В самом начале разговора Игорь слегка поддел меня, сказав, что на аватарке не сразу меня узнал, думал, бабушка какая-то. Я не обиделась, ведь и вправду за последние пару лет, особенно за время карантинов, сильно изменилась, располнела, не так давно это обнаружила, ужаснулась показаниям весов. Он рассказал о своём недолгом браке, о сыне, которого не видел уже много лет, о родителях, о том, как мама болезненно реагировала на его женщин, как перед уходом в армию не дали ему проститься с его любимой учительницей, не передали ей, где место сбора… Узнала, что наутро после того, как я ночевала у них, у него был тяжёлый разговор с мамой, она упрекнула его в непорядочности, и он был так уязвлён, что, глянув на окно, подумывал, не выпрыгнуть ли; потом, вернувшись с поезда, собрал вещи и месяц жил у своего друга, на работу на завод ходил от него, отец работал там же и уговаривал вернуться… Сказал, что искал себя в разных религиях, получил духовное образование, стал пастором. Когда упомянул, что благодаря интернету нашёл сейчас тех, с кем раньше общался, а потом пути разошлись (одна женщина в Лондоне оказалась, другая – та самая учительница – на высокой должности в одном из округов в Сибири), я констатировала: «Много нас у тебя…» Но он ответил так: «В душе есть место для многих – у одних комната, у других чердачок. У тебя – апартаменты»…

Иногда связь прерывалась, когда мы двигались вдали от населённых пунктов по Московской объездной, и тогда я писала ему на сайте.

– Насчёт счастливой жены разговора не было. И счастливой семейной жизни… Трижды уже с Пашей расставались. Он сам уходил, я была этому рада. Давно хотелось освободиться. Но потом он снова возвращался, очень просился и извинялся. Вот в 2018-м летом (в Москве уже) разъехались, думала, насовсем. Но через месяц так виноватился, что дрогнуло сердце, опять пожалела…

Я доехала до своей остановки, и разговор продолжался по дороге и дома – в общей сложности почти два с половиной часа. Рассказал о своих многочисленных «победах», назвал какую-то фантастическую цифру своих женщин, даже поделился, какие приёмы позволяли быстро «завоёвывать» очередное увлечение. Я просто не поверила, что он это всерьёз. Самой волнительной темой было воспоминание о том, что у нас произошло той ночью. Точнее, не произошло… Действительно, в это с трудом можно поверить. Мы были всю ночь рядом. Очень близко. Его сильные уверенные руки прижимали меня к себе. И я обнимала его. Он гладил меня и любовался мною… И он не обидел меня. Понял, что я не готова к более решительным его действиям. Несколько раз выходил курить. Разговаривали всю ночь. Помню, как спросила про предыдущие отношения (слышала от Киры, что список есть, и немалый), – ответил, что это «бабочки-однодневки».

И сейчас Игорь удивлялся себе: «Как?!. Как я так смог, не представляю до сих пор… А может, надо было настоять?» Что мне было ответить? Как знать, может, моему сыну было бы сейчас на шесть лет больше… Спросил: «Кто же мы с тобой? Недолюбовники, получается?» Посмеялись.

Паши, на удивление, дома долго не было. Потом я поняла, что со своего корпоратива он, видимо, сегодня уже не приедет, останется ночевать на работе. Такого у нас здесь, по приезду в Россию, ещё не бывало, но, в принципе, никакой катастрофы я в этом не увидела, даже рада была. Зато мы спокойно наговорились с Игорем, удалось даже включить видеосвязь и наконец-то взглянуть друг на друга. Это был очень волнующий момент – увидеться после тридцати пяти лет! Поседевший, но по-прежнему эффектный, глаза голубые-голубые… Он так ласково смотрел на меня и улыбался… Додумалась сделать скриншот, чтобы сохранить этот миг встречи. Легла спать счастливая.

26 декабря (суббота)

Первым написал Игорь, в шесть утра:

– Сегодня завис телевизор и пульт сломался, пока не понял, что телефоном каналы щёлкаю…

Ответила гораздо позже, потому что была суббота, и я наконец-то выспалась.

– Доброе утро, мой хороший. Спасибо, вылечил – ни температуры, ни бессонницы, спалось сладко! Ещё и свободно на нашем небольшом диване – корпоратив затянулся. А я давно предлагала своему, чтобы оставался там, где празднует, а не ехал в беспамятстве в метро.

Занялась домашними хлопотами, время от времени посылая очередное сообщение Игорю и уже не дожидаясь его ответов. Припомнила, что говорил про свои строительные навыки: «Хочу уточнить – ты занимаешься ремонтом с нуля? Только что родилась такая мысль, ведь в начале января дочке должны выдать ключи от квартиры, ждём со дня на день. В моём ЖК. Тоже взяли без отделки. Нашу студию за два месяца сделал один мастер. Помощника здесь нашли бы. Как тебе? Предложение взаимно выгодное». Он промолчал. Я добавила: «Финансирует ремонт человек с деньгами». Ответа не последовало. Тем временем муж позвонил и прислал фотки со вчерашнего празднования. Написала Игорю: «Мой корпоративщик ещё не доехал, но уже в пути. Приедет – будет спать, по голосу слышу, что едет не «сухой». А я проедусь в город. Супа огромную кастрюлю сварила, постирала, убралась – училка ушла, хозяйка на выходные пришла))».

По дороге в Москву продолжали переписываться. Игорь снова сразу удалял свои сообщения, поэтому помню неточно. Он как-то резко отреагировал на нашу семейную «демократию» по поводу ночёвки вне дома. Попыталась разъяснить: «Кроме шуток, у нас это в норме. Хотя давно твержу ему, лет пятнадцать, – мне тебя много, найди уже себе кого-нибудь! Нет, говорит, я однолюб. Лентяй ты, говорю, искать просто неохота…» Потом решаю добавить: «Но точно знаю: если вдруг что – не пропадёт, сразу подберут! И сейчас на работе две холостые коллеги ему глазки строят (он рассказывает всё как есть, он же как дитя у меня)». Опять какая-то резкость пришла в ответ. Пытаюсь объяснить: «Нет! Ты не понял! Он просто пьяный спать может остаться у друга-охранника, не более! У него нет левых мыслей, я уверена на сто процентов! В норме у нас – доверять. Он слишком простодушен для чего другого».

Игорь прислал какую-то странную историю про знакомых, у которых были очень странные правила в семье. Написала: «Сложно у тебя. До твоей высоты не дотянуться».

Реакция Игоря на наши житейские понятия показала мне его с новой стороны. Поняла, что мы по-разному смотрим на некоторые вещи, что у него высокие моральные принципы. Это было неожиданно, ни с кем никогда не обсуждала подобное.

– Снимаю шляпу и не устаю восхищаться. Думала, таких уже нет. Тем более среди мужчин.

Походила по торговому центру, купила несколько обновок. На обратном пути вдруг пришло вдохновение. Задержалась на перроне метро, села на лавочку и под шум прибывающих поездов сочинила стих, очень быстро, сразу начисто. Это была «первая ласточка». Мы общались уже неделю…

Вечером, когда я уже была дома, Игорь прислал такой рассказ из своей жизни: «В глубокой молодости у меня был случай. Жил у женщины. Её мать, сынок и я ждали её до утра у окошка, как три Алёнушки. Пришла весёлая; разбил ей лицо, поджёг прихожую. Это твоя семья, к этому ты стремилась? Жаль тебя. Ждала, не хотела сделать ему неприятно, разговаривая со мной, уложила его спать и ушла. Его жаль. Не хочет уходить от тебя, уходит и возвращается, и ложится спать, и ему похрен, где ты была и где ты есть. Доверие? Не смеши – равнодушие. Всё это мы проходили и стали такими… А он хорошо устроился, молодец!»