Из темноты коридора, словно упавшая с неба, передо мной появляется Она. Я перестаю разбивать голову об пол и вытираю кровь, которая с бровей капает на ресницы. Вот он, знак в виде ангела, пусть и размалёванного вандалами, чья рука протягивается ко мне, чтобы помочь и спасти мою душу. Я всё понял. Спасибо, Боже! Я всё понял.

Глава 2

– Надя, Надя, Надя. Где же моя Надя? Неужто потерял и больше не найду? – словно стрекотал мужской старческий голос за стеллажами с разнообразными корешками книг.

– Что это с ним? – спросил молодой человек и положил на прилавок два детектива в выцветших обложках. – Мужчина уже несколько раз так зовёт кого-то. Может, узнать у него, что произошло? – обратился он к Максиму, который смотрел в одну точку и ни на кого не обращал внимания.

– Что? А, вы про него. Не сто́ит, он примерно каждый месяц приходит сюда и ищет роман французского писателя под названием «Надя».

– В других магазинах не найти?

– Он ищет книгу своей жены.

– Как это?

– Как вы знаете, здесь продаётся множество потерянных и перекупленных книг, вот он и надеется найти ту, что давно по ошибке продал за бесценок.

– Продешевил с редким экземпляром?

– Не совсем. У него была больная жена, прикованная к больничной койке, которой он когда-то купил случайную книгу просто потому, что название совпадало с её именем. Женщине становилось хуже. Когда начала отказывать верхняя часть тела, врачебный персонал попросил забрать вещи, в которых теперь не было надобности, в том числе и этот роман. Мужчина отдавал последние деньги, чтобы хоть как-то помочь жене, появились проблемы с финансами, вот он и дошёл до продажи собственных вещей, позже и того, что принадлежало любимой женщине. Так «Надя» ушла за три копейки случайному книжному любителю.

– А теперь он пытается вернуть то, что когда-то ей принадлежало.

– Да, но только этот роман. В последнюю их встречу женщина, не придавая большого значения своим словам, сказала, что нарисовала на форзаце книги «памятку» для мужа, которого оставляет. Мужчина не смог признаться, что продал книгу, а после жены не стало. Так он и помешался на одном-единственном экземпляре, а точнее, на рисунке, ставшем для него мучительной тайной.

– Всё-таки порой жизнь удивительнее любого романа.

– С вас семьсот девяносто восемь.

Эту правдивую историю Игорь Маркович рассказал Максиму, когда тот в стажировочные дни безуспешно копался в стеллажах с французской литературой двадцатого века. Максим не только запомнил её, но и любил приукрасить с добавлением ярких мелочей для увеличения трагичного романтизма, поскольку на некоторых девушек это производило неизгладимое впечатление.

– Максимка! – когда последний покупатель покинул магазин, из маленького лабиринта полок объявился и сам герой вышесказанной истории. – Не появилась ли моя книга с испорченной обложкой на внутренней стороне? – его тяжёлый взгляд из-под поседевших бровей плавно перешёл с череды разных корешков на флегматичное выражение Максима.

– Никак нет! Я бы дал вам знать.

Мужчина ещё раз с недоверием оглянул помещение, будто бы в последний раз убедился, что книга не появилась за его спиной, и поднялся по ступеням, ведущим на улицу.

Когда в магазине Максим остался один, он снова вернулся к мыслям о Варваре, которые посещали его весь день. Он прекрасно понимал, что чем больше думаешь о чём-то, тем бо́льшую ценность придаёшь предмету размышлений, соответственно, увеличиваешь волнение, что что-то может пойти не так. Даёшь простор для страха не понравиться – а это уже негативно скажется на непосредственном процессе, то есть свидании, на котором нужно быть расслабленным и незамороченным. Однако затуманенный силуэт с бархатистым голосом, как мифическая сирена, притягивал к себе всё внимания, побуждая заинтересованный разум дорисовывать загадочную наружность. Отвлечься на недочитанный роман не получалось, а стены из красного кирпича непонятным образом напоминали о медленно тянувшемся времени, отчего мысли снова возвращались к Варваре. До конца смены оставалось два часа.

Позже позвонил Миша из компании, которого Максим и Артур считали самым безбашенным и весёлым, но весёлым не самим по себе, а благодаря ситуациям, что он создавал. Только разговор был недолгим, убив не больше двух минут:

–…понятно, давай тогда завтра, а то давно уже вместе в поля не выходили.

– Давай, мы как раз с Артуром увидеться должны.

– Окей, ну, я тогда побежал. До завтра!

– Пока.

«Побежал холодильники с микроволновками людям впихивать», – подумал Максим и уткнулся в книгу с названием «Чёрная весна».

Когда уходил последний покупатель, на часах было без пяти восемь – время закрываться. Теперь уже Максим жалел, что назначил на полдевятого, так как дойти до места встречи заняло бы не более пяти минут, а ему не хотелось приходить вовремя, раньше – тем более.

«Наверняка, подойдёт позже назначенного времени, – рассуждал Максим, когда закрывал магазин. – Может быть, вообще не придёт, чему бы я не удивился. Вытащить на встречу незнакомую девушку с одного вызвона очень тяжело, а если свидание не в день звонка, то шансы стремительно катятся к нулю. Я ведь даже СМС сегодня не написал. Ладно, схожу пока перекушу».

«Да кто она вообще такая, чтобы я тут сидел и беспокоился о встрече, – думал Максим, пережёвывая китайскую лапшу и смотря на наручные часы, – у меня не было такого волнения, даже когда я в дырявых кроссовках шёл в апартаменты одного из лучших отелей города к дочери владельца этого са́мого отеля, недавно приехавшей из Милана. А тут какая-то непонятная деваха с мутной историей, ещё и эти голоса вчера на заднем фоне. В любом случае от неё нужна лишь информация. Понравиться, заполучить доверие (лучше соблазнить), и дело в шляпе, а если не получится, то просто развязать язык будет достаточно».

В двадцать минут Максим вышел из китайской забегаловки и неторопливым шагом направился к площади. Чтобы скоротать время и обсудить возможную модель поведения на свидании, позвонил Артуру, но тот оказался недоступен. Несколько минут, и Максим уже смирялся с тем, что его подошвы обивали брусчатку площади. Одинокой рыжеволосой девушки, оглядывающейся по сторонам, не оказалось, что было предсказуемо. Сигнальные гудки из пробок на дорогах, мельтешащие прохожие, толпящиеся на остановках, – всё это усиливало раздражение от ожидания, становящегося для Максима почти унизительным.

«Я делаю это не для неё, а для себя. Она лишь ресурс для приобретения билета в более успешную жизнь, ни больше ни меньше. Нужно только немного потерпеть», – бурчал себе под нос привлекательной наружности молодой человек, поправляя воротник чёрной джинсовой куртки, с которым встретилась глазами миловидная барышня из толпы. Прижимая к себе альбом и тетрадку, она прошла прямо вдоль тротуара, пока не скрылась за очередными прохожими. По-хорошему следовало бы подойти к кому-нибудь, чтобы «разогреться» перед встречей, но Максим с досадой вздохнул и посмотрел на часы: минутная стрелочка была уже на полпути к цифре 7. Терпение заканчивалось, и он позвонил на вчерашний номер, но за гудками ничего не последовало. Второй звонок расценивался бы как акт унизительной нуждаемости, поэтому Максим ещё раз оглянул площадь, поправил воротник и направился в сторону дома.

«К чёрту! Делать мне нечего, как стоять и ждать непонятно кого, словно Хатико. Пускай Артур сам вытаскивает из неё информацию, а я лучше за старым пошпионю», – с раздражением бурлили мысли. Давая, так сказать, «последний шанс», Максим уходил неспешно, однако на следующей улице отпустил всю ситуацию, как будто бы ничего не было, ни звонков, ни мыслей, и уже как ни в чём не бывало рассматривал приглянувшихся горожанок. Подобная резкая перемена не являлась чем-то удивительным, поскольку была выработанным бессознательным рефлексом, необходимым для сохранения результативности и защиты эго. Первое, чему следует учиться в любом деле – это принятию неудач.

Когда Максим решил позвонить Мише, чтобы сказать, что по пути домой зайдёт к нему на работу поболтать, на экране старенького телефона высветилось: «Варя 05.04 (жертва-воровка)», – числа эти обозначали дату записи абонента – привычка Максима, с помощью которой можно было легче определить с какой именно Машей, Ксюшей, Дашей и так далее, ведётся общение. Он подождал несколько секунд, чтобы не создавать впечатление наконец-то полученного звонка, и нажал зелёную кнопку.