Израиль выразительно глянул. Пётр ничего не ответил. Израиль вздохнул: ну что за собеседник! Ни слова в ответ! Несмотря на это, он продолжил. А как иначе! Тему нужно было добить.

– Мы с женой не знали, что у нас родилась внучка. Какой грех! Внучка выросла умницей и красавицей. Дай бог ей здоровья и хорошего жениха!

Израиль поднял руки, как для молитвы. Беззвучно пошевелил губами, потом достал носовой платок, громко высморкался и вытер слезившиеся глаза.

Они с Иаковом всегда были в хороших отношениях. Не раз пересекались, долго разговаривали, но ни разу Иаков не проговорился, что у Леры есть дочь. Серьёзный мужчина. Продуманный. Строго хранил чужую тайну, чтобы не выстрелила по его авторитету. Слухи и кривотолки ни к чему. Любому могут повредить. А у него бизнес. Ювелирное дело. Достойный человек. Двенадцать лет оплачивал счета по содержанию чужого ребёнка. Честь и хвала! Богом зачтётся, а Израиль в долгу не останется.

Пётр слушал и молчал. Вернее, отмалчивался. Он не знал, как реагировать на такие откровенные признания. Всё было так запутано и так больно било по его собственным нервам. Прошло десять часов, как он прилетел из Лондона. Хотел поздравить свою первую любовь с юбилеем, а тут столько всего вывалилось… Столько грязи на чистый облик первой любви. Это надо было переварить!

– Послушай, Пётр! Приходи к нам почаще. Мы с Сарой будем рады. И Сонечка тебя полюбила.

Израиль сделал паузу.

– Тебе нравится Лера?

Пётр напрягся. Старый еврей пожевал губы, утопающие в бороде, и, понизив голос, проникновенно произнёс:

– Вижу, что нравится. Ты вот что. Пётр! Женись на Лере. Зачем время зря терять? Ты не женат. Лера не замужем. Женитесь. Вы достойны друг друга.

Пётр почувствовал, что краснеет. Давно с ним такого не случалось.

Израиля это не смутило. Даже наоборот. Он обрадовался.

– Лера – красавица и умница. Служит в министерстве. Имеет авторитет и хорошую зарплату. Прекрасная хозяйка. А как щуку фарширует! А какие халы печёт! Ой-ё-ёй! Объеденье! Женой будешь доволен. Обещаю. Ну что? По рукам?

Израиль поискал отклика, но не нашёл. Пётр по-прежнему молчал. Тогда старик поддал пару.

– Мы с Сарой вам не помешаем. Оставим квартиру в пять комнат. Отдадим восьмизначный банковский счёт. Соню заберём в Израиль. Живите и радуйтесь. И своих детей рожайте. Ну что? По рукам?

Пётр взмок от такого напряжения. Ну что сказать? Как не обидеть старика?

– Мне надо подумать. Не обижайтесь, Израиль. Такие дела скоро не делаются.

– Всё правильно говоришь. Надо подумать. Ты думай. Хорошо думай. А я буду ждать. Ну… чтоб был мне здоров!

Они попрощались и разошлись.

Израиль был настоящим евреем! Полным жизнелюбия и силы. Он праздновал субботу, отвечал вопросом на вопрос, употреблял кошерное мясо, приносил камни вместо цветов, поддерживал сплочённость клана и самозабвенно заботился о своей семье.

Он предложил дочь в жёны успешному бизнесмену, почти долларовому миллионеру. Ну, разве это плохая сделка? Если, конечно, она состоится. Пусть Пётр подумает. Ответа пока не требуется. Серьёзному мужчине нужно подумать. А Израиль сделает всё, чтобы достойный жених не прошёл мимо его любимой дочери. Такого жениха упускать нельзя!

Однако Пётр не собирался жениться. И не потому, что ему не нравилась Лера, а потому, что был не готов.

Он позвонил Израилю через неделю. Поблагодарил за гостеприимство, поинтересовался здоровьем, пожелал хорошего дня и сказал, что направил подарок – антикварный семисвечник. На этом разговор закончился. О женитьбе он не произнёс ни слова!

Израиль всё понял. Беспокойство отца усилилось. Отступать он не собирался: потерять выгоду – это не входит в правила еврея. А Пётр был выгодным женихом: молод, здоров, богат и образован, без вредных привычек. Что ещё надо? Чтобы Пётр был еврей? Это было бы слишком сладко. Такого не бывает. Пусть Пётр остаётся русским. Хотя… жаль, что нет достойных евреев на примете. А тех, что были, Лера всех забраковала.

Выслушав отца, Лера рассмеялась. Сказала, что и думать не хочет о замужестве. Пётр слишком хорош для неё. Она не собирается комплексовать на фоне его блистательной личности!

Отец возмутился: что такое говорит его дочь! Его дочь – лучшая дочь в мире! Лакомый и желанный плод для каждого нормального мужчины.

Лера сказала, что всё это глупости. Ей лучше оставаться незамужней и заниматься воспитанием дочери.

Израиль замолчал. Уступил. Но только на время. Пусть сама поймёт, что нет лучшего подарка судьбы, чем хороший человек с деньгами.

И на самом деле. Вскоре Лера засомневалась: а вдруг отец прав? Израиль всегда был прав. Может, и на этот раз он прав? Стоит присмотреться к Петру?

Она ему позвонила. Они встретились в огромном выставочном зале на международном фестивале электромобилей, где сосредоточилось множество современной техники.

Пётр находился в центре событий. Он держал персонал выставки в напряжении. Задавал множество вопросов по поводу рентабельности и комфорта и возможности удержать потребительский спрос.

Увидев Леру, он обрадовался.

– Интересуешься электромобилями?

– Интересуюсь.

Пожав ему руку, она оставила тонкий аромат духов с холодным морским аккордом. Именно такой запах должен был понравиться холостяку – минималисту, самодостаточному и увлечённому интеллектуалу. Хотя дело не в духах. Или не столько в духах. Ещё сохранялась сила любви и её магнетизм, с которым Пётр прожил столько лет, пока они не виделись. Ещё не выветрилось влияние этой женщины. Он был по-прежнему очарован и околдован, и требовалось время, чтобы он остыл и осознал, сможет ли он простить измену.

Или это была не измена? Тогда что это было?

Они вышли на улицу. Прошёл дождь и выглянуло солнышко. Это стало метафорой к возвращению ярких юношеских чувств. Они прошлись по мокрому тротуару и заглянули в небольшой ресторанчик, где итальянский шеф-повар творил итальянские чудеса с телятиной, свежим тунцом и соусом “Вителло тоннато”.

Устроившись у окна, они преисполнились ликованием, ловили дразнящую волну и верили, что отношения можно обновить и всё начать сначала.

Лера рассказывала смешные истории, отредактированные её крепким умом. Пётр внимательно слушал, любуясь завитком на нежной шее. И всё, казалось, было хорошо… но нет! Они поссорились. И трудно сказать, что спровоцировало ссору. Были на то происки Судьбы или скрытые движения души, но что-то подталкивало их к острому выяснению отношений, к вспышке эмоций и потере взаимопонимания.

– Чей это ребёнок? – завёл старую тему Пётр.

– Зачем тебе знать? – нехотя ёжилась Лера.

Но Петру нужно было знать! Нужно было, чтобы она созналась, назвала имя Димки. Предательство отравляло его душу, корёжило сознание и вышелушивало мозги. И никакое чистосердечное раскаяние не могло помочь ни одному, ни другому: было разрушено доверие, разорвана душевная связь, испачканы юношеские впечатления.

– Я боялся поцеловать, взять тебя за руку… А ты…

– Что я?

– Ты за моей спиной....

– Что за спиной? Договаривай!

– Ты оказалась беременная!

Лера вздрогнула. Как будто ей прокололи сердце.

– Да! Оказалась. И что? Это естественно. Быть беременной.

Как будто она защищалась, не найдя поддержки и понимания.

– А ты что думал? Детей приносит аист?

Она задиралась, провоцировала и атаковала.

– Скажи мне, что я тварь. Скажи! Я – тварь, бросившая ребёнка!

Пётр укоризненно покачал головой.

– Возможно, у тебя были какие-то обстоятельства.

– Какие обстоятельства? – она зло расхохоталась. – Никаких обстоятельств не было! Был секс. Просто секс. И больше ничего!

Они замолчали. Пётр с вытянутым лицом. Лера с поджатыми губами.

Подали спагетти и говядину с тунцом. Он накрутил аккуратный пучок и отправил в рот. Она подумала: как он может есть, когда нужно серьёзно поговорить?

Пётр ел и молчал. Потом заговорил о бизнесе. Он сказал, что бизнес – его родная стихия. Он не хотел бы тратиться на выстраивание карьеры, не смог бы ждать двадцать лет, когда его назначат министром. Успех должен быть стремительным, работа не в тягость, а доход достаточным. И всегда должно оставаться время, чтобы заниматься саморазвитием, путешествовать и развлекаться.