Он проверил бардачок, потому что оставлял кошелёк и документы именно там и, решив, что за остальным вернётся утром, поехал в ближайший городок, чтобы провести ночь хотя бы с минимальным комфортом. Драматургия печали перестала быть интересной, он вспомнил о своих выгодных вложениях, купленной за долгие годы успеха недвижимости и повеселел. В жизни писателя всё было не так плохо, как он хотел представить себе и окружающим.

Приехав в спящий городок, мужчина покатался по улицам, но, не найдя ни одного отеля, подъехал к мигающей единственным фонарём заправке. Здесь он остановился и, оглядев себя, понял, что он собственно остался в «чём мать родила» после того, как сбросил с себя одежду и оставил её валяться возле домика. Поразмыслив несколько секунд, он оглядел пустой салон машины и увидел, что к нему на встречу из небольшого домика при заправке вышел мужчина и не двигаясь стоит возле дверей. Баранов быстро подрулил к человеку, открыл окно и, перегнувшись через сиденье, проговорил:

– Здрасьте.

– Эксгибиционист? – мрачно спросил мужик, оглядев высвечиваемое тусклым фонарём тело писателя.

– Не. Упал в грязь, промок, продрог, одежды запасной нет. Нужно где-то согреться и посушиться. Подскажи отель какой-нибудь.

Мужик стоящий на улице ещё раз критично оглядел писателя и вздохнул:

– Мотель есть за мостом, клоповник, конечно, но если впритык, то сгодится. Но там сегодня местные свадьбу гуляли, время ещё не позднее, вряд ли уже под столами валяются. А мужики у нас суровые, если ты в таком виде завалишься к ним, то они тебя конкретно отполируют. А вот больничка ночью не всегда принимает. – человек помолчал. – Можно ко мне.

– Пустишь?

– На водку и закуску найдётся мелочишка? – не двигаясь с места, произнёс мужик.

– Не вопрос. – Баранов выудил из кошелька крупную купюру. – Может, портки какие прихватишь?

– Поглядим. – мужчина кивнул на небольшой пятачок заправки. – Тачку гони под навес и сам беги грейся, собаку не бойся, она на цепи. Я скоро.

Баранов послушно зарулил на указанное место. Внутренне сжался перед новой встречей с непогодой, открыл дверцу и бросился к входу. Сбоку на него вдруг метнулась мохнатая тень, и воздух стал сотрясаться от грозного лая. Писатель с коротким повизгиванием отпрыгнул, хрястнулся на неприветливую поверхность асфальта и, замерев на секунду, стал собирать упавшее и, как ему показалось, развалившееся на части тело.

– Я просто конченный идиот.

Злобно сверкая глазами на истошно орущую собаку, он встал и прихрамывая снова побрёл к строению, подтягивая на ходу трусы.  Когда же он укрылся в маленькой комнатёнке и протянул к радиатору дрожащие от холода руки, то окончательно решил, что больше не будет вписываться в такие авантюры. Они не приличествовали ни его возрасту, ни положению. Взглянув на себя в помутневшее от времени зеркало, Сергей Баранов увидел трясущегося мокрого мужика в исподнем, стоящего посреди душно натопленной комнаты, в окружении продавленной старой мебели, шаткого стола и абажура, судя по его виду, стянутого с какой-то распродажи антиквариата.

– Всё, с меня таких приключений хватит.

Вскоре вернулся хозяин помещения и, водрузив на стол пакеты, кинул писателю один из них. Сергей открыл шуршавшую упаковку и удивлённо воззрился на человека.

– Ночь же! Где взял?

– Не нравится, ходи голяком. – бросил собеседник и представился. – Я Артём Потоцкий.

– Сергей Баранов. – писатель ответил на крепкое рукопожатие и развернул спортивный костюм стиля годов восьмидесятых. – Ну правда, где взял? Мне просто интересно.

– Да зазноба моя в своё время жила в другом городе, работала там на фабрике этого хлама. – он кивнул на облачение Сергея. – Последнюю зарплату выдали говном этим, до сих пор маемся, полкомнаты у неё занимает.

– Значит, повезло мне.

– Давай за стол. – Артём уже выставил на стол бутылки, открыл дохнувшее холодком пиво и сейчас усердно вскрывал пластиковые упаковки, доставая хлеб, колбасу, сыр.

Подстелив листок бумаги, он, ловко орудуя ножом, строгал на нём гастрономию, потом достал две чашки с мелкими щербинами по краям и разлил водку, едва прикрывая донышко.

– Ну, за знакомство? – спросил Артём.

– Давай. – сказал начавший согреваться Сергей и опрокинул горькую в рот, запивая прохладным пивом.

– Ой, погоди, – Артём снова полез в пакет, – я ж котлет горячих в кафешке прихватил. Что ни говори, а Тамарка хорошо готовит.

Он вынул запотевший контейнер и когда открыл крышку, то по комнате разлился ароматный мясной дух. Надкусив котлету, Артём вздохнул и поднялся. Он прошёл к входной двери, свистнул, и вслед за этим в коридорчик ввалилась собака, так напугавшая писателя. Сейчас она даже не обратила на него внимания, а шумно дышала, вывалив язык, и смешно косила глаза на еду, при этом усердно отворачивая морду.

– Она мне совсем больная попалась. – сказал Артём вернувшись. – Знает, что я от Тамарки иду, – он открыл ещё один контейнер и поставил на пол, – она Альме всегда вкусности передаёт, ну или сама днём приносит. Я её днём-то на цепи держу, а то припадочные всякие попадаются, боятся. А на ночь в дом или отпускаю. Это тебе повезло, я как раз её отпустить вышел. – он освежил чашки и, взяв одну из них за верх, стукнул по другой. – Давай за здоровье. Ведь это самое главное.

– Давай. – снова согласился Сергей, старавшийся не двигаться, потому что собака размером с недельного телёнка мужчину пугала.

– Альмой я её назвал. Ночью как-то подползла к порогу, бок разорван, – Потоцкий пошевелил густую лохматую шерсть собаки, – еле дышит, худая, что та швабра. Ну вот, выходил, выкормил.

– Хозяева-то позволяют здесь держать? – спросил Баранов, чтобы как-то поддержать разговор, потому что ему было абсолютно всё равно на собаку и её обустройство в жизни.

– Да я здесь сам себе хозяин. – усмехнулся мужчина.

Повисла пауза, нарушаемая только чавканьем животины и стуком вилок о тарелки. Баранов, чувствуя плотную сытость, откинулся на спинке шатающегося стула, а Артём продолжал есть, аккуратно отламывая от котлет небольшие кусочки и обильно макая их в кетчуп.

– Ты извини, мне тоже интересно, – вытирая салфеткой усы, проговорил Потоцкий, – ты как сюда в трусах-то попал? Вроде питерский, судя по номерам.

Сергей вздохнул, поводил взглядом по помещению и пожал плечами.

– Да домишко снял на озере, скучно стало, решил посмотреть чё там на чердаке. Лестницу не принёс, стол со стулом поставил, на чердак-то поднялся, стул упал, а оттуда никак больше не спуститься было.

Дальше Сергей рассказывал подробности своего фееричного трипа, а Артём лишь посмеивался и качал головой.

– Это какой дом? Фамилию хозяина помнишь?

– Кротов, по-моему. – задумался Баранов. – У меня в машине договор, не помню так.

– Значит, Коротов, только он сдаёт по официалке. – сказал Артём. – На природу потянуло?

– Да так, развеяться. – неопределённо сказал Баранов.

– А так по жизни, чем дышишь? – Артём включил чайник и посетовал. – Чёрт,сладкое забыл к чаю. Значит, будем пить горькую.

Мужчины выпили, Артём размял в пальцах сигарету и закурил.

– А ничего что мы с тобой на бензиновых баках почти сидим? – спросил писатель.

Артём мотнул головой, разогнал рукой сизоватый дым, потянувшийся в коридор, и усмехнулся:

– Здесь уже лет пять как сухо да пусто, в этих баках.

– Не понял. – Сергей угостился сигаретой. – А ты чего здесь тогда? Я думал, работаешь.

– Живу. – усмехнулся мужчина. – Она мне теперь, родимая, – он обвёл пространство руками, – вроде как дом загородный.

– Нормально. – ответил Баранов, так и не разобравшись что к чему.

– Да не напрягайся, – усмехнулся мужчина, – просто в своё время это была одна из моих заправок, время прошло, она последняя осталась. Деньги за неё смешные тогда предлагали, я всё жопился, расставаться не хотел. – он пожал плечами. – Ну, я вроде как здесь родился, в городе этом, и за каким-то хером она мне здесь нужна была. Ну, зато теперь есть где жить. – пьяно растягивая слова, сказал мужчина, глубоко затянулся дымом и в один глоток допил оставшееся в бутылке пиво. – Ладно, надо спать ложиться. Мне с утра на работу.