— А что так растягивать? — спросил Трофим. — Фундамент надо этим летом заливать.

— Да и сруб можно поставить, — добавил Ахмад. — Ему, всё равно, год выстаиваться надо. Как раз следующим летом уже отделку внутри можно будет делать.

Мы обсудили с мужиками, сколько денег надо, сколько осталось, и что мы можем, исходя из этих данных, себе позволить. На фундамент, по нашим прикидкам, оставшихся денег вполне хватает.

— Может, кто сруб готовый продаёт? — спросил Егорыч. — Разобрать, да перевезти к нам. Только фундамент, тогда, надо именно под него делать.

— У нас точно никто не продаёт, — задумался Трофим. — Поспрашать надо. Значит, с фундаментом, пока, не спешим.

Ну, вот и хорошо. И мне легче, и старые при деле. Главное, деньжат им подкидывать.

Пётр перетаскал из машины оставшиеся вещи в комнату, которую ему указала тёща. Кроватку даже где-то раздобыли, — удовлетворённо отметил он.

— Коляску я на мотоцикле сам привезу, — пообещал он вошедшей следом жене.

— Пашку попроси, что он, не привезёт на машине? — устало села она на кровать.

— Да неудобно из-за каждого пустяка занятого человека дёргать, — ответил ей муж. — Он сейчас знаешь, где работает? В Верховном Совете СССР. Это я ещё про учёбу не говорю в МГУ.

— Да, ладно тебе, — отмахнулась Инна, — какой Верховный Совет? О чём ты говоришь? Кто Пашку туда пустит?

Пашку и не только туда пустят, — подумал Пётр. — Не только пустят, но и с руками оторвут. Но спорить с женой он не стал. Она ещё не отошла от тяжёлых родов и ей сейчас не до брата и его карьеры.

Галия собралась идти смотреть, что с курами стало. Взяли с собой Аришку. А Инна пошла знакомиться с новой кормилицей в сопровождении Никифоровны. К моему огромному облегчению, это оказалась не дочь Михайловых, а соседка Трофима.

— А где у нас курочки? — спросил я малую. — Ты нам покажешь?

Аришка с серьёзным видом взяла меня за палец и повела из дома. Цыплятки наши переросли стадию безобразных индюшат, превратились во вполне себе приличных куриц и петухов и вольно гуляли по двору, пашне с картошкой и окрестным кустам.

Осмотрев хозяйство, мы вернулись в дом.

Караганда.

Иван Викторович привёз жену из аэропорта домой, дал ей переодеться и умыться с дороги и потребовал отчёта, как там у детей дела. По телефону на переговорном пункте далеко не всё можно рассказать.

Супруги сели на кухне за столом. Инна Викторовна подробно рассказала о своих впечатлениях о пребывании в Москве. Жалела сына, ей казалось, что Инна не настолько плохо себя чувствует, как демонстрирует.

— Представляешь, — делилась Инна Викторовна с мужем, — только Петя переступает порог своего дома, как тут же превращается в домашнюю прислугу. Инна всё время просит его что-то сделать, что-то подать. Ни секунды покоя бедному мальчику.

— Ну, какой же он мальчик, дорогая, он уже отец двоих детей, — возразил ей муж.

— Ну и что? Он со службы пришёл, может он отдохнуть?

— Он же не в действующих войсках по полигону носится, он в институте жопа-часы высиживает, — опять возразил ей муж, — а жена у него после операции. Ещё месяца не прошло, пусть помогает, ничего с ним не случится. Дорогая, представь себя на её месте.

Инна Викторовна поняла, что у мужа её беспокойство сочувствия не вызывает и переключилась на другую тему.

— Была дома у Павла, брата нашей Инны, — сказала она. — Ох, скажу я тебе, квартирка у него шикарная. И в Москве, а не в Подмосковье.

Иван Викторович недовольно хмыкнул.

— Далеко пойдёт парень, — продолжала Инна Викторовна. — Только на второй курс перешёл, а уже в Совете Министров СССР работает, представляешь?

— Да что ты придумываешь, — изумленно возразил он ей. — Кто его туда возьмёт без образования?

— Мне Петя сказал, — возмущённо взглянула на него жена из-за того, что он ей не поверил. — Мы в аэропорту стояли, он мне говорил, что сам только узнал, когда меня к ним привёз. Знал бы, не дёргал бы ночью человека, у него и так голова пухнет: и учёба, и работа, и жена беременная. Ещё и поспать не дают.

— Ерунда какая-то, — недовольно сказал Иван Викторович. — Что-то ты явно перепутала.

— Ну, хочешь, сам Пете позвони, — обиженно ответила ему жена.

Инна вернулась от кормилицы довольная, соседка ей понравилась, сестра сразу написала Петру список, что привезти вместе с коляской. Это были, в основном, продукты, как я понял, она хотела ими отблагодарить новую кормилицу.

— Ну, и хорошо, — сказал я с облегчением. — А то, как сказали про соседку с грудным ребёнком, я, грешным делом, про дочку Михайловскую подумал.

— Мы бы не стали так рисковать, — усмехаясь, ответил Трофим под согласные возгласы бабушек.

Выбрал время и поговорил с мамой и Ахмадом насчёт Эммы Либкинд. Просил помочь с трудоустройством. Объяснил, что для заочного надо.

— О чём речь, сынок, — воскликнула мама. — Что она сама-то не подошла ко мне? Всё-таки, чай, не чужие люди.

— Ну что не подошла — понятное дело. Стесняется, мам!

Переглянувшись с Ахмадом, и увидев, что тот кивнул, мама пообещала, что всё будет нормально. Я так понял, они уже и прикинули, куда её пристроить можно. Видимо, есть незаполненная вакансия.

Немного передохнули и поехали втроём с Галиёй и Петром обратно в Москву. Машину сразу поставили в гараж. Пётр от души поблагодарил нас и пошёл на электричку, а мы с женой домой.

Москва. Квартира прокурора Томилина.

Женя хотела сегодня встретиться со своей подругой, однокурсницей и свидетельницей, но той не оказалось дома, а Риткина бабушка сказала ей, что та встречается сегодня с мальчиком в парке Горького.

С каким ещё мальчиком? — в растерянности думала Женя, положив трубку. — Откуда у Ритки мальчик вдруг нарисовался?

Устав теряться в догадках, Женя набрала другую их однокурсницу, Леру.

— Привет, Лерусик, — поздоровалась с подругой Женя. — Не знаешь, случайно, что за мальчик у Ритки появился?

— Как же не знаю, — озорно хохотнула та. — Странно только, что ты не знаешь! Сама же его и прислала! Это друг твоего Кости, насчёт выкупа невесты приехал поговорить.

— Как? — потрясённо переспросила Женя.

— Вот так! Он её как увидел, так сразу и вцепился, — продолжала веселиться Лера и хотела ещё что-то сказать, но у Жени голова закружилась и в ушах зазвенело от ужаса. Она извинилась, сказала, что надо бежать и свернула разговор.

Как же так⁈ Что теперь делать? У этого гада Пашки жена беременна, а он в Ритку вцепился. Что же теперь будет⁈ Надо же её предупредить… Или не надо? Но как тогда с его женой встречаться? Как в глаза ей смотреть? А вдруг и Костя такой же? Говорят же, вроде, что похожее тянется к похожему? И он тоже гулять будет? И какую-нибудь заразу ей принесет?

Женя так разнервничалась и распаниковалась, что разревелась и стукнула кулаком о подоконник с досадой и отчаянием.

Вернулись домой с женой не очень поздно и остаток воскресного вечера провели вдвоём. Галия собиралась на море. Предвкушая скорую поездку, выложила на кровать всю одежду, что хотела бы взять с собой, а рядом на полу расставила и обувь. Глядя на все это имущество, предложил ей складывать всё сразу в чемоданы и смотреть, помещается или не помещается.

У бабушки же с Трофимом ещё будет, как минимум, чемодан, у Родьки чемодан. Два чемодана наших, правда, они на колёсах. Можно дать их везти Родьке и Трофиму. А я потащу бабушкин и Родькин. Мне мышцы качать полезно…

У Галии в чемоданы уместилась только часть вещей. Предложил ей пересмотреть, всё ли обязательно с собой везти, но если всё же нужно, то пообещал привезти ещё рюкзак из деревни.

Москва. Квартира прокурора Томилина.

Марина Геннадьевна заметила, что у дочери вид болезненный и, присмотревшись внимательнее, она поняла, что она недавно плакала.