Шустрый молодой слуга, держащий факел, проводил меня куда-то по узким коридорам до небольшой комнаты, где нашлась широкая кровать и помог снять кольчугу. Зажег свечи и я упал на кровать без сил, но ноющая рука мешает мне уснуть. Вспомнив кое-что, я распорол ножом воротник блузы, достал упаковку антибиотика и закинул в рот пару таблеток, запив водой из кувшина.

Потом я уже уснул, однако лекарка и правда пришла, видно, что позвали ее из деревни при замке. Осторожно промыла мне рану теплой, кипяченой водой, наложила какие-то листья и несильно замотала ее бинтом из ткани.

После этого я уснул и больше не просыпался до утра, прижимая к себе снятый с лошади мешок с добром и таблетками.

Утром меня разбудила снова та же пожилая лекарка.

Вошла, даже постучав в дверь, видно, что с господами привыкла общаться, знает, как вести себя и оказывать кое-какие знаки почтения. Хорошо, что постучала, я успел одеяло накинуть, хотя под простыней спал, так бы посмотрела старая на мою утреннюю эрекцию. Рассказала бы точно хозяйке, что гость уже в форме, рана его не так уж и угнетает, раз кобелячьи мысли в голову лезут. Ну да, не при смерти лежу точно, врать не буду.

– Прошу прощения, ваша милость, мне потребно вашу рану посмотреть, госпожа приказала первым делом вами озаботиться.

Я протянул ей руку, чувствуя слабую боль в плече и в том месте, где нож вонзился в мышцу. Вчера и правда гораздо сильнее болело это место.

Женщина оперативно размотала мою повязку, посмотрела на снятые с раны листья, даже к окну подошла и распахнула ставни, чтобы дать больше света, потом внимательно обследовала рану, одобрительно качая головой:

– Очень хорошо, грязи мало в рану попало, господин быстро вылечится.

Потом снова запарила листья кипятком из железного чайника, принесенного с собой, быстро слила с них воду, плотно и тщательно по одному листу приложила к ране, замотав все той же полоской ткани, затем быстро ушла, бросив напоследок:

– Прошу не обижаться на меня, старую, ваша милость, что так тороплюсь. Много народу болеет в деревне и замке.

Знает себе цену знахарка, попробуй на такую обидеться, пожалеешь сто раз потом, когда заболеешь.

Нужно ее будет золотой монетой отблагодарить при следующей встрече.

Наверно, эти листья оказывают высасывающий эффект, но и антибиотиком я тоже подстрахуюсь, поэтому запил еще пару таблеток и начал одеваться, посматривая по сторонам.

Белье, конечно, никто не менял после предыдущего жильца, а он не особенно любил мыться, как настоящий человек своего времени, так что пора все сменить, скажу об этом прислуге. Я даже нашел пару длинных, темных, вьющихся волос, оставленных баронессой на белье. Хотя не факт, может не ее это волосы, такая грива очень помогает защищать шею сзади или это я с монголами путаю. Нет, густые и длинные волосы всегда, особенно в такие прекрасные для героев времена являются символом силы и красоты.

Ладно, какие те времена, времена самые эти, раз уж я здесь живу и воюю, пока даже достаточно успешно.

Не успел я разглядеть, какие волосы были у защитника и по совместительству любовника баронессы, ведь видел его только издалека в кутерьме схватки, когда у него на голове красовался шлем, который я не стал снимать, как и переворачивать погибшего на спину, забрав только его пояс и меч, лежащий рядом.

У меня тоже случилось знаменательное событие, вот получил первое ранение в своей новой жизни.

Скажем, что по глупости, только нельзя не признать, очень уж хорошо сыграл матерый преступник Иерих роль сломленного и сдающегося воина. Впрочем, если бы баронесса так откровенно не отвергла его желание принести ей присягу, может и не стал бы он кидаться на меня.

А скорее всего и стал бы, с такой то известностью не стоит оставаться никому служить.

В новом месте никак бы он карьеру не сделал, стал простым стражником с репутацией морального урода и все равно быстро попал бы на виселицу. Да пожалуй сразу же, как приехали в замок, баронесса об этом приказала бы.

Так в этот момент ведь только я стоял между его полной свободой, возможностью собрать все ценное с убитых, трахнуть и баронессу, и снова ее сестру со всякими извращениями, заколоть потом обоих и отбыть в другие края, где никто не знает про его прошлое и плохую репутацию.

Конечно, Иерих мог и по пути исчезнуть в темноте, но всяко, собрав все золото и серебро, самое лучшее оружие, поглумившись над надменной баронессой и ее сестрой, убил бы конечно их напоследок. Как и форейтора, только того сразу после меня, отомстив за смерть своих хозяев лично мне, с гораздо лучшим настроением он бы уехал отсюда, сманив еще и пару придурков, оставшихся в замке. В этих краях ему нечего больше ловить.

Надеюсь, что я еще поговорю с ним, может, чего интересное и расскажет перед смертью.

Если считать по порядку, то это первое ранение в этом мире, во второй моей жизни здесь. Первая окончилась совсем печально, арбалетным болтом в мочевом пузыре, прижиганием лица свечой и полетом с двадцатиметровой глубины в омут. Одна радость, что вслед за своими обидчиками, которые тоже не пережили мою тризну и потом щедро поделились со мной своим добром, часть которого я пропил со всем трактиром Сохатого.

Комната, где я ночую, небольшая, три на четыре метра, поэтому достаточно широкая кровать выглядит здесь вызывающе и подтверждает мои догадки. Щели между камнями тщательно замазаны, видно, что недавно подновляли, две стены затянуты в ткань нежной расцветки, похоже, что сама хозяйка в этой комнате навела уют, как в своем любовном гнездышке.

Хорошего качества пара светильников, пара горшков за ширмой, в один из которых я и сходил.

Пока валялся, проверил свою ману, где-то на три четверти заполнен, вчера не так много потратил на удар по Иериху, подсознательно понимая, что совсем сильно бить нет смысла, что негодяю лучше помучиться перед смертью.

Кстати, где он там устроился, баронессе необходимо его молчание, чтобы не распускать слухи о несчастье, случившемся с младшей сестрой. Интересно будет посмотреть на средневековое подземелье или все же сразу пустили наемника в расход? Вряд ли, он ведь моя добыча и мой кровник, баронесса просто устроит так, что он никому не сможет рассказать о том, что произошло на поле Куликовом, если так можно сказать про сражение на поляне среди леса.

Оделся я сам, слуги заняты хлопотами, как я понимаю, да и нет лишних людей в прислуге у баронессы, на них приходится тратить деньги, а не зарабатывать на них, в отличии от тех же хлебопашцев и ремесленников.

А Делия – исключительно деловой человек, как я понял.

Экспедиция за трофеями еще не вернулась, ранним утром я слышал, как открывали ворота и несколько всадников ускакали куда-то. Телеги они взяли в деревне наверняка для перевозки трофеев и тел. Интересно, справятся ли обычные воины с жеребцами баронов?

Постоял около небольшого окна в комнате, шикарный открывается вид из замка, да еще с холма на окрестности вокруг, интересно будет заняться любовью с красоткой баронессой именно здесь, любуясь романтическими красотами.

Да, мысли лезут в голову только об одном, после недельного воздержания в Иворе, когда Румелия с перепуга сняла меня с полового довольствия, да потом еще несколько дней в пути, очень уже хочется прислониться к чему-то теплому и красивому. Ладно, и немного некрасивое пойдет, только попышнее.

Выйти я смог только во двор, достаточно небольшой, не стал бродить по внутренним помещениям без сопровождения. Над воротами ходит стражник с чем-то похожим на алебарду, даже в шлеме несет службу и бдит по сторонам. Подумав, я поднялся по ступенькам в донжон, где должна находиться сама хозяйка и не ошибся, именно там она и нашлась, занимаясь разбором трофеев.

Делия сразу обозначила свою позицию, увидев меня:

– Баронет, я распорядилась вас не будить! Вам надобно отдохнуть после раны и вчерашнего подвига, – сама баронесса одета по-домашнему, волосы просто стянуты в пышную косу, так ей даже и лучше, выглядит моложе и более милой.