– Боже мой, Аврора, что ты наделала? Что ты со мной делаешь, негодница!

Одной рукой он схватил меня за бедро, за то же место, что и в горах, и с наслаждением и низким мучительным стоном с силой сжал, словно хотел выжать из него воду в период засухи.

Я молчала… слова застряли в горле, и я могла лишь часто дышать и сладко постанывать. Влад в последний раз взглянул мне в глаза, которые уже кричали ему об уверенности в происходящем, и поцеловал меня.

Сначала медленно, слегка раскрывая губы, иногда отстраняясь будто убеждаясь, что это наяву. Затем быстрее и глубже животными рывками, вдыхая словно зверь мой запах. И я почувствовала во рту вкус крови.

Видимо я сильно его укусила…

Влад целовал меня, не отрываясь, всепоглощающе, забирая сердце, вытаскивая душу, лишая кислорода полностью. Я не знаю, чем я дышала, и как выжила в тот момент. Мне было безумно жарко от его близости, он будто воспламенялся и обжигал. Его горячие ладони гуляли по моему изнеможенному без его ласки телу. Гладили и сжимали до синяков каждую его частичку.

Я всхлипывала от боли, смешанной с неземным удовольствием принадлежать только ему в ту самую минуту. Задыхаясь от его одержимого натиска, я отстранилась, чтобы вдохнуть. И Влад остановился… так же, как и я, жадно хватая воздух. Мы замерли в оцепенении, не отрываясь рассматривая друг друга.

Даже в темноте я видела, что его небесно-голубые глаза стали черные от желания и безумства его бесконтрольной страсти.

– Аврора…

Чужим простуженным голосом Влад завел старую песню.

– Я должен остановиться… или это закончится плохо.

– Влад, нет, пожалуйста. Ты мне очень нужен. Не отталкивай меня. Будь со мной… – я вновь прижалась к нему и обняла его лицо ладонями, целуя его вкусные мягкие губы, оттягивая их и покусывая.

Я чувствовала, как он не может оторваться, но как боится продолжить… и он больше не прикасался ко мне, а моя кожа изнемогала от желания его грубых ласк. Я взяла его руку и положила на свою грудь. Опустив кружево, она тут же заскользила по возбужденному соску, пощипывая его, и затем обхватывая грудь целиком. Влад захрипел от очередной волны возбуждения.

Будто сорвавшись с цепи, он повалил меня на подушки, стаскивая с себя кофту, а с меня верх, полностью обнажая свой и мой торс. Прижавшись кожа к коже, мы одновременно застонали, продолжая бешено целоваться, улыбаясь друг другу в губы. Я провела по его языку своим, и от этого нового ощущения Влад сжал мои ягодицы так болезненно, что я жалобно заскулила.

Его прикосновения причиняли мне боль все сильней. Его поцелуи превратились в яростные кусания, и он начал спускаться ниже к шее, оставляя на ней жестокие засосы. Я впилась в его спину ногтями и вскрикнула от сильнейшего прокуса кожи, словно полоснули ножом по артерии. Секундная боль, а потом сладкая истома разлилась по венам… я громко застонала.

Влад опустил ладонь с груди к животу и повел ниже, куда стеклись все нервные окончания, образуя одну пульсирующую точку – сердце наслаждения. Пара его касаний, и я закричала от удовольствия, накрывающего с головой, разбивающего в дребезги… кровь прилила к лицу, колени затряслись и непроизвольно сжались, поймав его руку в капкан.

Влад навис надо мной, восстанавливая дыхание.

– На сегодня хватит…

Он еще раз глубоко поцеловал меня, уже сам переплетая наши языки, покусывая и посасывая мои истерзанные губы, теперь слегка, едва заметно. Кровавое послевкусие навязчиво преследовало меня, и на этот раз ярко выражено, будто алая жидкость истекала по капле прямо из его рта.

Упав рядом со мной и натянув легкое, но очень теплое одеяло, мой господин прижал меня к себе, полностью погружая в свои медвежьи объятия, целуя нежно все места в досягаемости его губ.

– Умеешь ты успокоить девушку.

– Я никого никогда так не успокаивал, Аврора. Завтра я жду объяснений твоих слез. Спи, моя дикарка, – последний поцелуй в висок.

Он сказал "моя"…

Как по команде я отключилась. До утра мне больше ничего не снилось.

– Аврора, пора вставать, – ласковый шепот коснулся мочки.

Просыпаться в объятиях Влада – это волшебно.

– Нет. Не пора, – я спряталась от него под подушкой, но тщетно.

Влад выбросил ее на пол и принялся щекотать меня под ребрами, едва касаясь груди.

– Ну же Аврора, утренняя заря уже давно прошла, а ты еще спишь.

Заливисто смеясь, я перекатилась на спину. Влад привстал на локте, разглядывая меня, будто с немыслимым наслаждением поедая кусочек за кусочком.

– Что смотришь?

– Любуюсь.

Он нагнулся и поцеловал меня в губы.

Вот так просто? Даже удивительно… – я обхватила его шею и потянула к себе, но взамен он меня поднял над кроватью, обнимая за лопатки, смачно и звонко целуя.

– Ты такая сладенькая. Я бы тебя съел, и укусил меня за губу и в шею… поцеловал плечо, – Я пойду принесу тебе завтрак.

Когда Влад вышел, я подскочила к шкафу, найти что-то подходящее. Нога практически прошла. Я, конечно, еще прихрамывала, но все равно уже могла наступать и ходить самостоятельно.

А вот тело ломит, как будто я вчера всю ночь мешки с цементом грузила.

Я накинула шелковую белую рубашку и подошла к зеркалу. На меня смотрела растрепанная не выспавшаяся, но очень довольная девушка с распухшими от поцелуев губами.

А шея?! Боже мой, она вся в засосах… а справа глубокий след от укуса.

Я дотронулась до него, ожидая почувствовать боль, но вместо этого еще свежие вчерашние ощущения разрывного оргазма отозвались внизу мелкой коликой, и я с силой сжала бедра, сдавливая ее иголочки. Я осмотрела свое тело. На бедрах и ягодицах были следы от пальцев в виде россыпи синяков, и на ребрах тоже.

– Вот же зверюга.

– Кто зверюга? – Влад вошел неслышно и застал меня полуобнаженной у зеркала… он поставил поднос на прикроватном столике и подошел ближе ко мне.

– Это кто еще из нас зверюга, смотри.

Он развернулся спиной к зеркалу, а я закрыла лицо ладонями. На его спине было десять идеально ровных темно-красных полос, покрытых заживающей корочкой. И так по мелочи небольшие, но глубокие царапки.

Я услышала легкий его смешок и почувствовала, как он приближается своей коронной волчьей поступью. По телу побежали мурашки, а места его вчерашних прикосновений заныли от вожделения его впивающихся пальцев. Влад обнял меня сзади, располагая по-хозяйски ладони на голом животе, скользя вверх между ребер, убирая мои руки от лица, поворачивая его к себе за подбородок и целуя в губы.

Я закинула руку ему за голову, сжимая волосы на затылке, отвечая на его поцелуй также мягко. Касания Влада разгуливали вниз по моим бедрам, заставляя меня вздрагивать, а затем вверх по бокам к груди, запахивая блузку и застегивая маленькие пуговички. Потом он не без труда, но все же, оторвался от меня, разрывая становившийся все глубже тягучий поцелуй.

– Завтракай и одевайся. Мы едем на фестиваль.

Поцеловав меня в щеку, он слегка подтолкнул меня поторопиться за талию. Все его прикосновения были деликатными, болезненными иногда конечно, но и даже они, были без пошлости, без грязи.

Интересно, что происходит, когда он теряет контроль… хотела бы я узнать? Конечно… да… тысячу раз, да!

*******************************************

Через час мы уже ехали в город под названием Брашов, в котором проходил ежегодный фестиваль. Фестиваль – это типа open-air по-румынски также с музыкой, танцами видимо народными, но еще и приятным бонусом – ярмаркой. Ярмарка – это супермаркет под открытым небом. Товар изготавливают и продают сами люди, начиная от бус и заканчивая мясом и хлебом.

Влад с упоением рассказывал мне о таких событиях. Он не создавал впечатления заводилы или весельчака… я знала, что он делает это ради меня, чтобы показать мне свою страну, ее традиции. Я безумно ценила это, но мне не нужен был другой мир, кроме его самого. Я хотела постигнуть его тайну, его внутренний мир, его душу.