А ведь еще им друзья и коллеги родителей пообещали кухонный гарнитур и стенку. Приобретать заранее ничего не стали, желая дать молодым совместно поучаствовать в выборе.

— Ещё шкаф нужен, — заметила Женя, снимая, наконец, с себя свадебное платье и отправляясь в ванную, — и вешалка в прихожую.

— Угу, — ответил Костя и засунул целиком сумку, что им собрали в ресторане бабушка и мама, в практически пустой холодильник. Во рту пересохло — сейчас Женечка вернется из ванной, и начнется…

На следующее утро мы с женой проснулись позднее обычного. Но бабушка и мама Костяна были уже на ногах. У них уже готов был завтрак. С удовольствием поели, удивляясь, как это вчера глаза не смотрели на всё это разнообразие свадебного застолья.

Вечером у наших гостей уже поезд обратно. Им очень хотелось и с Костей пообщаться, и по магазинам в Москве походить.

— Вот что. Вы не ждите его, — посоветовал я, — езжайте по магазинам. А то неизвестно, когда Костя придёт.

Всё-таки, первая брачная ночь у человека была… Может, она плавно перетечёт в первый брачный день, кто его знает.

Они обрадовались, что я принял решение за них, поговорили с Галиёй, куда им лучше съездить. Она отправила их, недолго думая, в ГУМ.

— Если видите очередь, — наставляла она их, — одна из вас пусть сразу занимает, а вторая идёт смотрит, что дают. Иногда очень дефицитные вещи выкидывают, обидно будет, если из-за пары потерянных минут на вас не хватит…

Гостьи, благодарно кивнув за столичную науку, быстро собрались и уехали.

А вскоре пришёл Костян. С бутылкой.

— Паш, надо поговорить, — покосился он на Галию с таким видом, что она сразу вспомнила, что её художники ждут, отсыпала конфет им в подарок и умчалась.

Умница у меня жена, но по разочарованному виду гостя и ёжику было бы понятно, что у Костяна какие-то проблемы. После первой ночи глаза гореть должны, а не тускло тлеть.

— А где мать с бабушкой? — поинтересовался он.

— По магазинам их отправили в центр, не скоро придут, не переживай, — ответил я, выставляя рюмки и разнообразную закусь из холодильника.

Выпил с ним по первой, вторую только сделал вид, но ему надо было для начала разговора. Он, видимо, уже до появления у меня успел тяпнуть для храбрости, так что быстро созрел для непростой темы, которую с усилием, но все же поднял.

— Это нормально вообще, что жена лежит как бревно во время этого дела? — наконец, спросил он. — У тебя с Галиёй также?

Ну, ещё не хватало, чтобы я с кем-то обсуждал секс с собственной женой. Но с высоты своего жизненного опыта поиграть в сексолога вполне смогу. Тем более, что эта тема в СССР очень мало обсуждается, не то, что в двадцать первом веке. Хотя в двадцать первом веке это все наоборот, начало перехлёстывать в дикую пошлость. Ну как на Руси без крайностей, особенности национального темперамента…

— Послушай, — ответил я, — у всех всё по-разному, и это нормально, потому что все разные. Но интерес к друг другу, однозначно, должен быть. Это и называется взаимность. Бывает, что темпераменты не совпадают, но это всё ещё задолго до свадьбы опытным путем выявляется.

— Как? — удивлённо взглянул он на меня. — Пробовать заниматься этим до свадьбы? А если девушка окажется порядочной, всё равно же жениться придется?

— Ну, нет. В принципе, совсем и не обязательно до постели доводить. На стадии ухаживаний, когда ты её обнимаешь, зажимаешь, целуешь, в конце концов, ты видишь её реакцию, отзывается она на твои ласки или нет. Глаза с поволокой, учащенное дыхание, прижимается к тебе, позволяет ли руки запускать под кофточку, ошалев от удовольствия, и все такое. Тут уж без ошибки все понятно, если это есть, что и в постели девушка будет горячей. А если нет, то да, жди проблем. Либо ты вообще ей безразличен, как столб фонарный, либо девушка фригидная…

Костян ошарашено смотрел и мне стало совершенно очевидно, что не зажимал он жену до свадьбы и не целовал. И очень зря. Ох уж эти договорные браки… и в этом Женечка оказалась не фонтан…

— Что это такое — фригидность? — испуганно спросил он.

— Это холодность женщины, равнодушие к сексу. Когда она никакого удовольствия от секса не получает. Для нее это в прямом смысле слова супружеский долг. Все равно, что одолженное у соседки масло ей вернуть, с теми же примерно эмоциями…

Костян судорожно сглотнул.

— И что мне делать?

— Во-первых, не паниковать. Возможно, это, что называется, первый блин комом. Может, она не фригидная, а просто слишком зажатая. А дальше вы будете жить долго и счастливо. В любом случае, расслабься и не нагнетай. Где-то прочитал одно выражение, не помню уже где, но мне очень запомнилось: лучший секс с тем, с кем и без секса хорошо. Вам надо стать друзьями, понимаешь? По-настоящему близкими людьми и, скорее всего, всё у вас наладится. Главное, не дави, не придавай слишком много этому сейчас значения. Хорошее игривое настроение, посуду вымыл, на неё руками брызнул. Обычное общение хороших друзей, которым приятно быть вместе.

— И что, не трогать её, пока мы близкими друзьями не станем?

— Почему, трогай сколько хочешь, но так, как это должно было быть в начале, когда вы только начали встречаться. Обнимашки-целовашки, это важная стадия привыкания друг к другу, а вы её пропустили и сразу перешли на следующий этап. О, вспомнил ещё одно интересное выражение: женщина как музыкальный инструмент, как настроишь, так и играть будет. Иди купи пирожное с кремом, обними её за талию и дай укусить. Если у неё настроение будет хорошее, можно и поиграть, не давая ей его цапнуть.

Он хмыкнул.

А меня несло. Приятно чувствовать себя востребованным экспертом, хоть бы и в сексологии. Осталась все же привычка из будущего… Если ковид, то все эксперты по эпидемиям. Если экономический кризис, то все эпидемиологи тут же переквалифицируются в экономистов. Ну вот в СССР для сексологов непочатый край работы…

— Есть еще одна интересная штука, как возбудить женщину. Поговорка такая есть — хочешь нравиться женщине, обращайся со шлюхой, как с леди, а с леди, как со шлюхой. Но тут, приятель, есть очень тонкая грань, можно и нарваться на проблемы, если не умеючи… Я лично, скажу честно, никогда в такое не играл…

— Ну, я пошёл, — встал Костян из-за стола уже в намного лучшем состоянии.

— Ты ж только не забудь, что тебе маму с бабушкой сегодня провожать, — напомнил я. Специально, чтобы он сдуру не напился после моего бесплатного урока сексуального просвещения, решив, что на трезвую голову все эти удивительные истины никак не осмыслить.

Проводив его, решил зайти к художникам, проведать и дать сигнал жене, что можно уже возвращаться домой.

Но ей там нравилось, она и не собиралась возвращаться. Меня тоже усадили смотреть слайды из Барселоны шестидесятых годов под оркестровую музыку.

Часа через полтора я, всё же, засобирался, а то могут наши гостьи вернуться, а ключей от квартиры мы им не дали. Предложил Галие остаться, если есть желание, но она решила со мной вернуться домой.

Успели вовремя. Минут через двадцать вернулись родственницы Костяна, увешанные бумажными свёртками разных размеров. Уставшие, но очень довольные.

— Эх, туда бы на неделю заехать, а не на полдня, — заявила с горящими глазами Татьяна Петровна. — Столько дефицита!

Невероятно счастливые женщины начали упаковывать свои покупки.

Где-то через час пришли Костян с Женькой провожать родных до вокзала. Он был гораздо спокойнее, и она не смотрела на всех затравленным взглядом.

Ну, авось не всё у них потеряно, — подумал я.

Вскоре они все ушли. Татьяна Петровна с Клавдией Ивановной обнимались с нами на прощанье, как с родными. И Костян поблагодарил нас тысячу раз. И, даже, удивительное дело, Женька улыбнулась благодарно, прощаясь. Хотя родственники и не ее…

— В холодильнике еды полно осталось со свадьбы, — заметила жена. — Надо доедать.

— Угу, — задумчиво ответил я. Было стойкое ощущение, что я что-то забыл. Полистал свой ежедневник, вроде, ничего. Но взгляд наткнулся на запись о дне рождения брата Прохора. Точно, они же должны были эксперимент на усидчивость провести. Тут же набрал отца.