А ещё убедил меня в том, что посетившая мою голову новая мысль насчёт документов — не такой уж и дикий поступок.

Но прежде чем я этот поступок всё-таки совершу, стоило заглянуть к сыну. Моя шпионская миссия подождёт.

Лёшка встретил меня в исключительно праздничном настроении, энергично жуя шоколадные конфеты, коробку с которыми везде таскал с собой.

— Мам, это только вторая! — поспешно отрапортовал он. — И мне разрешили. На обходе.

— Что, всю коробку? — я выразительно скосила глаза на красочный, щедро усыпанный блёстками шестиугольник.

— Ну, не сразу. Но мне правда можно.

Лёшка буквально цвёл. Румянец на щеках, глаза блестят яркими звёздочками. Никто со стороны и предположить бы не мог, что он пациент. Давно я его таким оживлённым не видела.

Неужели методика Егора действительно дала долгожданные результаты, а я на пустом месте панику разводила?

Я улыбалась щебетавшему Лёшке, показывавшему мне свои подарки, а мозг неустанно работал.

Нет, нет. Дело совершенно не в этом. Если лечение действительно эффективно, документы лишь убедят меня в этом. Но основательно улучшившееся состояние сына ещё не повод отказываться от задуманного. Скорее уж наоборот.

— Ух ты, — неожиданно прервала я Лёшкину трескотню и собственные мысли, наконец увидав в углу палаты то, на что прежде внимания не обращала. — А это что за… монстр такой?

Лёшка так и подскочил на месте, просияв как солнышко.

— Я про него тебе хотел в самом конце рассказать.

— Это… робот такой?

— Это Зверобот! — объявил Лёшка, будто я должна была с ходу сообразить, о чём он говорит.

— Ну, ты не знаешь, ма, — махнул он рукой. — Это такие роботы, которые умеют в зверей превращаться. Знаешь, есть Автоботы, вот, Десептиконы. Это… ну, они все Трансформеры. И Звероботы тоже. Только Автоботы с Десептиконами в зверей превращаться не умеют. Они в машины, там, превращаются, в самолёты, ну и в другое всякое.

— Громадина-то какая, — выдохнула я, разглядывая исполинскую конструкцию, на которой ещё, кажется, и подсветка работала.

— Он говорить умеет, представляешь? — просиял Лёшка. — У нас Даша сегодня дежурит. Так она мне помогла его на зарядку поставить. Я попозже его подключу и покажу, что он умеет!

Мне страшно было представить, сколько могла стоить такая махина.

— Мамочки… Что у вас там за ёлка такая была? Для детей миллиардеров?..

От мысли, что это Егор принялся так изгаляться с подарком для пасынка, дабы хоть как-то загладить свою вину за вчерашнее поведение, сделалось не по себе.

— Не-е-ет, — рассмеялся Лёшка. — Это не с ёлки, мам, ты чего. Это мне сегодня подарок подарили.

— Сегодня? — заморгала я.

Лёшка закивал и, явно понадеявшись, что я слишком отвлеклась на расспросы о роботе, быстро запихнул в рот очередную конфету.

— Да. Это мне тётенька передала. Ну, не она. Робота два дядечки притащили.

— К-какая ещё тётенька?..

— Строгая такая. С тёмными волосами, вот так подстриженными, — ребром ладони Лёшка резанул себя по щеке, обозначая каре. — Сказала, её Ингой зовут.

Я вытаращилась на сына, а он сморщил лоб, что-то припоминая:

— Она сказала, это подарок от… от как его… от Александра Михайловича.

— Ма?

— А?.. — я заморгала, пытаясь прийти в себя от услышанного.

— Александр Михайлович же… это же, ну… тот, что мой как бы дядя?

Других Александров Михайловичей, помощницей которых могла быть брюнетка Инга, я в своей жизни не знала.

Но в пору было подумать, что просто запамятовала, потому что вот такой царский подарок от человека, которому все эти годы было откровенно наплевать на своего условного племянника…

— Видимо, — промямлила я, не в силах оторвать глаз от убийственных размеров игрушки.

И откуда он только узнал, что Лёшка обожает «Трансформеров»?

Я обвела взглядом палату.

— А он… Александр Михайлович… он к тебе не приходил?

— Не-а, — Лёшка распрямил на коленке блестящую обёртку от конфеты и теперь пытался аккуратно сложить из неё ровный прямоугольник. — Только эта тётенька. Инга.

Вопрос о том, каким чудом она наткнулась на меня в коридоре, теперь сам собой отпадал.

Зато на его месте возникала сотня других.

С чего эти двое — Муратов-старший и его верная помощница — вдруг заинтересовались мной и Лёшкой? С каких же это пор и без моего ведома я из разряда приживал и нахлебниц перекочевала в узкий круг тех, кто был достоин их внимания и помощи?

И стоило ли радоваться такой перспективе?

Я вот не ощущала, что подобный подозрительный интерес можно расценивать как положительный знак.

Богатые и влиятельные люди никогда ничего не делают без выгоды для себя. Особенно те, кто знаком с тобой далеко не первый день, но только сейчас вдруг начинают оказывать тебе знаки внимания.

Я снова зыркнула на робота.

Да не просто внимания. Откровенного расположения.

— Она у тебя что-нибудь спрашивала?

Лёшка кивнул:

— Спросила, как я себя чувствую. И как я Новый год отметил. И пожелала поскорей поправляться.

Боже мой, это настолько не вязалось с образом арктически холодной Инги, частенько скупостью своих движений и фраз напоминавшей мне андроида, мастерски выдающего себя за человека, что я снова растерянно замолчала.

— Ты же, надеюсь, за подарок поблагодарил? — слабым голосом отозвалась я.

Сын снова кивнул:

— Конечно! Мам, я же у тебя воспитанный.

И эти слова сумели ненадолго вытащить меня из сумбурных мыслей. Я рассмеялась и взъерошила его густые тёмные волосы.

— Ну хоть об этом мне переживать не приходится. Молодец. Ты только… господи, поосторожнее с этой махиной, ладно? Он же раза в два тебя выше.

Глаза Лёшки загорелись:

— Так он ещё и трансформируется, ма!

— Вот только не смей сам его трансформировать, — взмолилась я, хватая его за руки. — Слышишь меня? Я не шучу. Где-то не там щёлкнешь, и он тебя придавит!

— Так а мне ничего и делать не надо будет, — с довольным видом заявил сын. — Там на пульт нажимаешь, и он сам

Прекрасно. Просто прекрасно. Он Лёшке буквально настоящего робота подарил. На воображаемый ценник перед моим мысленным взглядом добавился ещё один жирный ноль.

— Всё равно, — упёрлась я. — Осторожнее с ним. Я этой сверхумной технике не доверяю.

— Я буду осторожнее, — пообещал Лёшка. — Правда. Клянусь.

Самое время и мне двигаться в направлении претворений своих обещаний в жизнь. И все эти непонятные события вокруг нас с Лёшкой только усилили моё желание действовать.

Ещё полчаса назад я боролась с сомнениями. Сейчас уже на все сто понимала, что оставлять всё на откуп судьбе не собираюсь.

Я не смогу жить, во всём полагаясь на того, кто меня предал.

— Лёшк, я к тебе завтра обязательно загляну. Сейчас мне кое-куда ещё предстоит заглянуть, а потом с оставшимися делами на день разобраться.

Сын благословил меня на мои благие деяния, и наобнимавшись, мы расстались. Он помчался за Дарьей, чтобы медсестра помогла ему снять его робота-монстра с зарядки. Я… направилась в административный корпус, где меня ждала почти шпионская миссия.

Впрочем, я зря рисовала себе непреодолимые барьеры и ставки выше, чем жизнь.

Приёмная Егора пустовала. В админздании вообще было почти безлюдно. Охрана совершала обход ближе к вечеру. Но дверь из перехода всё равно оставалась открытой.

Пользоваться ею я, правда, не стала, хоть и видела с главной лестницы, что преспокойно могла бы пройти именно там. Но там висели камеры наблюдения.

А я знала другой путь — в обход. Зато чистый, без видеонаблюдения.

Карточка-ключ в моих пальцах скользила от испарины. Я очень нервничала, воображая, что с тех пор, как я её получила на случай непредвиденных обстоятельств, код давно сменили.

Но ошибалась. Ключ работал исправно.

Служебный ход доказал свою полезность. Я беззвучно прикрыла за собой дверь и, свернув за угол, прошла едва ли не по стене, чтобы отворить дверь пустой приёмной и юркнуть внутрь.