Между тем он продвинулся в своей карьере очень, очень далеко, о чем красноречиво говорил роскошный кабинет: огромные окна до пола открывали вид на Центральный парк и город, за столом выстроились бесчисленные книжные шкафы, на полках которых стояли книги о финансовой грамотности, политике и истории, замысловатые статуэтки, награды и фотографии, на которых Грант был изображен с весьма важными и известными людьми. У окна в окружении кожаных кресел красовался стеклянный кофейный столик. Было немного странно видеть Гранта именно в такой обстановке – Александра и подумать не могла, что однажды увидит его таким. Сейчас он казался совсем другим – каким-то отстраненным и холодным. Но, в конце концов, прошло целых девять лет.

– Прошу прощения, мистер Сантос, – произнесла она, и звук собственного голоса придал ей решимости встретиться с ним взглядом. – Если бы я знала, что вы теперь возглавляете «Пирсон групп», не стала бы вас беспокоить.

Подойдя, Александра поставила на стол цветы.

– Прошу вас, примите этот скромный подарок и мои извинения за отнятое время. Я найду выход сама.

С этими словами она повернулась и направилась к двери – абсолютно так же, как и девять лет назад, чувствуя, как слезы застилают глаза. Только теперь ей не хотелось кинуться к нему в объятия, как тогда. Наоборот, Александра спешила поскорее уйти и больше не попадаться ему на глаза. Ее рука уже готова была повернуть ручку двери, как Грант произнес:

– У вас еще есть две минуты.

Александре пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы вновь повернуться и посмотреть на Гранта.

– Что, простите?

Он указал на цветочную композицию.

– Я сказал мисс Эллиотт, что у меня есть пять минут. У вас еще осталось две минуты, чтобы уговорить меня купить то, с чем вы сюда пришли. – Грант скептически покосился на лофант. – Вероятно, вы хотите вложить деньги в ферму полевых цветов.

Его тон заставил Александру разозлиться. Единственное, что было в ее жизни постоянным, – это цветы. За несколько драгоценных лет, проведенных с дочерью до смерти от рака, Амелия Волдсворт сумела привить Александре любовь к этим цветам, и эта любовь распространялась как на дикорастущие полевые соцветия, так и на составление композиций и букетов, где каждый компонент нес в себе какое-то особое значение. Эта любовь поддерживала Александру в тяжелые моменты, помогла пережить ту неразбериху, что создал отец, подарила шанс начать все сначала, заняться тем, что она всегда ценила, бросив организовывать корпоративные вечеринки по наущению отца.

– Вы наблюдательны, мистер Сантос. Это гигантский лофант, здешний дикорастущий цветок.

– Почему вы решили принести мне полевые цветы?

Александра сделала глубокий вдох, открыла папку, вынула листок с проектом и положила его на стол. Грант провел пальцами по странице, но не стал читать. Вместо этого он снова посмотрел на Александру.

– Вы привлекаете новых клиентов, – произнесла она, стараясь говорить бесстрастно. Отмечая, что и Грант смотрит на нее абсолютно безучастно, по его лицу невозможно было увидеть ни одной эмоции. Когда-то оно было для нее открытой книгой…

– Что привело вас к подобному выводу? – спросил Грант.

– Говорят, что через две недели вы планируете несколько приемов, чтобы впечатлить потенциальных клиентов. – Александра постучала по листку. – Я могу вам помочь в этом.

– Оставим в стороне вопрос о том, кто из персонала посмел распустить язык и поделиться деталями моих личных дел. Как ваш гербарий может помочь мне убедить клиентов, располагающих миллионами, миллиардами долларов, инвестировать в «Пирсон групп»?

– Доказано, что цветочные композиции влияют на восприятие пространства, события и даже того, кто на нем распоряжается, – уверенно ответила Александра, вступив в сферу своего профессионального интереса. – Цветы привлекают больше людей, фокусируют внимание, показывают, что вы готовы вкладывать деньги и время в потенциальных клиентов. – Она легонько погладила нежный сиреневый цветок. – Вы переехали сюда из Лос-Анджелеса, и, включив в композицию местный цветок, а также цветок, являющийся символом Нью-Йорка, вы продемонстрируете, что уделяете внимание деталям, что не просто приехали, чтобы быстро заработать денег и снова умчаться.

– Полагаете, богатейшие жители Нью-Йорка знают разницу между вашим лофантом и нарциссом?

– Они будут ее знать, потому что на таких событиях я обычно использую специальные карточки, на которых написано, какие цветы в композиции и что они символизируют.

Александра умолчала о том, что еще ни разу не получала шанса воплотить ни одну из своих идей в жизнь. Грант же задумался, взгляд его сфокусировался на руке девушки, лежащей на буклете, а губы сжались в полоску.

– Как давно открыт ваш магазин?

– Шесть месяцев.

Грант презрительно фыркнул.

– И что вы можете сделать такого, что не в состоянии предложить мне более крупный магазин?

Александра выдернула свой буклет из-под его пальцев, открыла другую страницу и снова положила на стол.

– У меня вполне разумные цены. Я получила пять лет практики с одним из ведущих флористов Восточного побережья. А самое главное, я не предлагаю стандартные композиции.

– Я вижу, – ответил Грант, и по его словам было непонятно, намеревался ли он сделать комплимент или оскорбить ее. С удивлением Александра поняла, что это не имеет значения: она была уверена в том, что эта композиция – одна из лучших в ее коллекции.

– Для «Колокольчика» будет честью предоставить вам цветы для ваших приемов, мистер Сантос. Мой телефонный номер на карточке, оставленной вам секретарем, – звоните, если у вас возникнут вопросы.

Грант посмотрел на буклет, и Александра воспользовалась моментом, чтобы встать и направиться к двери. Она была вполне довольна результатом: ее не выпроводили с охраной, не вызвали полицию, не оскорбили. И потом, такое собеседование – хорошая практика для последующих встреч с перспективными клиентами.

– Как вы думаете, мисс Волдсворт, после нашей последней с вами встречи, учитывая наши отношения, стоит ли мне заключать с вами сделку?

Александра ощутила, как сердце в груди забилось сильными толчками. Очевидно, своим вопросом Грант хотел ранить ее посильнее, и нельзя сказать, что это было незаслуженно. Александра повернулась и прямо посмотрела на Гранта:

– Я хорошо выполняю свою работу, мистер Сантос. У моего магазина превосходные отзывы. Но я понимаю ваше беспокойство, учитывая то, как завершились наши отношения. Если это каким-то образом может повлиять на ваши достижения, тогда я определенно не подхожу вам. Спасибо за то, что уделили мне время.

Сказав это, Александра решительно повернулась, вышла и закрыла дверь, не желая, чтобы Грант ответил ей. Пройдя по коридору, она завернула за угол и подошла к лифту. Джессика сидела за своим столом, беседуя по телефону. Она взглянула на уходящую посетительницу и коротко кивнула, прощаясь.

Когда двери лифта закрылись и кабина заскользила вниз, девушка прислонилась к стене, закрыв глаза, чтобы не видеть свое отражение в зеркальных стенах, и закусив губу, чтобы не дать охватившему ее горю одолеть ее. Почему из всех потенциальных клиентов ей посчастливилось встретить на собеседовании именно Гранта, первого и единственного мужчину, которому она некогда отдалась, которого полюбила – и чувство это было взаимным – и так нелепо потеряла потом, позволив отцу разрушить их счастливое будущее. Грант мог бы стать отцом ее ребенка, но у нее произошел выкидыш спустя несколько недель после расставания.

Выйдя на улицу и встав у дороги, она подняла руку, вызывая такси, и в который раз подумала: права ли она была, решив построить карьеру именно в Нью-Йорке? Возможно, стоило уехать в другой город или даже в другой штат? Хотя… имеет ли смысл убегать от своего прошлого, если оно постоянно нагоняет?

На экране монитора Грант наблюдал, как Александра идет мимо зоны ресепшн. Вот она кивнула в ответ Джессике и вошла в лифт. Двери закрылись, но Грант по-прежнему видел ее – в лифте тоже была камера. Девушка смотрела прямо перед собой невидящим взглядом, сжимая портфолио, а потом закрыла глаза. Гранту стало на миг жаль ее, но он тут же себя одернул. Как это вообще возможно – сочувствовать той, что разбила ему сердце, не говоря уже о мелких неприятностях вроде потери работы, и тем не менее в глубине души его росло именно сочувствие. С момента их последней встречи Александра заметно изменилась и больше не выглядела такой же безупречно ухоженной. Одежда ее была аккуратной и очень ей шла, но Грант отметил, что вещи не дизайнерские: едва заметные царапины на обуви, шероховатость материала на блузке… да и волосы ее давно не бывали в руках мастера.