— Ты поможешь мне, — сказал спокойно.

— Нет.

Ещё когда она говорила первую букву слова «нет», я уже услышал механические звуки со всех сторон. Пистолет оказался в руке, навёл его на грудь девушки. С четырёх углов потолка на меня смотрели четыре авто-пушки времён четвёртой мировой. Спаренные огромные стволы уставились ровно в моё тело, готовые разорвать на части.

— Я успею выстрелить, — уверенно сказал ей.

— Здесь, — она показала пальцем на свою голову, — двенадцать сопроцессоров, чтобы их защитить, ставится пластина из «титана плюс», с этой пулей она справится.

— Я понимаю, — кивнул ей, — Поэтому буду стрелять в сердце, три пули ты схватишь. Так что, даже если оно смещено, умрёшь.

Мысли вертелись вокруг того, что у двадцатилетней девушки в голове целое состояние. А мне уже за сорок, я таких денег в жизни не видел на своём счету. Наверное, даже если сложить всё заработанное, столько не получится. Удивительная жизнь в этом удивительном мире.

— Ни с места, буду стрелять! — раздалось сзади.

Рядом со мной встала Лиза, направив пистолет, который держала двумя руками, на паучиху. Две из четырёх спаренных авто-пушек уставились на мою дочь. Девушка смотрела на подростка секунду, потом оружие ушло обратно под потолок.

— Молчи, и сядь здесь, — показал дочери на кресло. — Мы с тобой ещё поговорим.

Она виновато отвернулась и уселась в углу, делая вид, что вообще ни при чём и рассматривает узоры на стенах да экраны. Зря оставил ей оружие, и ведь сам же ничего не сказал по этому поводу.

— Это ты придумал Куга? — зло спросила паучиха.

Я покачал головой, опуская свой пистолет. Осторожно забрал из рук дочери оружие, убрал себе за пояс. Благо, что, похоже, стрелять она всё-таки не собиралась, оружие оказалось на предохранителе. То, что она знала, как с него снимать — не сомневался, в этом сериале про Кугу всё, что нужно, показывали.

— Идиот, — девушка развернулась, покопалась в каком-то ящике, спросила: — Чего тебе надо?

— Посмотри мой нейрошунт, диагностика и доступ к медицинской информации, — попросил её, добавил на всякий случай: — Деньги есть.

— Забирайся, — она показала рукой на кресло.

Залез и устроился полусидя, почти сразу кресло подстроилось под меня, стало совсем удобно. Девушка включила нормальный свет, голову снова пронзила боль. Она заметила, как я дёрнулся, и хмыкнула, подняла спинку, подошла сзади и посмотрела на выход шунта. Осторожно потрогала кожу рядом разъемом подключения.

— Я к этому дерьму ничего из своего подключать не буду, Куга, — заявила категорично.

— Почему? — не понял я.

— Потому что оно всё сожжёт, Куга, — объяснила девушка, — Где ты вообще это взял?

— Почему «Куга»?! — возмутился я.

Один из экранов вдруг вырвался из своих креплений и полетел прямо на меня. Когда я подумал, что сейчас он впечатается в моё лицо, панель остановилась. Стала заметна длинная нога с кучей шарниров, на которой и висело устройство. Тут же картинка приглашения авторизации сменилась на другую. Запись камер. Я видел пустую улицу и иногда прохожих. Потом ещё одна улица, снова и снова. Это были те места, где мы проходили с дочкой. Я непонимающе глянул на паучиху, она вздохнула, сказала:

— Время.

Глянул на время, потом на свои часы — да, верно, это были записи — двадцать, тридцать минут назад, десять минут назад. Сначала ничего не понял, потом дошло — там, где мы должны были идти, нас просто нет. Камеры будто видят всё вокруг, кроме нас.

— Это что-то боевое, очень серьёзное, — пояснила она, когда увидела, что я всё понял. — Он сейчас работает, ломает всё вокруг, не знаю как. Может, коды уже зашиты в него, может…

— Я подключал свой ком, всё было нормально, — прервал её.

Сам же задумался — вот почему они меня пока ещё не нашли. Камеры меня видели, но имплант скрыл от всего подряд. Так что из свидетелей остались только двое, что наблюдали меня и девушку-консьержа. Но они не видели лица, даже рост другой, я задёрнул капюшон, а голос изменил. Только вот с такой «суперспособностью» скрывать себя и всех, кто рядом, меня скоро заметят. Полиция та же, или безопасники — просто случайно.

— Подключал ком? — удивилась девушка, оказавшись рядом, попросила: — Давай сюда.

Вытащил из кармана устройство и протянул. Она сначала напрямую подключилась к нему сама, не попросив меня разблокировать. Я же почти сразу увидел, что экран больше не запрашивает ни моего лица, ни пароля, ни чего-либо ещё. Паучиха долго копалась в настройках, потом достала с ближайшего стола кабель и воткнула в ком. Второй конец ушёл в мой затылок, опять поморщился от боли. Увидел, что кабель со стороны коммуникатора раздвоенный. Ещё один световой шнур оказался подключен в свободный разъём, второй конец к нейрошунту девушки.

Она осторожно меня обошла, села на другое кресло, положила на столик между нами ком, устроилась поудобнее.

— Хоть что-то, — качнула головой паучиха, закрыв глаза, — Шунт «Хамелеон М-С-П-К-0003». Стоп, почему на славянском?

— В смысле? — не понял я.

— Такие обозначения обычно у гермов, — пояснила паучиха.

— Я включил локализацию.

— «М» — модернизированный, «П» — прототип, число — это не серийник, у прототипов это номер по порядку.

— А «С» и «К»? — спросил её.

— Первый раз такое вижу, может «Секретно»? — задумчиво ответила девушка, приподнимаясь, — Про «К» вообще не знаю.

— Нет, секретно на немецком по-другому, — сказал ей, — Там была именно «S», а «К» была «Q».

— Тогда не знаю, — пожала она плечами, снова устроилась поудобнее: — Сейчас попробую вызвать диагностику.

Снова поёрзала в кресле, готовясь к чему-то. Мой ком завибрировал, на экране сразу сменилось несколько окон. Увидел, что раскрылся диагностический экран «Здоровья». Паучиха вдруг остановилась, и я почувствовал запах палёного. Ещё через секунду взломщица схватила ком и быстро его отключила. От светокабеля, что соединял нас, пошёл дым, она осторожно его отключила сначала у себя, потом у меня, бросила на стол.

— Сгорел, — паучиха рукой водила по своему затылку, морщась.

— Твой шунт? — спросил её удивлённо.

— Нет, я же не дура напрямую переключаться, — объяснила девушка, — Переходник поставила с защитой, он и перегорел.

Встал осторожно, в этот раз голова болела, но не так сильно, я вообще почти ничего не почувствовал. Забрал свой ком, попытался найти экран «Здоровье» — там и правда появились дополнительные строчки. Но всё ограничивалось надписями «доступ не подтверждён». Посмотрел на девушку, она внимательно рассматривала сгоревший провод.

Дочь сидела молча, но смотрела на то, что мы делаем, я буквально чувствовал, как её сердце замирает в предвкушении. Для неё всё это оказалось весёлой игрой, словно она погрузилась в свой сериал про непобедимого агента Кугу Ёсико. И ведь она даже не понимает, насколько всё серьёзно, об этом ещё придётся с ней поговорить.

— Лиз, выйди в коридор, — попросил дочку.

— Пап, — обиженно посмотрела на меня.

— Выйди, — повторил свою просьбу.

Она встала и обиженно толкнула дверь, перешагнула порог из комнаты. Демонстративно попыталась хлопнуть большой дверью, но у неё получилось только плавно её закрыть.

— Что там было? — спросил, так и не дождавшись, что скажет паучиха.

— Там? — она вздохнула, опёрлась пятой точкой о столик у стены, зевнула, ответила: — Да почти ничего — активен режим «хамелеон», модель, возраст…

— Здесь может быть больше информации? — спросил её, обрывая и показывая на свою голову.

— Может, — кивнула девушка.

— Как получить доступ?

— Прямой контакт, — пояснила она, и видя, что я не совсем понимаю, добавила. — Глазной имплант, только так пройдёшь проверку безопасности и получишь полный доступ.

— И сколько стоит недорогой имплант? — мрачно поинтересовался.

— Совсем недорогой тут не пойдёт, скорее всего, несовместим, нужен био. Тысяч двести, может, триста, — она подошла сзади и посмотрела на мой затылок, поспешила уверить: — Но это с работой хирурга, так что не всё так плохо.