— Если ты думаешь...

Она оборвала моего отца:

— Я еще не закончила. У тебя нет ничего, что могло бы заставить меня подчиняться тебе. Ни этот фиктивный брак. Никаких угроз. Ты пытался, но потерпел неудачу. Посмотри, к чему это тебя привело. Пуля в грудь, которая чуть не убила тебя. В следующий раз, когда попытаешься использовать меня как пешку, я закончу то, что начал Крис. И, черт возьми, не промахнусь.

Мой пульс участился, когда я услышал смертоносное обещание в голосе Ринн. Никто никогда не угрожал моему отцу подобным образом. Делает ли меня это паршивым сыном то, что ни единой части меня не волнует его состояние? Все это время мои губы подергивались, впечатленные тем, как сильно звучит Ринн. Люди ее недооценивали, потому что она была тихой. Даже ее работа в “Подполье” заставляла ее казаться незначительной. Продажа травки бандам и мотоклубам не была работой для кого-то, у кого была такая власть, как у нее.

Хотя она и не призналась, насколько важна для “Подполья”, было ясно, что она является одной из тех, кто принимает решения. Если бы это было не так, то я уже был бы мертв за то, что женился на ней. У меня было чувство, что она близка к тому, кто руководит бандой.

— Ты будешь делать то, что мы хотим, — прошипел Ник. — Или ты забыла, что Кайен - часть “Гримроуз”? Им управляет его отец. Его лучший друг с нами. Уничтожишь нас - погубишь его жизнь. Возможно, даже убьешь. Но ты ведь этого не сделаешь, правда? Потому что любишь его.

— Все, чего мы хотим, - это союза с “Подпольем”, — тихо добавил мой отец. — Я знаю, Крис никогда не сдастся. Похищать и принуждать тебя к браку было неправильным решением. Но у меня не осталось выбора. То, что ты дочь Криса, было слишком важным, чтобы игнорировать. Мы могли бы это использовать. Я это использовал. Все эти бои... если они продолжатся, то его следующая пуля может попасть в моего сына. Я не хочу, чтобы Кайен умирал за мой образ жизни. Мне нужны влиятельные союзники, чтобы этого не произошло.

Я чуть не фыркнул от его слов. Он был таким лжецом. Я был в шоке, что он смог это сказать с невозмутимым видом. Ему было плевать, что со мной случится, и он ясно дал это понять, когда угрожал моей маме. Но надо признать, он изо всех сил пытался продать эту слезливую историю Ринн. И у него получалось. Он всегда умел манипулировать эмоциями, именно так он играл со мной все мое детство. Прежде чем я успел высказаться, Ринн первой начала говорить:

— Ты бы сказал все это, если бы я была мужчиной? — спросила она с неподдельным любопытством. — Или ты стал бы угрожать мне? Ты думал, твоя маленькая речь затронет струны моей души? Что женщины не могут принимать решения, не позволяя эмоциям встать на пути? Позволь сказать тебе, что это не так. Как я уже говорила, твой грандиозный план использовать меня провалился. Я не та, с кем стоит шутить. Раньше ты этого не знал. Но теперь знаешь. Когда я уйду отсюда, вы больше не будете со мной связываться. Иначе пожалеете об этом.

Ник бросился на нее.

— Ты, блядь...

— Думаю, она сказала тебе не прикасаться к ней, — я схватил его за плечо, отталкивая назад. — Отвали, Ник.

— Кайен, — хрипло сказал мой отец, гнев омрачил его голос. — Не забывай, где твое место.

Ник жестко усмехнулся.

— Может быть, я совершу небольшое путешествие, чтобы напомнить ему.

Ярость затуманила мое зрение, когда я развернул Ника, впечатав его спину в стену. Он замахнулся правым кулаком, но я заблокировал его удар, прежде чем схватить за запястье и прижать к его голове. Отец что-то кричал, но это звучало издалека, пока я сосредоточился на придурке перед собой. Наклонившись ближе, я прошептал ему на ухо:

— Еще одна угроза в ее сторону, и у нас будут проблемы, — прорычал я.

— Тогда тебе лучше что-нибудь сделать, — возразил Ник, наконец, оттолкнув меня. — Потому что, если ты предашь своего отца или “Гримроуз”, я сделаю больше, чем просто угроза в ее адрес.

— Что здесь происходит? — раздался пронзительный голос.

Я резко обернулся и увидел медсестру, стоящую в теперь уже открытом дверном проеме. На ее лице был написан страх, заставляющий думать, что она знает, кто мы. Но она отбросила челку в сторону, затем скрестила руки на груди и твердо встала.

— Вам всем нужно уйти, — потребовала она. — Это больница, а не бойцовский ринг.

— Я как раз собиралась уходить, — спокойно сказала Ринн. — Извините за беспокойство.

Она взглянула на меня, прежде чем повернуться спиной и выйти из комнаты. Я задержался, зная, что отец не отпустит меня, не сказав последнего слова. Но я нарочно продолжал смотреть в сторону двери, зная, что это его разозлит, если я не буду смотреть на него.

— Иди с ней, — приказал мой отец со своей кровати. — Ты можешь ненавидеть меня, Кайен. Но ты любишь свою мать. И, очевидно, заботишься о Ринн. Если ты хочешь, чтобы они оба были в безопасности, тебе лучше убедиться, что она ничего не замышляет против меня.

— Даже не думай трогать Ринн, — процедил я сквозь стиснутые зубы.

— Если “Подполье” не будет сотрудничать с нами, значит, они наши враги, — добавил Ник, свирепо глядя на меня, когда оказался в поле моего зрения. — А это значит, что мы разберемся с ней. Так что будь осторожен, черт возьми.

Они не смогут противостоять “Подполью”. Не одни. Даже когда мы были в хороших отношениях с Апостолами, обе банды не смогли бы сразиться с “Подпольем”. Отец это знал, но вел себя так, будто у него все под контролем.

Я сжал челюсти и кивнул в знак согласия, прежде чем выбежать из комнаты. Я был уверен, что к концу дня Ник позвонит мне, чтобы его угрозы прозвучали громко и ясно. Спеша по коридору, я увидел Ринн, ожидающую меня возле лифта.

— Кому угрожал Ник? — спросила она, как только я оказался в пределах слышимости. — Я знаю, что не мне.

— Что ты здесь делаешь одна? — спросил я, избегая вопроса о моей маме. — Прямо сейчас тебе нельзя приезжать в Пасифик-Пойнт одной, Ринн.

— Хайд привез меня. Он все еще ждет снаружи, — она выгнула бровь, прежде чем войти в лифт. — Я могу просто вернуться с ним, если тебе не нужна компания.

— Стой, — я вошел за ней, обняв за талию, когда она нажала кнопку, чтобы спуститься в вестибюль. — Ты возвращаешься со мной.

— Он говорил о твоей маме, не так ли? — спросила она, заглядывая мне в глаза, когда мои руки крепче обхватили ее.

Я шумно выдохнул:

— Да.

Чувство вины затопило ее глаза.

— Они не могут использовать меня против тебя, поэтому они идут за ней.

— Они ее не тронут.

Мне бы хотелось чувствовать себя так же уверенно, как я звучал. Без банды у меня никого не было за спиной. Кроме Триппа. Но у него было бы столько же, сколько и у меня, если бы он ушел из банды, то есть ничего.

— Ты видела Тайлера? — спросил я, не желая больше говорить о своей маме.

Ринн вышла из двери после того, как я ее открыл, и, отвечая, даже не взглянула на меня.

— Да.

— Чего он хотел?

— Он узнал, что это я подставила его, когда обвинила тебя и Джейса в том, что вы его избили. Он зол, но я не думаю, что будет дальше меня беспокоить.

Я заметил Хайда в его машине, когда Ринн прошла вперед и заговорила с ним через открытое водительское окно.

— Я возвращаюсь с Кайеном. Увидимся позже. Спасибо, что подвез.

Хайд взглянул на меня, его глаза сузились.

— Ты уверена? Мы в его городе.

Я обнял Ринн за плечи, притягивая обратно к себе.

— Возвращайся в кампус, Хайд. С ней все будет в порядке.

Он проворчал что-то себе под нос, явно недовольный этим. Он мне не доверял, но ему придется быстро с этим смириться. Мне уже приходилось иметь дело с Джейсом и Гейджем, я не собирался беспокоиться о том, что еще один парень будет соревноваться со мной за Ринн. Хотя в какой-то части меня все же радовало, что у нее есть Хайд и другие ребята в кампусе, которые работают на нее. Ей нужна была любая помощь, которую она могла получить.

Я держал ее за плечи, пока мы не дошли до моей машины, и после того, как я усадил ее на пассажирское сиденье, сам сел за руль. Прежде чем вставить ключи в зажигание, я бросил на нее взгляд, заметив, что юбка задралась, когда она села. Мой взгляд упал на ее бедра, и я застыл.