— Да, у нас есть заклинание обнуления. — Данифа прокашлялась. — Оно обычно применяется на дуэлях, если противники не равны по магической силе. Маг может использовать обнуление, но это заклинание работает в обе стороны — оба мага теряют весь свой резерв. Если на обычного мага обнуление действует от двух до четырех часов, прежде чем резерв начнет восполняться, то у нестабильного он начнет восполняться тут же и очень быстро. Иначе говоря, это будет самоубийством для обычного мага.

— И как вы с ними справляетесь? — а вот и Лидия проснулась, она явно напугана, в голосе слышится дрожь и скепсис.

— У нас есть необычный цветок. Его принес в академию ректор с самого заколдованного острова. Об этом острове мы поговорим позднее, у нас с вами будет даже экскурсия. Так вот, у нас есть цветок без запаха, его запах чувствуют лишь нестабильные маги, он их дурманит и успокаивает, но не спасает от накопления резерва. Маленьким детям, когда они начинают говорить дают понюхать этот цветок и если они чувствуют этот запах, то им выписывается смертный приговор. — голос мадам наполнен такой печалью, что невольно думается, что она сама потеряла такого ребенка.

От услышанного у меня пробегает по телу табун мурашек, а в висках долбит мысль о надвигающейся беде.

— Мадам, но ведь дети могут соврать. — Эни я едва слышала из-за шума в ушах.

— Да, такое может произойти, но, если общество видит нестабильный магический прирост у того или иного мага, они могут затребовать клятву на крови. Если капля крови нестабильного мага попадет на этот цветок, то он начнет менять цвет и пульсировать. Как говорят эксперты, одновременно с этим аромат цветка усиливается и вводит мага в состояние эйфории.

— А мы сможем его увидеть? — благоговейный трепет слышится в словах Эни.

— Да конечно, я его вам покажу прямо сейчас. — еще до того, как мадам начала колдовать, я поняла, что за цветок увижу. — Вот он, красавец.

Перед классом предстала лилия, что несколько часов назад подарила мне покой. Пульс стал долбить в ушах с неимоверной скоростью, что уже ничего и никого не могла услышать. Я поняла, что начинаю терять сознание и последним звуком, что я услышала сквозь долбящий пульс, было мое собственное завывание:

— Нестааабииильнаяяя!!!

Резко открываю глаза и тут же закрываю, яркий свет помещения ослепляет своей белизной. Требуется несколько минут, чтобы начать снова открывать глаза, но теперь уже медленно и постепенно. Я определенно находилась не в своей старой или новой комнате. Вокруг все блестело чистотой и стерильностью. Абсолютно все в этой комнате было белого цвета, кроме черного пятна, что находилось рядом с моей кроватью.

Я что в раю? Зачем столько белого? Чтобы люди слепли, приходя в себя?

Недалеко от кровати, в ворохе черной, помятой одежды, в широком стерильно-белом кресле дремал ректор. Сюрреалистичная ситуация. Видимо, я еще не проснулась, либо я спала неделю, потому что ректора не должно быть в академии. Вторая мысль ужасала. Все, что хранилось в воспоминаниях- это урок, белая лилия и жуткий вой перед всепоглощающей темнотой.

Лежать я устала и решила сесть, мои трепыхания не остались без внимания — ректор мгновенно проснулся. Сначала в серых глазах, затуманенных сном, появилось недопонимание, но как только он сфокусировал на мне взгляд, сонная дымка пропала.

— Давно в себя пришла? — хрипотца в его голосе вызвала табун мурашек, но они были щекотными и не доставляли дискомфорта, можно сказать это было приятно.

— Я.… нет, только что. Сколько я здесь нахожусь? — если я здесь так долго, что ректор вернулся, то с кем все это время была Маришка?!

— Несколько часов. — ректор взглянул на часы, что украшали его руку. — Если точнее восемь. Как ты себя чувствуешь? — он обеспокоенно осмотрел меня.

— Я.… все хорошо. Мне срочно нужно в комнату, Маришка… У меня там ребенок весь день один. — я стала подниматься с кровати, но сильные руки пригвоздили меня к матрасу.

— С ней все хорошо, за вашей… протеже смотрит ваша подруга Эйнеки, насколько мне доложили. — когда ректор говорил о Маришке, в его голосе сквозила неприязнь и это заставило меня напрячься. Вечный защитный инстинкт срабатывает в любом состоянии.

Ректор академии и не любит детей, странно все это, хотя может он маленьких не любит, а со взрослыми ладит. В общем не мое это дело, но попросить его нужно о помощи, пока выдался случай, так сказать.

— Я хотела попросить вас о помощи. Недавно у Маришки, той девочки, о которой я забочусь, проснулись способности и мне нужна помощь с её обучением. Мадам Данифа подсказала, что вы могли бы помочь мне с её устройством в начальную академию. — я протараторила все это на одном дыхании и замерла в ожидании ответа, и была разочарована, услышав его.

— Ваша наставница Данифа оказалась неправа. — легкость общения как-то сошла сразу на нет и с "ты" ректор резко переключился на "вы". — Я помогаю магически неодаренным людям и занимаюсь обучением студентов, взрослых студентов, но никак не устройством маленьких детей. С этим вопросом вы можете обратиться к Аделаиде, набором в начальную академию занимается именно она и уверен, с радостью вам поможет. — меня аж передернуло, от представления, что зам ректора будет с радостью мне помогать. — Что ж, раз с вами все в порядке, то я вынужден откланяться. Меня вырвали с важного совещания и мне пора. — он торопливо собрался и поспешил к выходу, затормозив только у самой двери. — Берегите себя.

Раньше, чем я успела что-либо сказать — ректор скрылся за дверью. Теперь передо мной дилемма, мадам Аделаида уже показала ранее насколько сильно рада мне помогать и реакция её на Маришку мне не по душе. Но если она будет единственным вариантом, то придется обратиться к ней, наступить себе на горло, так сказать.

Из лазарета меня выпустили поздно вечером, я даже не смогла попасть на ужин, вместо этого в меня затолкали "полезную" пищу. Лучше травиться вкусной едой, чем такой здоровой. Гадость до сих пор ощущается на языке и вызывает рвотные позывы. Мне кажется, меня все-таки добить хотели, а не вылечить. Столько денег вбухивают на комфортное жилье и одежду, а кормежка для больных полный отстой.

Когда я пришла в комнату, Маришка и Эйнеки уже спали. Подруга, думаю все-таки можно её так назвать, заняла мою кровать, поэтому я подвинула Мари и спать легла рядом с ней. Не хотелось будить Эни, а нам с Маришкой не привыкать спать вместе.

После истории с лазаретом и лилией прошел почти месяц, больше в "азы" магии нас не посвящали, мы изучали историю, обучались этикету. Ректора все это время я не видела, ходит слух, что все идет не так гладко с отстаиванием наших прав и он все это время пытается решать вопросы и конфликты. Занятий, в связи с этими событиями, он также не проводил.

Я же десятой дорогой обходила теплицу и лилию, не влезала ни в какие ситуации и в принципе старалась не отсвечивать и не выделяться. Решила, что если буду держаться от всего подальше, то проблема уйдет сама. Как показывает практика — это был верный выбор.

К заму ректора смелости подойти так и не хватило. Все это время я надеялась встретить ректора и попробовать еще раз поговорить с ним. К мадам Аделаиде я не хотела обращаться по понятным причинам взаимной нелюбви. Но пока плану не удалось реализоваться.

Тем временем мы в академии уже месяц и сегодня все не одаренные собрались вместе в общем холле общежития и устроили вечеринку. Я, честно говоря, идти не хотела, но Эни сказала, что я обязана сюда прийти, а Изандро и Диего поддержали её. За все это время я очень сдружилась с ними и привязалась, поэтому отказать не смогла. Впервые за все время, что я живу на этой земле, у меня появились друзья. Это так необычно и приятно. Непередаваемо чувство, когда тебя любят за то, что ты просто есть, за то, что ты- это ты. Не ищут выгоды, защиты или еще чего-то. Страшно доверять окружающим, но риск того стоил.