Полугодовалая Заряна спала в своей люльке. Рядом в плетеном кресле устроилась няня. Женщина собирала браслет из бисера, не забывая следить за спящей девочкой. Подтыкала сбившееся одеяльце, поправляла чепчик, меняла пеленочки. Музыка в детское крыло доходила приглушенно и не мешала сну маленькой графинюшки.

А в большом зале для приемов, обустроенном на первом этаже дома старших графов Руссель, шел веселый бал-маскарад. Гости много шутили, танцевали, играли в карты и, следуя предписанию, не снимали с лица масок.

− Вы, кажется, интересуетесь последним походом князя Бартлетта Мюрая?

Элиас вздрогнула, попыталась рассмотреть того, кто прятался за широкой маской из фетра. Мужчина пригласил ее на танец. Ощущалось в нем что-то неуловимо знакомое. Но длинный зеленый балахон скрывал фигуру. А маска не давала возможности разглядеть лицо.

− У вас есть какая-то информация? – нетерпеливо спросила Элиас.

− Тот, кого ты ищешь, совсем рядом.

− Кто это? О ком вы говорите?

Незнакомец наклонился к ее уху.

− Я говорю о твоем муже, Элиас, − прошептал он.

Бартлетт замерз. И эта естественная реакция тела на смену температуры воздуха вывела его из бессознательного состояния. Мужчина открыл глаза. Ярко-белый свет заставил зажмуриться.

Прислушался. Стук сердца? Его сердца. Он что, не умер? Точно помнил, как призвал Авила. И точно знал, что за этим последует.

− Я не умер? – спросил уже вслух.

− Для внешнего мира умер, − ответили ему. − Но на самом деле ты еще жив.

На этот раз осторожно, без резких движений, Мюрай открыл глаза. Поморгал. Хлопья белого снега сыпали с неба – вот откуда столько света.

Он лежал на земле, заметенной снегом. Над ним склонились люди. Мужчины. Девять человек. Все − невероятные здоровяки. Князь считал, что у него хорошо развита мускулатура. Но эти парни однозначно превосходили его в физической подготовке. И, похоже, в отличие от Бартлетта, холод их не беспокоил. Иначе как объяснить, что одеты незнакомцы по большей части в майки, жилеты, легкие штаны. Лишь сапоги у всех высокие, с толстой подошвой.

− Ты скоро привыкнешь и тоже перестанешь мерзнуть.

Мюрай слышал этот голос всего однажды, пять лет назад, но все равно узнал.

− Авил?

Мужчины, склонившиеся над Бартлеттом, расступились, давая дорогу высокому юноше с темно-фиолетовыми крыльями.

− Вот и встретились князь, − протянул Авил ему руку, помогая подняться с земли.

− Я перестану мерзнуть, когда окончательно умру?

Вокруг засмеялись. Авил тоже позволил себе улыбку.

− Бартлетт, ты живее всех живых. Твоему организму требуется время, чтобы привыкнуть к здешнему климату. Обычно на это уходит до трех часов.

− Пока этого не произошло, могу я получить теплую одежду?

Мюрай очень хотел узнать, что происходит, но еще больше хотел согреться.

Король аспидов едва взмахнул крылом, и еще один юноша с фиолетовыми крыльями передал князю теплый бушлат и меховую шапку.

Элиас так хотела когда-нибудь увидеть снег и лед, − грустно подумалось Бартлетту. – Здесь, пока непонятно где, и того, и другого в избытке. Он дотронулся до подвески на шее. Кожаный шнурок с синим камнем, подарок Элиас, никуда не делся, не потерялся.

− Что это за место? – спросил он.

− Пограничный мир. И теперь – это твой дом.

− Пограничный мир? – переспросил Бартлетт. – Никогда не слышал о таком.

− А люди о нем и не знают, − просветил Авил. – Это мир между небом и землей. Граница, на которой небесное воинство удерживает мертвецов, желающих вернуться в мир живых.

− Небесное воинство? Кто это?

− Этих ребят ты видишь перед собой, − кивнул король на здоровяков. – И теперь − ты один из них.

− Идем, Барт, в таверну, − пригласил его самый крупный и самый возрастной мужчина. − Поешь, выпьешь, согреешься. Мы тебе все и растолкуем. Меня, кстати, Хортег зовут. Я капитан отряда небесного воинства.

Он протянул князю руку, и Бартлетт пожал ее.

Хортег выглядел невероятно колоритно.

Абсолютно седые волосы возвышались высоким гребнем над выбритым по бокам черепом. На лбу железная пластина в виде сердца. Такие же пластины, только в форме молний, пересекали брови и скулы. Правый глаз отсутствовал. Вместо него стекло. И орудие за спиной, незнакомое Бартлетту, напоминало деревянный зазубренный меч.

Мюрай обернулся на Авила.

− Иди, князь, − кивнул аспид. – У нас еще будет время поговорить.

− Значит, здесь есть таверна? – приноравливался Бартлетт к широкому шагу капитана и снежной поверхности под ногами.

Остальная команда следовала позади.

− В пограничном мире много чего есть, − дружелюбно ответил Хортег. – Только вернуться на землю возможности нет. Так-то.

− Знаешь, Барт, мы ведь давно тебя ждем, − добавил он. – Пять лет назад погиб один из нас. Ты должен был встать на его место. Но Авил сказал, ты придешь позже.

Вокруг поднялась настоящая вьюга. Метель швыряла снег и мелкие льдинки в лицо. Вести разговор стало затруднительно. И Бартлетт решил оставить свои вопросы до таверны.

Пока шли, несмотря на плохую видимость, он всматривался в окрестности. Одноэтажные дома вдоль дороги. Из чего построены пока не понять. Ни одного дерева, куста. Или они скрыты снежной пеленой?

Навстречу неожиданно вынырнул отряд из таких же атлетов, как Хортег со своей командой.

− Барт? – спросил один из них, глядя на Хортега.

Капитан кивнул.

Мужчины разошлись своими дорогами. Бартлетт посчитал. Во встречном отряде было десять человек.

− Небесное воинство большое, − решил пояснить ему Хортег. Он почти кричал, чтобы Мюрай мог его слышать сквозь завывания вьюги. – Воинство делится на отряды по десять человек. Каждый дежурит посменно на своем участке границы.

− Люди? – удивился князь, когда вся их группа зашла в таверну.

Он был изумлен по-настоящему. Мало того, что таверна оказалась именно таверной − с вывеской, камином, столами, лавками и кухней, здесь за кружками с хмелем и тарелками с супом обосновались самые обычные люди – женщины и мужчины.

− Я же тебе говорил, в пограничном мире много чего есть, − подмигнул ему Хортег.

Бартлетт не успел расспросить, откуда в пограничном мире взялись люди, перед ними вырос, судя по гостеприимному виду, хозяин заведения.

− Капитан, − расшаркался он. – Ваш столик свободен. Как всегда?

− Да, − отозвался Хортег. – И, Колмен, накорми нашего нового друга Бартлетта.

− Рад знакомству, − слегка поклонился Колмен князю. – Надеюсь, вам понравится наша кухня.

Мюрай совсем не прочь был подкрепиться. И это земное желание еще больше утверждало его в мысли, что он все-таки жив.

Отряд разместился за длинным столом вдоль одной из стен, обшитой металлическими пластинами. Бартлетт снял бушлат и шапку и пристроил одежду на специальную стойку, куда остальные сложили свое разнообразное оружие.

Пока две женщины споро накрывали на стол, воины из отряда представились князю.

− Роргов, − назвался коротко стриженный приземистый мужчина лет тридцати.

Вообще, за исключением Хортега, все они выглядели примерно ровесниками Бартлетта, не старше тридцати пяти.

− Гервей, − пожал ему руку зеленоглазый блондин с заплетенными в косу волосами.

− Лузус, − улыбнулся конопатый парень. Улыбка вышла кривой. Половину лица Лузуса пересекал уродливый шрам.

Князь Мюрай подумал, что в пограничном мире никто не опустит глаз при виде его лица. Здесь рубцы от шрамов имелись у каждого. Некоторые закрывали их железными пластинами, как Хортег, некоторые прятали под татуировками, как Гервей. Или оставляли как есть, по примеру Лузуса.

− Брозгет, − дошла очередь до темноволосого и черноглазого великана.

− Хоаши.

Не было никаких сомнений, что Брозгет и Хоаши братья-близнецы.