Я давно приметил арбалеты, валяющиеся в стороне от кареты, которая прикрывает меня от взглядов занятых своими радостями насильников. Поэтому решил с помощью стреляющих машинок помочь жертвам и отомстить за поруганную честь женщин.

Лезть в драку с настоящими крутыми бойцами я точно не собираюсь, хотя двое из них оказались ранены. Только ведь рядовой воин не так и сильно, а бароны Фонзин просто пугают неуемной мощью, яростью и искусством убивать. Может я смогу составить им оппозицию с копьем, самодельным, кстати, за счет своей силы, но скорее всего, что нет. Проверять это предположение я не хочу и увидев знакомые мне арбалеты, устремился к ним, пока бароны заняты красавицами, а раненый воин рыщет по лесу в поисках сбежавшего слуги дворянок.

В любом случае рисковать собой так я не собираюсь, если есть другие способы навести справедливость и отправить моральных уродов на скорый Божий Суд.

Затея моя сработала, никем не замеченный я добрался до лежащих стрелков. Лежат они оба на животе и зарублены ударами сзади сверху по голове и плечам, значит стража дворянок оказалась опытной, сразу решила проблему со стрелками, догнав их с разряженными машинками, да еще оставленных без охраны посередине поляны. Не самое лучшее решение по тактике засады, оставшись в живых стрелки могли здорово помочь в бою своим хозяевам, ссадить с лошадей хотя бы еще пару воинов противника, тех самых защитников кареты. Это уже грубая ошибка баронов, не очень хорошо использовавших возможности подготовленной засады, как ни посмотри на это дело.

Арбалеты валяются разряженные, пришлось сначала перевернуть тело одного стрелка, чтобы добраться до болтов в специальном мешке, висящем на поясе. Выдернув парочку болтов, я, не поднимаясь на ноги, как научился в походе на север, натянул первый арбалет и сразу почувствовал себя увереннее. Дотянулся до второго, с ним проделал ту же операцию, натянув тетиву. Болты оказались самые обычные, только теперь я снова обратил внимание на происходящее около кареты. Сама она качается, женщина стонет и кричит, я понял, что не успел спасти ее честь, что оставшийся целым и невредимым брат барон активно насилует женщину и сейчас ему ни до чего.

Что же, будет проще подойти и отомстить такому неправильному и не благородному рыцарю безо всяких угрызений моей совести.

Прихватив мешок с болтами, просто отрезав ремень, на котором он крепился к поясу ножом, я встал на ноги.

Не забывая посматривать кругом в поисках могущего вернуться воина, я подбежал к углу кареты и выглянул из-за него. Меня интересует, чем занят второй брат, я с удовлетворением вижу, что он все еще борется со своими бытовыми трудностями и пока не смог приступить серьезно к лежащей навзничь женщине. Она лежит с подолом платья, накинутом на голову и раскинутые ноги белоснежными стрелками показывают ее доступность в данный момент. Барону мешают приступить к утолению огня в чреслах разболевшаяся грудь и раненая рука, поэтому он стоит на коленях перед своим призом и пытался подмоститься под женское лоно, он даже согнул ее ноги, стараясь подлезть поближе. Находился он ко мне спиной, точно не успеет среагировать на мое появление, поэтому я оставляю его на вторую очередь.

Опустив бережно один заряженный арбалет на траву и оглянувшись еще раз, я вышел из-за края кареты, в один шаг подошел к сладострастно воющему и упивающемуся телом жертвы брату-барону, держащему ее за бедра обоими руками, сильными толчками вбивающему свой орган вглубь ее тела. Аккуратно приставил арбалет к его виску, просто нажал на скобу, болт вонзился в голову и ушел на половину своей длины.

Один готов.

Барон тут же осел на землю, завалившись потом на спину прямо под ногами изнасилованной девушки, как я понял теперь, увидев потеки крови у нее на бедрах.

Сама она осталась лежать на груди, кричать и стонать перестала, только бессильно плачет теперь.

Я не стал, как порядочный герой, опускать ей подол платья, потом спрашивать, все ли у нее в порядке и прижимать к груди, начиная успокаивать жертву грубого насилия, как обычно показывают в американском кино про хороших и плохих парней. Вместо этого я метнулся обратно и бросив разряженный арбалет на землю, подхватил второй, сразу выглянул за угол, увидев к своему большому сожалению, что воин баронов уже появился на поляне. Придерживая раненую руку, он пинками подгоняет форейтора, закрывающего голову руками. Но до них еще метров пятьдесят, они только появились из кустов в дальней стороне поляны и я понял, что все успеваю сделать без спешки.

Карета закрывает от взгляда воина то, что происходит перед ней, я пошел, заходя сбоку, ко второму барону, все так же стоящему на коленях перед раскинутыми ногами дворянки. Он успел уже понять, что брат больше не стонет рядом, может, что часть его души, если она осталась у такого чудовища, успела шепнуть ему о том, что что-то пошло не так.

Я увидел его взгляд, которым он сразу выцелил меня и арбалет, смотрящий ему в бок, прикрытый только рубахой. Он все понял, встать барон не успевает так, и так со спущенными портами, только пристально смотрит мне в лицо и похоже желая сказать последнее слово, начал открывать свой рот почти без зубов.

Или позвать на помощь своего последнего воина.

Только я не стал тянуть с расплатой, помня, что враги рядом, сразу же пустил болт, направив его в район поясницы, чтобы он быстро не умер и мог ответить своей жертве. Почему-то я захотел дать ей такую возможность – посмотреть на его предсмертные мучения. Чутье мое подсказало, что мне такой поступок зачтется, может даже и в интересном плане, насчет пообщаться с носительницей голубой крови, как благородному спасителю.

Барон сломался в поясе и со стоном упал на живот, задев одну из раскинутых ног дворянки, этим привел ее в себя, она скинула подол с головы и села, с обалдевшим видом смотря на меня, на тушу барона и на свои голые ноги, между которыми он валяется. Все это я увидел боковым зрением, снова натягивая арбалет и готовясь встретить последнего оставшегося воина. Натянув машинку, я вставил туда предпоследний болт и поднял голову, что-то меня смутило в окружающей обстановке. А точно, форейтора уже перестали ругать и подталкивать звучными пинками по заду, похоже, раненый вояка что-то заподозрил и где он теперь находится я не знаю.

Где-то за каретой, это точно.

Увидел, скорее всего, лежащего за голыми ногами девушки в карете, мертвого брата-барона и теперь ждет, когда я выдам себя появлением из-за кареты. Наверно присел и смотрит, что происходит на нашей стороне. Хорошо, что я забрал оба арбалета, теперь можно обойтись без дуэли на болтах.

Дворянка спихнула ногой в высоком сапожке в сторону застонавшего при этом несостоявшегося насильника и обратилась ко мне, естественно, повелительным тоном. Сидит с раскинутыми, голыми ногами, треугольник черных волос виден посередине, но дворянское воспитание так просто не исчезнет, как не покомандовать в такой момент своим спасителем.

Я присел тоже, показав ей палец около рта, всем своим видом говоря, что стоило бы молчать. Баронесса оказалась не полная дура и сразу замолчала, занявшись приведением в порядок своего потрепанного образа. Я продолжаю высматривать воина через колеса кареты, но вижу только топчущегося на месте форейтора. Который, кстати, постоянно поворачивается на месте, видно боясь отвести взгляд от пугающего его воина. Судя по этому топтанию на месте воин стоит, прячась за колесом с той стороны, где лежат арбалет и копье, и теперь ждет, что предприму я. Кажется, он рассмотрел обоих своих лежащих баронов и раздумывает, если смысл умирать теперь за дела прежних хозяев.

Да, так и оказалось, раздался хриплый голос воина:

– Эй, стрелок, погоди стрелять! Мне теперь не за что умирать!

– Хочешь поговорить? – отозвался я, стараясь правильно выговаривать слова.