Они покатались на санях в доме Снежной королевы; Василиса потанцевала с аниматорами-снеговиками, накричалась на крутящихся вверх-тормашками качелях. Уговорить Яра прокатиться на карусели у нее, правда, не вышло, а вот на электро-машинках мужчина обогнал ее раз десять. За постоянные врезания в друг друга их попросили покинуть аттракцион, но оно того стоило.

День пролетел незаметно. За обе щеки уплетая шоколадные вафли в ресторанчике с открытой верандой, Василиса думала о том, как легко Ярославу удалось отвлечь ее. Вчерашняя прогулка по Нави все еще неприятно отзывалась в подсознании, но ушла на второй план.

— Давно я так не отдыхала, — сказала Лиса, запивая еду молочным коктейлем.

— Василиса, я, конечно, люблю сладкое, но даже мне кажется, что попа у тебя слипнется. — Громов сморщился, глядя на усыпанную съедобными конфетти и украшенную мятным мороженным вафлю. Перед этим она съела блины с бельгийским шоколадом.

— Не слипнется. — Девушка положила вафлю на тарелку и тяжело вздохнула.

— Что, больше не лезет?

— Я попрошу завернуть мне с собой.

Яр весело фыркнул. Прядь растрепавшихся от катаний вниз-головой волос легла ему на лоб. Василиса допила свой напиток и, откинувшись на спинку стула, тяготимая съеденным, принялась разглядывать лицо мужчины. Оно было немного загорелым, как желтый песчаный берег, а глаза все больше напоминали девушке прозрачные морские волны, отрываться от которых желания не возникало. В них хотелось утонуть.

— Яр, а почему ты называешь меня только полным именем?

— Оно красивое. Тебе очень идет.

Ярослав сказал это так легко, будто бы это было простой истиной, а Василиса проглотила язык. Почему-то его слова заставили ее сердце пропустить удар. Из-за большого количества гостей парка все столики в кафе были заняты, и единственным оставшимся местом оказался диван, так что они сидели рядом. Ровно до этого момента Василиса не замечала, что между ними почти отсутствовало расстояние.

— Спасибо, — отчего-то осипшим голосом шепнула она.

Взгляд Яра упал на ее губы. Разговоры людей, веселая музыка, крики аниматоров за пределами кафетерия, шум проезжающего мимо детского поезда, все звуки разом утихли. Василиса слышала лишь чужое дыхание и то, как быстро зашлось ее сердце. Мигающие желтым светом лампочки, мелькающие картинки на телевизоре, висящем напротив, покрылись мутной пеленой, растворились в пространстве. У Василисы вспотели ладони. Сильнее всего в это мгновение ей захотелось, чтобы Ярослав наклонился.

Он сделал это. Девушка прикрыла глаза. Назойливая мелодия звонящего телефона заставила обоих вздрогнуть и отодвинуться друг от друга. Яр прокашлялся и вытащил из кармана мобильник.

— Я отвечу, — бросил он, выходя из-за стола.

Василиса уставилась на растекающееся по тарелке мороженное и прикусила губу. Как глупо вышло.

А вышло действительно глупо. Во время езды на машине в обратную сторону никто из них не проронил ни слова. Ярослав смотрел на дорогу, сжимая руль чуть крепче обычного; Василиса же пялилась в телефон, искусно делая вид, что занята чем-то важным. Яр заговорил с ней только тогда, когда она собрала свою пижаму в пакет (утром Василиса скачала «Ветер» и, как и Яр в Питере, заказала себе одежду на смену) и собралась переместиться.

— Это может быть опасно, — прозвучало сдержанно.

— Если один раз выбралась оттуда, и сейчас смогу. — Просто исчезать после чудесного дня, проведенного вместе, было неправильно, но между ними натянулась гитарная струна. Напряжение росло каждую минуту совместного времяпровождения. Василиса чувствовала, что сгорит от неловкости и стыда за свои неправильные мысли, если не переместится прямо сейчас. — Еще раз спасибо за день. Хороший подарок, — сухо добавила она и покинула квартиру, прежде чем Яр успел бы что-нибудь сказать.

Дома пришлось загрузить себя учебным материалом, даже тем, который она уже знала, только чтобы не вспоминать позорный момент, каким Василиса считала ситуацию между ними. Вперемешку со стыдом в душе скребли кошки. Отговорки больше не имели смысла на существование. Было совершенно очевидно, что Василиса испытывала к Ярославу далеко не только благодарность. Ее сердце заходилось от радости, стоило ей его увидеть, а мысли о том, чтобы расстаться с ним, приводили ее в печаль.

Но с чего она взяла, что Яр испытывал то же самое? Василиса решила, что ей всего лишь показалось, что он собирался поцеловать ее. Наверняка уставшее сознание подкинуло ей ту картину, которую она хотела увидеть, а не ту, что была на самом деле. К тому же, Громов не попытался повторить эту попытку, если она таковой была, и не сказал ничего по этому поводу. Либо он ничего и не понял, либо понял и решил, что она не интересует его в этом плане.

— Думай давай! — шикнула сама на себя Василиса, яростно переворачивая страницу тетрадки с конспектами. Мысли разлетались во все направления, связанные с Яром, ее глупостью и предательски побаливающим органом в груди. Нужно было думать об учебе, вот только впервые за долгое время, с тех пор, как она впервые влюбилась в одноклассника в четырнадцать лет, все думы вертелись вокруг одного человека.

Ей повезло, что она не попала в Навь. Перемещаться, не взяв с собой Ярослава, было ошибочным решением. Яр, кажется, думал так же, потому как сразу же написал ей в мессенджере: «Ты в порядке?». Василиса ответила: «Да», хотя она точно не была в порядке. Мозг подбрасывал идеи о том, что беспокойство мужчины, пусть и в столь короткой форме, говорило именно о том, о чем ей хотелось думать, но здравый смысл подсказывал, что это в их ситуации — обычная проверка. Вряд ли Яра сильно волновало, затянул ли монстр Василису в ледяное озеро. Иначе он бы поинтересовался еще чем-нибудь, продолжил бы диалог, сказал бы что-нибудь успокаивающее.

Может быть, он вообще обрадовался бы, если бы Василиса исчезла насовсем. Тогда она не смогла бы появляться возле него и нарушать его личное пространство. Но Яр, после того, как поверил ей, ни разу не высказал своего недовольства из-за их общения. Наоборот, подталкивал ее к нему и не давал лишний раз переживать.

— Да блин… — заныла Василиса, зарываясь пальцами в волосы. Как сложно оказалось расшифровывать действия Громова. Раньше она не думала об этом, и все шло как по маслу. И зачем она прикрыла глаза?

Девушка набрала короткое «как дела?», за что тут же отругала себя, но удалять не стала. Через полдня Яр появился в сети, но не прочел сообщение. Вероятно, он прочитал его в уведомлении и решил игнорировать назойливую Василису. К вечеру воскресения она успела раз двадцать пожалеть еще и о своем сообщении, разозлиться на себя, на Яра за отсутствие ответа; за молчание, хотя он и мог бы расставить все точки над «и», если его что-то не устраивало.

В двенадцать ночи, вдоволь наспорившись с самой собой, изучив до дыр конспекты и учебные материалы, Василиса пообещала себе в последний раз зайти в их диалог. Просто, чтобы проверить. Проверить… что-нибудь. Оказалось, Ярослав ушел из сети и не появлялся уже несколько часов.

Почувствовав себя эмоциональным подростком, студентка отложила мобильник на тумбочку возле кровати и заставила себя успокоиться. Она ведь нервничала по большей части из-за того, что своими действиями могла нарушить зародившуюся между ними крепкую дружбу.

Утром понедельника Василиса пообещала себе не заглядывать в диалог до сдачи экзамена, чтобы не сбить настрой, но не выдержала. В сети мужчина не появлялся. Скрыть расстройство девушка попыталась за повторением билетов в телефоне, и параллельно распахнула дверь, выходя из квартиры.

Так она и застыла. Сначала взгляд упал на белые кроссовки, потом на спортивные штаны. Подняв голову, Василиса встретилась глазами с Ярославом. Темные круги на его лице говорили о том, что он, видимо, не спал всю ночь. Ранее идеально причесанные волосы были немного растрепаны, словно мужчина бежал или неудобно лежал. Его рука зависла в поднятом положении у дверного звонка.