Что ты вообще об этом думаешь?

Взаимность должна быть в общении. А сейчас выходит, что я отдаю, а ты забираешь, и всё»

Он тогда ответил: «Я конечно не знаю

Но я уже пару недель тебя не трогал

Да и Линда мне каждый день помогает

Ей там памятник при жизни уже ставить можно, и она мне ни разу не предъявила».

«Алекс, вообще-то ты должен всё делать сам, если уж на то пошло. Конечно, наверняка Линда помогает тебе много больше, чем я. Верю.

И зачем ты снова мне тогда написал? Она ведь онлайн, всегда готовая тебе помочь.

Что ты пишешь мне? Где совесть? Алекс, тебе никто ничего не должен, и я в том числе.

Чем ты Линду благодаришь? Она каждый день тратит своё время на тебя за «спасибо»?

А ты за «спасибо» кому-нибудь вообще бы стал помогать каждый день?»

Алекс был хладнокровен: «Ну ты ж вроде разбираешься лучше

И причём тут совесть?»

«И именно поэтому я должна на тебя работать – раз я разбираюсь? Интересно

Совесть, потому что требовать от другого помощи постоянно, и ничего взамен – это бессовестно».

«Окей

Сколько стоит твоя помощь?

Тариф есть?

Тебе деньгами или натурой?

Налом или на карту?»

Мне хотелось истерически смеяться: «А ты проституткой подрабатываешь, что ли?»

«Натура – это не только секс

Я имел в виду шоколадки

Ну так что?

Во сколько ты себя оцениваешь?

Какая твоя цена?»

Помнила, как обидно мне было. Ответила, что не продаюсь. Дело ведь вовсе не в том, как сильно я хочу шоколадки, как будто я сама их себе не могу купить!

Алекс продолжал: «Ну а чего тогда цену себе набиваешь?

К чему пафос этот?»

Пальцы дрожали, когда я продолжала набирать текст: «Да какой пафос?

Ты не умеешь дружить. Благодарить не умеешь».

«Что блин за бред ты говоришь

Тебя что-то сильно задело, видимо

Шоколадок больше нужно таскать?

Не бред ли?

Давай я тебе коробку на будущее сразу притараню, и жуй на здоровье

Чтобы не ныла, что тебе чего-то не хватает

Бесит это нытьё прям».

Я и так была в гневе, расстроена, зла… А это добило. Кинула Алекса в чёрный список. История продолжалась, но сейчас не в том суть. Суть в этой шоколадке, которую я продолжала держать в руке. Будет ли и она последняя?

Преподавательница уже начала пару, пока я крутила шоколадку. Что Рейнольдсу нужно от меня?

Помнила, как однажды заглянула к нему в глаза – серо-голубые. У Алекса точно такие же. И в тот момент остро вспомнился разговор с ним. Он говорил, что может иметь каких угодно девушек, ведь все мужчины такие по природе. Мол, всем нужно нагуляться. Я ему заявила, что мой будущий муж уж точно не будет, как он.

– А откуда ты узнаешь, что он не такой? – тут же ответил Алекс.

Не знаю, почему именно этот разговор мне вспомнился. Однако, возможно, именно в тот момент моя психика сделала большую параллель между ним и моим преподавателем, который явно крутил девочками и в свои тридцать с лишним.

Я сбежала из своего города ещё и потому, что хотела забыть Алекса. У меня плохо получалось. Прошло уже два года, а я всё не могла переключиться. И теперь у меня возникла возможность переключиться с одного бабника на другого. Идея отвратная. Идея губительная для психики. Но не в состоянии этому противостоять.

Пока собиралась на пары, вспомнила первую встречу с Рейнольдсом – и нет, она не была в аудитории. И даже не в стенах университета. Я прогуливалась по дорожке, предвкушая начало учебного года, как вдруг меня кто-то окликнул сзади стандартным «привет». Я сначала не поняла, откуда этот звук, а затем увидела, как ко мне подъехал мужчина на велике. Было даже забавно. И этот мужчина вдруг решил пройтись со мной целый час. Я только и думала: почему ему вдруг со мной так интересно…

Узнала, что он работает в университете, и поделилась, что перешла на третий курс. И он, чёрт его дери, не сказал, что будет моим преподом. Ни слова. Расспрашивал меня о жизни, и я в ответ. Хотя теперь не знала, что считать за правду. Про возраст он умолчал и притворялся недавним студентом.

Несмотря на то, что я сразу почувствовала вайбы бабника, Леон мне понравился. Он казался живым, активным, интересным. Очень симпатичным. С чувством юмора. Мы обменялись номерами. Новый знакомый написал мне тем же вечером.

На следующее утро я зашла в аудиторию и обомлела. Вот и подкатил парень…

«Извините, но лучше оставить всё, как есть», – напечатала я сразу, как пришла домой. Обдумывала, что ему написать, очень долго. И решилась. Рейнольдс согласился.

И с тех пор я лишь наблюдала за ним. Узнала много интересного, особенно слухи про сексуальные связи с его фан-клубом. Хорошо, что я не связалась с Рейнольдсом. Однако само его существование вскоре начало меня раздражать.

Да, он мне нравился. Да, я хотела с ним общаться, но сама всё обрубила, запретила себе. Как обычно. Он мой преподаватель, кобель, да и вообще… Скорее всего, убийца. Или я так старательно навешивала на него грехи, чтобы успокоить ноющее сердце.

На парах Рейнольдса старалась на него не смотреть, чтобы испытывать меньше эмоций.

– Мисс Блумфилд, выступите, пожалуйста.

Резко содрогнулась. Не делала этот сраный доклад, решила на него забить!

– Я не готова.

Рейнольдс развёл руки в стороны.

– Двойка. Останьтесь после пары, пожалуйста.

Мне захотелось царапнуть ногтями парту от злости. Да он издевался! Я уже согласилась на его театр, а он продолжил до меня докапываться?! В общем, всю пару я старалась успокоиться, да не вышло.

– Ты это нарочно, – произнёс он, когда мы остались наедине.

– Я уже в театре, что вы ещё от меня хотите?!

– Не хочу лишать тебя стипендии. А ты упорно…

– Да-да, я упорно отказываюсь от стипендии, – процедила я сквозь зубы. – Да я сделаю этот доклад! Тогда отстанете?

– Возьмёшься за ум? Тогда и отстану, – усмехнулся он.

– Супер, – бросила я ему и хлопнула дверью.

Вот же приставучий. Ну честно, я делала домашку регулярно и основательно, но как села и представила, что буду выступать с докладом… Тошно стало. Поэтому забила. А тут здравствуйте – двояк поставили. Ой как страшно…

Когда проходила мимо шкафчиков, заприметила Люси рядом с Дэнни – местным наркодилером. Он вроде как встречался с Кристи.

– Так у тебя есть «радость» или нет? – настойчиво спрашивала она. До сих пор удивлялась, какое кодовое слово использовалось для наркоты.

– Я отдал тебе всё, что было. Следующей партии не было, – с раздражением сказал он. Я остановилась, желая слушать дальше.

– Люси подсела, – хмыкнула Августа, подойдя к подруге со спины. – Дэнни, как жизнь?

– Хреново. У меня девушка умерла. Убийца не найден, – со злостью проговорил Дэнни.

Помнила, как красиво Дэнни смотрелся с Кристи – а она была звездой университета.

– Ну слушай, она же тебе изменяла, – самодовольно высказала Августа, подняв подбородок. – Стоит ли из-за неё убиваться?

Дэнни не выглядел удивлённым. Он знал?

– Да задолбала ты уже.

Дэнни тут же обернулся и увидел меня. Августа усмехнулась, а Люси испугалась.

– Сожалею об утрате, – только и нашла я, что сказать. Дэнни криво улыбнулся.

– Спасибо. А ты…

– Скарлетт. Я теперь тоже в театре. Познакомилась с Кристи прямо перед… В общем, её смертью.

У Дэнни заблестели глаза, словно он готов был заплакать.

– Я на английский, – сказал он и быстро удалился.

– Что, пожалеть его захотела? – рассмеялась Августа, обращаясь ко мне. – Да тут очередь, знаешь ли.

Тем временем я задумалась. Легко ли Дэнни пережил измену? Знал ли о её связи с Рейнольдсом? Что-то я сомневалась, что пережить предательство было легко. Да и вообще… Дэнни же дилер, он имел дела со всякими плохими парнями… Так. Я начала искать другого убийцу? Не Рейнольдса? Ну всё, Скарлетт, поздравляю.