— А почему они так испугались нашего Никодима? — поинтересовалась директриса у Майи Сергеевны — молодой учительницы младших классов.
— Твердили с ужасом, что он какой-то бенгх и напустит на них какого-то перескоро, если я не путаюсь в их мистике, — ответила Майя. — Но девок я потом долго мыла, а они орали, что перескоро принесёт им смертельную болезнь, типа чумы, оспы и холеры. Так что Никодим наш оказался, по их мнению, бенгхом и его следует жутко бояться и лучше с таким не связываться.
Но это не спасло малолетних чавэл от злой судьбы. Не мифический перескоро пришёл к ним, а простые местные, но озверевшие жители. И где эти чавэлы сейчас?
Школьные бесплатные обеды тоже не заслуга управления образования, а заслугой каких-то щедрых спонсоров, которые за свой счёт наняли поваров, приобрели интересное оборудование и посуду, и доставляли на кухню бесплатно полуфабрикаты. Поэтому и порции получались обильные, а ученики, кто хотел, обедали в школе, предварительно утром подав заявку, что желают сегодня обедать.
Что касается учить детей работать руками и головой, то здесь Надежда Александровна пошла поперёк борозды. Она подумала: «А куда потом пойдут наши дети?» Ну, получат они аттестат, и что? Поэтому она возвела в ранг необходимого предмета трудовое обучение. И опять в этом плане проявилась главная роль Никодима Викторовича. Именно он договорился с ремонтной мастерской, где старшие ученики могли получать навык ремонта автомобилей. В мастерских ученикам даже платили за выполненную работу. Договорился он и с торфоразработчиками, которые также согласились желающих обучать премудростям своего ремесла. Много девчонок изъявили желание помогать в «Пончиковой», теперь на базе этого заведения девок учат лепить пончики и пирожки. И это ещё не всё. Спонсоры наняли учителей для внеклассных занятий по английскому и испанскому языкам, оплачивали труд специалистов в области компьютерной техники и наняли специалиста в области краеведения. Что интересно, ученики просекли это дело, что их учат не просто так, а с прицелом на будущее, и стали заниматься после основных уроков. Особенно удачным приобретением оказался спец по краеведению: мужик популярно рассказывал ученикам, где в нашей области можно хорошо устроится. Плюс ко всему многие учителя занимались с детьми дополнительно. Особенно ошеломляющий результат получился по математике: Верочка Цапыгина постоянно занимала первые места на всех олимпиадах по этой науке. Её уже хоть сейчас можно использовать как учителя математики. Верку, скорее всего, ждёт большое будущее в науке. Она точно поступит в какой-нибудь престижный универ на физмат, если не останется в посёлке лепить пончики.
Очень много с малышнёй занимается Семён Митрофанович Безпалько. Он с детьми постоянно что-то изобретает, что-то ремонтирует, то есть ученики делают то, что надо делать своими руками и головой. Очень мягкий и душевный человек этот Безпалько: он настоящий кумир у деток. А вот Никодима все боятся, злой он и деспотичный. Надо Никодиму брать пример с доброго и миролюбивого Безпалько — тот муху не обидит. А Никодим ещё и ленивый — так и не взял себе дополнительные часы, так и работает на одну ставку. Вот почему он себя так вызывающе ведёт? Сейчас, к концу учебного года, все учителя бегают в мыле, даже его любимая Ия Сафаровна, а он и в ус не дует. Это ж как же, вашу мать, извиняюсь, понимать? Вон Безпалько почти домой не ходит — всё время торчит в школе. И его внучка постоянно вьётся возле него. Она вместе с пацанами что-то там делает. От Безпалько одна только польза: весь мелкий ремонт в школе на нём и его учениках. Сейчас они стали изучать свойства строительных материалов, а это очень полезное дело. Надо дать Безпалько грамоту за это. За то, что учит деток понимать строительные материалы: всякий песок, щебень, цемент, кирпич и что там ещё есть.
Надежда Александровна всегда остерегалась Никодима Викторовича и не очень одобряла его методы и поведение, но сама стала наплевательски относиться к документации и инструкциям.
— Может его уволить? — спросила она у своей секретарши, верной Танечки.
— Кого? — сделала круглые глаза Танечка. — Да вы что, с ума сошли? А кто будет всякие комиссии встречать. Ведь только у нашего Никодима печёнка выдерживает столько пить. И куда только в него лезет. Нет, от него нам польза: иначе комиссии нас сгнобят. Где мы ещё найдём такого алкоголика?
— И то так, — поморщилась Надежда Александровна, вспомнив, что завтра опять прибывает очередная комиссия, а это опять пьянка. Повадились, мля. А у неё бардак в документации. Тут надо выбирать одно: или работать только на оформление бумажек или учить деток. А бумажек, сколько не заполни, их всё только больше становится.
Собственно, почему она решила, что Никодим злой? Ведь он никогда словом не оскорбил ученика, никогда не ударил. Он всегда беседует с ними очень спокойно и выдержанно. Правда, взгляд у него не очень хороший. Но провинившихся он не заставляет отрабатывать, а даёт им право выбора. Вот сами ученики и выбирают трудовой подвиг. Да и не всегда он справляется с малолетками. Это тоже факт. Вот, например, месяц назад произошёл случай с братом и сестрой по фамилии Качики. От этой семейки весь посёлок стонет. Вот эти два Качика и учатся у нас. Однажды завуч поймала их, когда они увлечённо плевались в коридоре. Сделала им замечание, сказала вытереть свои плевки. Ага, щас. Качики только нагло смеялись. Собралась даже толпа народа посмотреть, как их воспитывают, и что дальше произойдёт. Даже Никодим подошёл и возмущался, но ничего Качикам не сказал, ни слова. Те, естественно, и не собирались ничего вычищать за собой. Вот только на следующий день они не явились в школу. Вскоре стало известно, что их прихватила сильнейшая межрёберная невралгия: они ходить-то не могли, а не то, что работать на уборке школы. И уже месяц не ходят в школу. Так, что роль Никодима сильно преувеличена. Ни на кого он никакую порчу не наводит, детки сами заболевают и никуда от этого не деться. Правда, без Качиков стало легче дышать, а то, как на вулкане с ними жили: их фантазия напакостить неисчерпаема. От своей семейки они взяли всё самое плохое.
— Ладно, — вздохнула директриса. — Будем считать, что сегодня я заведением поруководила. Теперь пойду на урок, ибо детки прежде всего. Ты, Танечка, тут за главную остаёшься.
И она пошла на урок, так как у директора тоже имелись часы занятий. Она шла по привычному маршруту, вежливо здороваясь с учителями и учениками. Она уже привыкла, что в школе поддерживается постоянная чистота, не то, что творилось два года назад. Спонсоры хорошо отрегулировали вентиляцию, дышится хорошо, от туалетов не пахнет: там как в операционной. Нигде ни пылинки, ни соринки, ни паутинки. К хорошему быстро привыкаешь.
Навстречу директрисе попался спешащий куда-то Безпалько. Лицо его выражало крайнюю озабоченность, рядом с ним тёрся Сашка Прокопенко. У Сашки, как всегда, на глазах чёрные очки, к которым все уже привыкли. У Сашки случилась какая-то болезнь глаз, вот и приходится ему носить очень чёрные очки. Они оба так спешили, что при встрече с первым лицом школы, не остановились, а только буркнули: «Здрасьте».
Войдя в класс, Надежда Александровна, поприветствовала, вставших при её появлении учеников и начала урок:
— Сегодня мы с вами рассмотрим произведение Достоевского «Братья Карамазовы»…
Надежда Александровна вела занятия по русскому языку и литературе, но по литературе она не придерживалась официальной программы. Проводила занятия по произведениям, рассмотреть которые она считала нужным. В её личных планах присутствовала и «Божественная комедия» Данте и произведения Низами, Омара Хайяма, Булгакова и Вольтера. А всяких рекомендованных для изучения Солженицыных и Улицких она отметала. Пусть их диссиденты всякие и либералы читают. Нам нужны истинные ценности, а не либерастическая муть. Она поощряла учеников читать и современную русскую литературу: особенно Дэма Михайлова, Лукьяненко и Бушкова. А всё-таки — подумала она вдруг — куда это так быстро поскакал Безпалько?
