— Ты бы язык придержал, парень, — решил я дать ему добрый совет. — Никогда не нарывайся на незнакомого человека, не узнав о нём хоть что-нибудь. Вдруг он может ушатать тебя обычной кружкой из-под пива?

— Это ты что ли? — так, похоже, девчонка была лишь предлогом, чтобы начать разговор. На самом деле, этот придурок узнал, что в таверне есть приезжие, и побежал за развлечением.

С одной стороны, понять его можно, здесь других развлечений нет, от слова совсем. Да ещё и знают все друг друга, как облупленных. Но, с другой стороны, с чего это он вдруг решил, что я дам ему развлечься за свой счёт?

Мажорик тем временем встал из-за стола и направился ко мне. При этом он благородно остановил своих приятелей, которые сидели у него за столом в количестве двух рыл.

— Как предсказуемо, пошло и скучно, — я покачал головой.

Допил пиво, но не поставил кружку на стол, а продолжал держать её в руке. А когда он подошёл и встал перед моим столом, чтобы продолжить классический наезд, привстал и просто впечатал кружку ему в морду без лишних разговоров.

Удар вышел хорошим, потому что мажорик потерялся и рухнул на пол. Тут же вскочили его приятели и лесорубы. И тут один из суровых мужиков прошептал громким шепотом.

— Сели бы вы ребятки, а ещё лучше увели Кирюху отсюда. Я его приятеля узнал, он дружинник из дружины барона Майснера. А этот, судя по замашкам, как минимум лейтенант. Вы что же хотите, чтобы сюда полноценный отряд нагрянул и нагнул тут всех нас вместе с вами, молодыми идиотами?

Надо же, какой проницательный тип. Сразу лейтенанта во мне рассмотрел. Прямо Ванга его фамилия.

Один из приятелей послушался дельного, в общем-то совета и сел. Лесорубы же отвернулись от меня и уставились в кружки с пивом.

Второй же подскочил к моему столу.

— Ты служишь на барона Майснера? — с ходу спросил он.

Я же удивлённо посмотрел на него. Ничего себе. У них что ещё и инстинкт самосохранения в наличие. А посёлок-то не такой уж и простой. Кирюша только выбивается из общей массы вполне интересных людей. Но тут претензия к его отцу должна быть адресована.

— Я, барону Майснеру? Вот ещё, — усмехнувшись, я доел последнюю куриную ножку и поднялся из-за стола.

— То есть, ты не состоишь в его дружине? — уточнил парень.

— Ни одной ногой, — он был примерно моего роста, и стоял так, что я не мог пройти мимо него.

— Ну вот, видите, — радостно заорал молодой идиот, и замахнулся. Я слегка отклонился, пропуская не поставленный и абсолютно бессмысленной на таком расстоянии удар. После чего костяшками пальцев коротко ударил в район печени, а когда он начал загибаться, добавил коленом прямо в носяру.

— Драться сперва научись, потом лезь, — спокойно произнёс я.

Но тут-то лесорубы начали подниматься из-за столов недовольно ворча. А придурок попытался удержаться на ногах и схватил меня за вырез майки. Я его раздражённо оттолкнул, и он начал наконец-то падать, вытащив при этом полыхнувший ярким зелёным светом жетон Охотника.

В зале наступила абсолютная тишина. Даже трактирщик замер с наклоненной бутылкой водки, из-за чего она перелилась через край и теперь лилась на стойку, а с неё на пол. Пара лесорубов начали вставать и так и замерли в позе зю. Все, как один не отводили взгляда с жетона.

— Твою мать, — в полной тишине мой тихий голос прозвучал набатом. — Ну что, давайте знакомиться, что ли. — И я, оттолкнув ногой придурка, и перешагнув через него, вышел на середину зала.

Я оглядел людей, которые не мигая смотрели на меня. Те, кто не успел разогнуться, наконец, выпрямились, остальные встали полукругом. Но всё-таки расположились поближе к дверям.

Все вокруг молчали, не решаясь нарушить воцарившуюся тишину. Я тоже решил помолчать. Вот так молча и стоял, по очереди оглядывая лесорубов. В большинстве своём — это были действительно суровые мужики с открытыми лицами. И на этих лицах сейчас огромными буквами была написана крайняя степень удивления.

— А чего он светится-то? — наконец, задал вопрос один из лесорубов. По-моему, тот самый, который предостерегал придурка, валяющегося сейчас на полу со мной связываться.

— Да, крендель этот цепочку, похоже, задел, — я спрятал жетон под футболку, но он даже через черную ткань просвечивал зеленоватым светом. — Защита сработала. Вы же видите, что он до сих пор в отключке.

Я покосился на этого неудачника. Он действительно лежал без сознания. Но грудь поднималась и опускалась, значит, живой. Не хотелось бы думать, что погиб только из-за дурости. А вот мажорчика нигде видно не было. Похоже, он сбежал. И сделал это ещё до того момента, как из-за ворота футболки выскочил жетон.

— Так это его бляха так… — Глубокомысленно протянул лесоруб.

И тут вперёд вышел уже довольно старый дед.

— Давненько я таких не видел. — Протянул он. — Архип Кедров в последний раз таким светил, когда приезжал сюда, чтобы Лосево под свою руку взять… Только тогда прорыв в двух километрах начался, и он уехал. И больше не вернулся.

— Мне посочувствовать, или наоборот порадоваться? — спросил я, прикидывая, а как вообще местные относятся к Охотникам, если Кедровы хотели их посёлок захапать.

— Бляхи Кедровы на виду носили. Поверх рубах и доспехов. Чтобы недоумки разные лапы тянуть не пытались. — Он не ответил на мой вопрос. Наверное, сам не знал, как относится к Охотникам, которые снова появились как из… хм… на лыжах, в общем, нарисовались, хрен сотрёшь.

— Так, вы, правда, Охотник? — самый разговорчивый из лесорубов подошёл к старику и указал на лавку. — Иди, дед, отдохни. Нечего к человеку приставать со своими воспоминаниями.

— Потому как это важно! — старик поднял указательный палец вверх. — Договор — это важно. Сам понимаешь, не дитё малое.

— Понимаю-понимаю, — закивал лесоруб, ненавязчиво оттесняя старика от меня. — Вы уж простите деда, ваша милость. Он уже почти из ума выжил, всё сказки какие-то рассказывает.

— Я не выжил из ума… — дед попытался снова вырваться вперёд, но мужики его весьма деликатно, надо сказать, спрятали у себя за спинами.

— Вот видите, ваше милость, он совсем не понимает уже, что творит. Возраст как-никак.

— А чего вы испугались? — поинтересовался я, скрестив руки на груди. — Что я сейчас вашего аксакала выволоку на середину и казню, просто потому, что мне так захотелось?

— Ну, кто же вас знает… — еле слышно пробормотал лесоруб. — А вы, по каким делам здесь?

— Мимо проезжал, — любезно просветил я его, оскалившись.

— Ах, ну раз так, тогда всё понятно. Мы не будем вам мешать отдыхать, ваша милость. И вы это… зла не держите, ладно. — Лесоруб посмотрел на начавшего подавать признаки жизни парня. — Ребята, юродивого этого заберите, а то он отдых его милости своим видом портит.

Два дюжих лесоруба тут же отделились от остальной толпы, подхватили слабо сопротивляющегося парня под руки и вытащили из зала на улицу.

— Ну, так мы пойдём? — шепотом спросил лесоруб.

— А что, знакомиться не будем? — так же шепотом ответил я вопросом на вопрос, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать.

— Как-нибудь в другой раз, если ваша милость не возражает, — уже нормальным голосом произнёс лесоруб и спиной попятился к выходу.

— Ну, как знаешь, а то мне та-а-а-к хотелось…

Не успел я оглянуться, как зал опустел. Оглядевшись по сторонам, я обратился к хозяину, у которого первый шок прошёл, и теперь он усиленно протирал стакан, стоя за барной стойкой.

— Они хоть заплатили? — спросил я, кивая на дверь.

— У лесорубов открыт кредит, — довольно меланхолично ответил хозяин. — Когда придёт время, я предъявлю каждому честный счёт, не переживайте.

— Да я, как бы и не переживаю, — пожав плечами, направился к лестнице. — Этот, который со мной разговаривал, главный у них?

— Бригадир этой смены, — продолжая натирать стакан, который уже и так уже искрился, и блестел, ответил хозяин. Только по этому можно было определить, что он нервничает. — Мишка Кузин. Всего бригад в посёлке шесть. Работают в две смены на трёх участках. Следовательно, шесть бригадиров. Вам их имена нужны, ваша милость? — Он, наконец, отставил в сторону стакан и посмотрел на меня в упор.