в нее. Ее тихие стоны и мурлыканье сводят с ума. Каждый звук, каждое сжатие, каждый изгиб ее тела разжигают во мне огонь, я ни о чем не могу думать, кроме Эви. Все, что мне надо и о чем могу думать — это она. Эви не заполнила пустоту: она заняла в моей жизни место, о существовании которого я не подозревал.