В подъезде было темно и влажно, пахло канализацией. Вероятно, где-то, внизу в подвале, давно уже прохудились трубы, поэтому здесь царил такой тяжелый дух.

Впрочем, Ромео это было на руку – вряд ли найдутся желающие торчать в этом подъезде, чтобы пустить насмарку всю его тщательно спланированную операцию. Но дополнительные меры предосторожности он все же принял. Внизу, на площадке первого этажа, дежурил Толик Мокин по кличке Мока, десятилетний беспризорник, уже прекрасно разбирающийся во всех тонкостях предложенной ему работы и надежный во всех отношениях. В руках Мока держал метровой длины стальную проволоку, на дальнем конце ее, в туго затянутой петле, находился маленький серый патрон от строительного пистолета. Стоило войти в подъезд вернувшимся раньше времени хозяевам или случись еще что-нибудь непредвиденное, Мока должен был незамедлительно взмахнуть проволокой и ударить патроном, самым капсюлем, по бетонной ступеньке. Взрыв, который будет слышен не только всем жителям этого подъезда, но и на улице и даже в соседних домах, станет сигналом для Ромео: «Опасность!» Это будет означать, что надо покинуть место операции и затаиться.

Но это – на самый крайний случай. Даст бог, до этого не дойдет.

Бегом, прыгая через ступеньку, Ромео взлетел на пятый этаж, подошел к электрощиту и, отверткой подковырнув замок, открыл створку. Посветил фонариком. Сверху, с шестого этажа, из забитых цементом каналов шли вниз витые провода, много, штук десять. Один из них, бело-красный, был помечен – посередине скручен восьмеркой. Эту метку Ромео сделал два дня назад, когда готовился к операции и изучал в этом подъезде направление каждого провода. Достав кусачки, Ромео зачистил изоляцию – аккуратно, чтобы не перекусить тонкий провод. Потом извлек из внутреннего кармана небольшую схему, которую лично спаял на печатной плате не далее как сегодня утром, и прицепил оскаленные зажимы-«крокодилы» к оголенным проводам. Щелкнул тумблером. Неоновая лампочка на плате мгновенно замигала. Ромео перекусил провода над зажимами. Мигание тут же прекратилось, теперь лампочка горела без перерывов – прибор встал в рабочий режим.

Отлично. С сигнализацией покончено. Теперь можно хоть гранатой взрывать двери квартиры – тревожный сигнал на охранном пульте не сработает.

Закрыв створку электрощита, Ромео бросился наверх, на шестой этаж. Здесь на площадке горел свет – маленькая такая лампочка-свечка ватт на двадцать; толку от нее было немного, но все же посмотри сейчас кто-нибудь в дверной «глазок» – и потом, в милиции, он смог бы довольно точно описать внешность незнакомца. Это было нежелательно. Лампочку – долой. Ромео привстал на цыпочки и коротким движением крутанул лампочку против часовой стрелки. Свет погас.

Еще одной проблемой меньше.

Загремели отмычки. Первая, наружная дверь заветной квартиры отворилась без проблем, вторая же, внутренняя, имела целых три замка и отняла у Ромео несколько минут. Досадно, но простительно, тем более что в намеченное время он почти уложился.

Проникнув в прихожую, Ромео прикрыл за собой наружную дверь, а внутреннюю оставил открытой во всю ширь – на случай незапланированного отступления. Конечно, ничего незапланированного лучше не допускать, но, кроме точного расчета, в жизни присутствует еще и случай, и от его вмешательства не застрахован даже самый отточенный план.

Остановившись посреди прихожей, Ромео пошарил фонариком по сторонам. Сориентировался. Квартира была четырехкомнатная, плюс кухня и большая кладовая. Но это его не интересует. Интересует его в первую очередь спальня. Ведь именно там, как правило, все порядочные миллионеры устанавливают потайные сейфы. А в сейфах тех обычно хранятся самые ценные вещи.

Шагнув вперед, Ромео снова посветил фонариком по сторонам. Слева – гостиная, просторная, почти квадратная. В многочисленных зеркалах засверкали отражения луча от фонарика, блеснуло освещенное ими отражение самого Ромео. Мелькнули кожаные кресла, подмигнула одиноким бликом тяжелая дверца дубового серванта. В нем наверняка имелось чем поживиться, но пока не стоит тратить на это драгоценное время. «Главное – в спальне», – снова повторил себе Ромео, бросаясь вперед. Ванная, кухня, детская… О, вот и спальня! На кровати – в футбол играть можно. Спать на такой, вероятно, одно удовольствие.

Ромео перевел дух и осмотрелся со всей тщательностью. Белый шифоньер (на нем виднеются какие-то шапки и коробки), белое трюмо с тремя зеркалами все завалено косметикой, фантиками от жевательной резинки и еще почему-то рыжими париками. Сильно пахнет духами, кремом и чуть-чуть нафталином. Ковров на стенах нет – все в картинах, по последней моде. Может, сейф где-то под ними? Ромео стремительно проверил эту версию, убедился, что под картинами сейфа нет, и снова замер.

Где же, где? Несколько месяцев назад в Подольске он брал квартиру одного типа. Так тот устроил себе сейф в собственной кровати, под матрацем. Кровать была огромная, вроде этой, и очень тяжелая, к тому же ножки ее были наглухо прикручены к полу, и хозяину этот сейф казался чрезвычайно надежным. Но у Ромео поиск его и возня с замком заняли не более трех минут… Где же сейф устроен в этот раз?

Ромео толкнул кровать ногой. Она подвинулась. Подцепив матрац, Ромео задрал его вверх. Было бы странно, если бы сейф оказался там – таких совпадений не бывает, но проверить все же не помешает.

Пусто. Где еще? Луч фонарика заметался. Скользнул по полу, по паласу… Черт, а это мысль! Ухватившись за край паласа, Ромео задрал его. Пыли под паласом не было, значит, полы под ним моют регулярно. Паркет блестит как зеркало… Паркет? Странно – почему здесь, в спальне, пол паркетный, когда во всех остальных комнатах покрыт обычным линолеумом? И здесь пол гораздо выше – вон какой порог высокий, чуть не запнулся о него, когда заходил…

Ромео рывком отодвинул палас в сторону. Ага, что-то есть. Везде паркет уложен елочкой очень плотно, практически без щелей, лишь в одном месте прямоугольником виднелась темная каемка, которая для наметанного глаза Ромео обозначала наличие лючка.

Ромео присел на корточки, ладонью ощупал поверхность лючка. Так и есть – крышка. Довольно тривиальное решение, от профессионалов такие секреты плохая зашита, неужели это так трудно понять? Ромео надавил на лючок и слегка сдвинул в сторону одну из планок. Она с готовностью поддалась. Она и должна была поддаться – Ромео нисколько не сомневался в этом. Лючок, подталкиваемый пружиной, подпрыгнул, откинулся. Ага, под ним еще одна крышка, металлическая. Несгораемый, так сказать, шкаф. Замок на нем самый пустячный – должно быть, хозяин был уверен, что никому и в голову не придет искать под полом. Наверное, ему еще не приходилось иметь дело с профессионалами. И он не знает, как порой бывает просто открыть даже самый сложный замок. А тут дела – на пять секунд.

Вооружившись отмычками, Ромео взялся за работу, даже кончик языка высунул от старательности. Скоро звонкий металлический щелчок дал понять, что дело сделано. Ромео открыл крышку. Сейф был неглубокий, всего на ширину пространства между паркетом и бетонной плитой, но зато длинный. Лежали в нем перехваченные черными резинками пачки стодолларовых банкнот, штук десять; стояла деревянная шкатулка, в которой, к радости Ромео, оказалось под завязку ювелирных изделий из золота, платины и драгоценных камней самых разных цветов; и отдельно лежала завернутая в старую газету небольшая – с ладонь – икона с изображением странной плачущей женщины.

Хм, значит, икона. Ромео поцокал языком. Он не любил иметь дело с раритетами. Вкуса к таким вещам у него не было, и не будь эта икона упрятана так надежно, а стой, допустим, где-нибудь на трюмо – он никогда не обратил бы на нее внимания. Это не ювелирные изделия и тем более не валюта – тут нужен вкус и хоть немного образования. Но в данном случае ему повезло. Хозяин словно на блюдечке поднес ему эту икону: «Возьми, Ромео, сделай одолжение». Отказать трудно.