— Отставить думать масштабнее, — рявкнул сам на себя участковый. — По утрам — только кофе и медитация на медвежьей шкуре. Однако, что-то приближается, какой-то армагедец. И оно, то, что незаметно подкрадывается, жаждет крови. Начальство и так на меня косилось после гибели троих подручных Франта, все уши мне сжевало: как будто это я их в болоте утопил. Я бы их с удовольствием утопил, но руки у меня коротенькие. Но, начальство недовольно: кому-то уменьшился денежный ручеёк. С этими утопленниками дело тёмное: эксперты руками разводят. Я, конечно, уважаю всякие сложные ассоциации и обычно легко их добываю, но тут даже я признаю себя убогим умишком. Такие умственные хитросплетения не для меня. В упор не хочу видеть, что начальство связано с криминалом. Признаю своё поражение. До понимания происходящего не дорос. Но, пятой точкой чувствую, что в посёлке что-то случится из ряда вон: здесь точно начнут проходить изменения, и не все смогут их пережить. Года идут, а счастья нет, зато вся дурь на месте, мы с нею, как два брата вместе.
Денис Тихонович сквозь зубы промычал песенку: «…наша деревенька в поле затерялась, в нашей деревеньке только три двора. Как-то ранним утром кучкою собралась, игры затевая, наша детвора…» Ага, как мелкие что-то затеют, то хоть туши свет — отжигают так, что участковому приходится разгребать. Но мелкое поселковое народонаселение творит ерунду по сравнению с тем, что творят взрослые. Вернее, вытворяют. Особенно граждане из неблагополучных семей. Обычные граждане тоже отжигают. Например, приличный во всех отношениях дедушка Онуфрий сколотил банду из таких же алкашей, как и он сам. Напьются самогонки Зинки Полищучки — потом орут песни по ночам, не дают добрым соседям спать. Хотя, в том квартале, где стоит дом деда Онуфрия, соседей его не поймёшь. Добрые они или не очень? Рядом с участком деда Онуфрия расположен участок, где в хорошем кирпичном доме проживает некий Прокоп Серасхов, сорока пяти лет отроду. Этот Прокоп, на самом деле не Прокоп, а Оси и он ненец с тундры. Как он оказался в наших весях, то неведомо, но оказался. Этот Прокоп любит хохмить. Дня не проходит, чтобы оный Прокоп не отчебучил какую-нибудь чучу. Да и на участке у него всё очень пикантно. Вот зачем он рядом со свои домом построил ярангу типа вигвама? Народ заинтересовался и ходит смотреть на эту ярангу. Оказалось, что это никакая не яранга, а чум. Но, некоторые местные дамочки очень даже резво бегают к Прокопу в этот чум: говорят, что в чуме интересней, чем в доме. Экзотика, типа. Скорее всего, этого Прокопа племя выгнало из тундры за его приколы. Ах, да! Ещё у Прокопа на участке живут три северных оленя. На этих оленей весь посёлок приходил любоваться. На что там любоваться? Мелкие какие-то животинки.
Мысли Чекмарёва перескочили на свою дочку Лизавету. Большая уже девица: в первый класс пошла. Ага, в нашу замечательную школу — другой в посёлке нет. Чекмарёв улыбнулся, вспомнив, как проучившись в школе месяц, Лизавета заявила ему и мамке, что она уволится из этой школы и пойдёт работать на торфодобычу. Учителя пихают домашнее задание, а потом требуют его выполнения: беспредел. Но это ещё не всё безобразие. Ужас начинается в старших классах, если до них доживёшь, конечно. Лизавета почему-то совсем не уверена, что доживёт хотя бы до пятого класса. Дальше вообще засада. В старших классах водится свирепый Никодим Викторович, а это гибель — такой, говорят, он злой. Все первоклашки, наслушавшись старшаков, начинали вибрировать и паниковать уже заранее. Тогда Чекмарёв и его супруга долго уговаривали родную дочку не увольняться с этой школы: потерпеть чуть-чуть, хоть годик. Та старательно терпит и пока не заводит разговор, что до пятого класса не доживёт. Особенно ей понравились новогодние праздники, когда всем дарили подарки Деды Морозы и даже Снегурочки. Ещё ей понравился школьный фестиваль, на который она попала по квоте для первоклашек. От этого фестиваля Лизавета прыгала в восторге, вот только, наверное, она ничего в нём не поняла по своему малолетству. Утверждает, что принц Гамлет жил в Тибете на какой-то горе. Ведь Лиза живой ребёнок! Её надо подучить читать между строк, не быть доверчивой, понимать образность языка, и не делать поспешных умозаключений. Учителя тоже хороши: додумались водить малолеток на серьёзные пьесы. Малолеткам нужны мультики про крокодила Гену, а не Гамлеты из Тибета. Тогда в голове у них не заведётся мешанина из мыслей. А насчёт великого и ужасного Никодима Викторовича, то участковый видел этого человека в посёлке неоднократно. Обыкновенный серенький учитель заштатной школы: ничего в нём особенного нет. Да, поговаривают, что он ещё и пьющий: поселковый «монстр», короче, еще тот. Это его предмет пугает малышню. Чекмарёв поморщился, вспомнив, как он сам страдал от математики, от всяких, прости Господи, синусов и производных. Если Лизавета в него, то этот предмет будет даваться ей нелегко. Вот малышня и придумывает на учителей всякие ужасы. Например, на бывшую директрису вообще понапридумывали такого, что на голову не наденешь. Типа, что она ведьма и летает на метле. Ага. Точно, надо как-то ночью выйти во двор и полюбоваться, как она нарезает круги вокруг посёлка. И покричать ей: «Привет тебе, тётка на метле. Не замёрзла?» Ещё подливают маслица в огонь Алёнка Батракова и её гопкомпания. Их ролики пользуются дикой популярностью у населения. Но и население у нас дикое: всему верит. Сделали эти охломоны ролик о том, что под Жупеево целый подземный город. Даже показали какие-то тёмные катакомбы, скорее всего чей-то обычный подвал. Так некоторые доверчивые жители подходили к участковому и просили, чтобы он не допускал их деток шаблаться по этим катакомбам. Какие катакомбы? Здесь на пару метров землю отроешь, а там вода. А люди верят, что целый город существует. Ага, в воде. Доверчивый у нас народ до безобразия. Хотя и после безобразия он доверчивый. Вот недавно некоторые хай подняли, когда увидели ролик в котором говорится и показывается, что детей в школе кормят страусиными яйцами. Начали досаждать участковому вопросами: как так можно поедать такие ценные яйца. Лучше давайте страусов разводить. Ферму в Жупеево устроим из страусов. И некто не сообразил, что в ролике показывали, как повар кладёт в чан вариться яйцо величиной с большое ведро. Это что за страус такой? Это уже не страус, это уже динозавр. А народ, ущипните меня товарищи, верит в страусов и хочет их разводить, ведь они дают яйца величиной с ведро. Кроме того страус — это диетическое мясо, как кролик. Вот и приходится выслушивать всякие дурацкие жалобы и анализировать слухи. Слухи — это часть нашей работы. Может, ну её такую службу. Бросить всё и податься в монастырь, желательно в женский, подальше от этого дурдома. Интересно, что чудесного сегодня случится?
— Ладно, хватит разводить словесный понос и антимонии, — пробурчал Чекмарёв. — Что я смогу сделать, если саморазвитие интересует два-три процента населения Земли, а остальным нормально «и так сойдёт». Что надо народу: мягкая постель, еда каждый день, дом, семья, стабильная зарплата, машина и поездка раз в год на море. Этого хватает основной массе населения. А некоторым требуется и того меньше: закинуться дурью и балдеть. Вот вам и миллионы лет эволюции! Кто мешает людям творить, выплёскивать свой интеллект для общего блага, делиться с миром красотой. Ан нет: лучше ощущать себя толпой и бежать за морковкой, которая болтается перед носом. Куда бегут? Бегут дела делать, работу работать. Ага, типа мы пахали: я и трактор.
Мысли Чекмарёва, поскакав по ведомственным проблемам, по учёбе Лизаветы, по желанию податься в монастырь, перескочили на супругу Маринку. О жене думалось с любовью и нежностью. Чем больше Чекмарёв жил с Маринкой, тем больше выяснялось, что она неимоверно хороша. Маринке слегка за тридцать возрастом. Женщина стройная, местами фигуристая, с огромными глазами и великолепной гривой русых волос. Лицом она вполне обычная, с немножко вздернутым носиком. У неё замечательные губки: они очень выразительные и волнительные, особенно нижняя губка. Маринка, конечно, не образец женской красоты, но в ней намешано столько женской притягательности, что Чекмарёв оказался влюблённым в собственную жену. И это его огромный психологический якорь.
