– Да? – заинтересовался Ромео. – И сколько же? Хотя бы приблизительно?

– Если будешь сдавать в Питере, то тысяч двадцать. А если найдешь купца из-за границы – в пять-шесть раз больше. Поверь мне, Ромео, я на таких картинках собаку съел…

Жираф сложил вещи обратно в саквояж, закрыл его и убрал со стола.

– Ты не будешь возражать, если я подержу его у себя несколько дней?

Ромео погладил подбородок.

– Вообще-то у меня были несколько иные планы…

А может, мы больше не будем ходить вокруг да около, а, Жираф? Может, ты скажешь мне наконец, что все это значит? И если у тебя нет ко мне действительно серьезного разговора, мне хотелось бы уйти… Со своим саквояжем, разумеется, – добавил он, увидев, как вздернулись у Жирафа брови.

– Вряд ли твоим планам суждено осуществиться, – Жираф покачал головой. – Во всяком случае, в ближайшее время. Если бы твоя операция с квартирой Лесного провалилась, ты так никогда и не узнал бы, что некоторое время находился под моим пристальным наблюдением. Но у тебя все прошло как по маслу, даже лучше, чем я рассчитывал, а потому я не могу тебя просто так отпустить. Не хочу тебя обидеть, но машина уже запущена, и ты пока одна из главных ее деталей.

– Какая, к чертям, машина? – возмутился Ромео. – Мне некогда шутки шутить, Жираф. Говори, что тебе надо, и я отчалю…

Жираф с усмешкой помотал головой.

– Слушай меня внимательно, мальчик… Ты парень не глупый, даже более того – очень умный, и ты не можешь не понимать, что я не для того выследил тебя, поймал в момент совершения тобой уголовного преступления и привез сюда, в свой дом, чтобы только накормить своей стряпней и угостить вином, которое специально выписывал из Франции… Есть у меня в тебе нужда, Ромео. Ты, наверное, знаешь, что я всегда играю по-крупному, а значит, и ты мне понадобился не для забавы… – Жираф налил в бокал Ромео еще на треть вина и указал на него пальцем: – Ты пей, пей…

Ромео послушно поднял бокал и отпил. Жираф кивнул: «Вот молодец…»

– Ты когда-нибудь слышал о таком городе – Поля- на-на-Озере? – спросил он.

Ромео не слышал.

– Есть такой городок в Ленинградской области. Чуть больше сотни верст от Питера, в сторону финской границы. Городок красивый, живет в единении, так сказать, с природой, посторонние люди там появляются редко, поскольку добираться до городка чертовски неудобно. Как видно из названия, он находится прямо на острове, посреди большого озера…

– Я догадался, – вставил Ромео.

– Ты умница.

– Да, я умница… Но я никак не могу понять, какое отношение этот город имеет ко мне? А вернее: какое я имею отношение к этому городу?

– Ясное дело – никакого. К этому городу вообще никто не имеет никакого отношения. Город этот небольшой, на удивление зажиточный на общем фоне, и жители его не слишком жалуют чужаков. Появление чужака у них считается чем-то вроде плохой приметы, а поляноозерцы необычайно суеверны. Не дай бог вам там иметь три шестерки на номере своей машины или купить билет на самолет на место номер тринадцать.

– Странный город, – сказал Ромео. – Такое впечатление, что жизнь там не очень веселая.

Жираф рассмеялся:

– Жизнь как жизнь, самая обычная. И люди там самые обычные, даже несмотря на ту странность, о которой я тебе рассказал. В конце концов, в каждом городе есть свои особенности, достоинства и недостатки, и вовсе не в них суть. Для меня представляет интерес деловой мир этого городка…

– И чем же он необычен? Они исправно платят налоги?

Жираф весело хрюкнул.

– Смешно, – сказал он. – Про налоги ты это смешно заметил… Нет, Ромео, не в налогах дело. И даже не столько в самих коммерсантах, сколько в тех кругах, которые стоят над коммерцией.

– Разговор идет о бандитах, я правильно понял?

– Назовем их криминальными элементами, так более благозвучно. Заправляет в Поляне некто по кличке Жан-Жак, причем заправляет так умело, что у него весь город по струнке ходит. Дисциплина железная, подкопаться под систему Жан-Жака очень трудно, по крайней мере мне это так и не удалось, хотя я предпринимал для этого ба-альшие усилия. Трое моих людей так и не вернулись из этого города, хотя они были далеко не мальчики, прошли огонь и воду и привыкли прищучивать и не таких героев, как этот провинциальный умник. Последний из них связывался со мной четыре дня назад и с тех пор как в воду канул. Не повезло ему в этот раз… Это я так решил поначалу: не повезло, но потом понял, что дело вовсе не в везении. Жан-Жак действительно большой умник – мне не удалось узнать о нем решительно ничего. Неизвестны ни методы его работы, ни связи, ни дальнейшие планы – да что там планы, я не смог даже выяснить, кто скрывается под этой кличкой и каков он из себя, этот Жан-Жак. А слухи на этот счет ходят самые разные. Кто-то говорит, что он страшный урод, а кто-то наоборот – молодой красавец. Слышал я, что он карлик, и что он невероятных размеров великан, а кто-то говорит, что он вообще – баба, но на самом деле никто его так и не видел воочию. Одно я могу сказать точно: он очень умный человек. И, что самое главное – он точно знает свое место. Забрав в свое подчинение Поляну-на-Озере, он и носа не кажет в соседние города, и уж тем более к нам, в Питер…

– А что же тут плохого? – поинтересовался Ромео. – На мой взгляд, это абсолютно честно. Хотя, конечно, я не специалист в этом вопросе…

– Да, на первый взгляд все это выглядит абсолютно честно, ты подметил правильно. Но в наше время нельзя отгородиться от остального мира, и к тому же это нельзя сделать так, чтобы об этом не стало известно всем и каждому. Тем более нельзя убивать людей (моих людей, я имею в виду) и надеяться, что за них не начнут мстить.

– Полностью с тобой согласен, – быстро вставил Ромео. – Жан-Жак плохой человек. Сволочь. Я могу уйти?

– Не говори ерунды. Разве ты еще не догадался, для чего ты мне понадобился?

– Кажется, догадался… – вздохнул Ромео. – И не скажу, чтобы мне очень нравилась твоя идея… Ты хочешь, чтобы я отправился в Поляну-на-Озере?

– Да, Ромео, я этого хочу.

– Ты хочешь, чтобы я нашел для тебя Жан-Жака?

– Да.

– Ч-черт! – выругался в сердцах Ромео. – Именно этого я и боялся… А что, если я откажусь?

– На этот случай у меня есть два варианта: либо сдать тебя правосудию, либо похоронить на дне Финского залива. Ты какой вариант предпочтешь?

Вздохнув, Ромео почесал затылок. Он не стал говорить, что оба варианта его не устраивают – это было и так понятно.

– А ты не боишься, что я соглашусь, но по пути в Поляну-на-Озере попросту сбегу?

– Я вообще ничего не боюсь, Ромео. И потом: мне вовсе не хочется, чтобы ты действовал по принуждению – это отрицательно скажется на качестве твоей работы. Ты будешь заинтересован в этом деле так же, как я.

– Да ну? Верится с трудом… И в чем же будет моя выгода?

– Во-первых, сразу по завершении этого дела я верну тебе твой саквояж и даже найду западного покупателя на твою икону. Есть у меня на примете один человечек, большой любитель раритетов, сдвинутый славянофил из Гётеборга. Это выгодный и очень надежный канал, можешь мне поверить. Я честный человек.

– Твое «во-первых» звучит обнадеживающе. А «во-вторых»?

– Во-вторых, я еще и заплачу тебе. Любой труд должен вознаграждаться. О сумме мы можем договориться прямо сейчас. Сколько там в твоем саквояже? Десять? Я дам тебе еще столько же.

– Двадцать, – попробовал поторговаться Ромео, даже приподнявшись на стуле, но Жираф так посмотрел на него, что Ромео снова сел. – Да, – сказал он вяло, – двадцать – это уже чересчур… Но мне не совсем понятно, что я должен буду делать, когда найду Жан-Жака?

– А на этот случай у меня имеется и «в-третьих»…

Жираф вдруг скривился в ехидной ухмылке. Повернулся к стоящему у дверей человеку-горе и указал на него раскрытой ладонью.

– Познакомься, Ромео, это Валя Пашков, друзья его называют просто Гурзуф – он из Крыма. В Поляну-на-Озере он отправится вместе с тобой, так что вам лучше пожать друг другу руки и улыбнуться.