Попасть в бар «Черная Лиса» просто, но крайне трудно из него выйти. Ходят слухи, что девочки здесь прощаются со свободой, а молодые юноши навсегда затериваются в злостной пучине несправедливого, возрастного господства более старшего поколения. Привести свою девушку в этот бар означает только одно: потерять все то, что тебе близко, что ты любишь, и что любит тебя. Вассер толкнул ладонями тяжелые двери бара «Черная Лиса». Высокий, схожий размерами с диким кабаном мужчина вошел внутрь, и его скрытые за черными очками глаза, словно глаза маньяка, изучали посетителей, сменных официанток. Он занял один из крайних столиков ближе к выходу, и вытянул руку вверх, щелкнул дважды пальцами, подзывая к себе низкорослую официантку. Девушка протянула ему меню, но мужчина грубо швырнул ненужный картон в сторону, заказал себе бутылку крепкого вина, фужер и шоколад. Что примечательно — белый. Как только заказ оказался на его столике, мужчина вынул из кармана своего свободного пиджака три купюры номиналом в сто, сунул их в передник девушки, и со всей силы шлепнул ее по ягодицам.

Вальяжно развалившись на мягком полу диване, он наблюдал за теми, кто приходит в заведение, и самое главное с кем они приходят. Вот, например, за самым дальним столиком находившийся рядом с уборной сидели мы с Вестой, но о ней позже. Чувствуя всем своим нутром его липкий взгляд, я понимала, что этот здоровяк у меня на крючке. Обольстительный взгляд голубых глаз, эротично поднимающиеся уголки нежно-розового рта при улыбке и надменной ухмылке. Я не обращала на него внимания, хотя и чувствовала всем свои продрогшим нутром, что этот мужчина желает овладеть мною. Веста старалась не смотреть на него, ибо с каждой секундой зрачки его глаз становились черней. Она нервничала не просто так. Держа за лямкой своих ажурных чулок пистолет, она буквально разрывалась на кусочки внутри себя, но ничего поделать было нельзя. Вассер направился медленной походкой в сторону нашего загадочного столика. Как только он поравнялся с нами, то аккуратно коснулся моих волос своими пальцами. Касаясь их, он чувствовал мини экстаз от непередаваемой мягкости.

— Добрый вечер, могу я угостить столь прекрасных женщин чем-нибудь сладким? — произнес он своим не менее сладким голосом с особой хрипотцой от которой у Вассера всегда дергался кадык.

— Мороженым? — улыбнулась Веста не подымая своих голубых глаз. — но это не кафе мороженое.

— Хах. — Вассер засмеялся. — можно и мороженое. Что же будете Вы? — спросил он у меня, но только взгляд его блуждал, и подолгу зависал на моих чувственных губах.

— А мне нужно в уборную. Поворкуйте без меня, а я пока попудрю носик. Невежливо перед столь очаровательным мужчиной… — ее нежная кисть поправила его галстук. — выглядеть непристойной. — девушка перекинула сумочку на оголенное плечико, и ласково провела пальчиками по торсу мужчины. — я скоро. Закажите мне, пожалуйста, оранжад.

Официантка принесла заказ буквально через пять минут. Ажурная вазочка, наполненная тремя шариками ванильного мороженого, была украшена аккуратными дольками ягод, и двумя палочками корицы. Я взяла не менее ажурную ложку, и провела ее краешком по одному из шариков, но вдруг почувствовала, как Вассер пристально рассматривает меня. В этом карем взгляде было что-то злое. Может быть, потому что они карие? Темно-карие глаза близкие к черным, а черноглазые весьма жестокие мужчины. Я аккуратно прикусила губу, и выдохнула, разочарованно засунув ложку в полу-талое мороженое. Взгляд Вассер чуть дернулся, но только улыбкой он старался не привлекать внимание к своей выпирающей из всех щелей нервозности.

— Как же такую красивую девушку отпустили в такой бар? — поинтересовался Вассер медленно потягивая терпкое вино. — или твой парень не ревнивый?

— Мой парень? — удивилась я.

— Да. Твой парень. У такой красавицы ведь должен быть парень. — он сделал еще глоток.

— Хах. — я прикусила игриво губу, и изящно вынула фужер из его ладони отпив глоток. — живя в двадцать первом веке, ты все еще считаешь, что мужское слово что-то значит? Разве меня продали в рабство? Или же я должна повиноваться каждому, кто посягает на мою свободу?

— А как же отец? Что на счет отца? Отцы весьма скверно относятся к взрослению дочерей.

— Тут ты прав, — я опустошила его фужер одним глотком, и игриво подвинула пустой сосуд ближе к его руке не постеснявшись коснуться пальцами грубой кожи. — у меня нет родителей, и даже если бы был отец, то ему пришлось бы смириться с моим взрослением. В конце концов, нужно быть полным придурком, чтобы ревновать свою дочь к другим мужикам. Ты ведь отец, и должен изначально понимать, что ноги твоей дочери… — я вытянула ноги под столом вперед и коснулась сидушки дивана прямо между его ног. — в итоге, раздвинет другой мужчина, и уберечь малютку будет крайне трудно, и хорошо, если твоя «папочкина девочка» не пойдем искать себе нового папочку. — улыбка.

— Может, хочешь чего-то выпить? Джин? Тоник? Вино? — его ладонь крепко сжала мою правую ножку освободив ее от кеда..-или девочка предпочитает покрепче?

— Я хочу шампанского. — уверенно ответила я. — а покрепче предпочитаю только мужчин

— Хорошо, но запомни, никогда не говори мужчине, что хочешь шампанского.

— Почему? — я склонила голову на бок не понимая «почему».-не все могут себе такое позволить? — моя бровь иронично дернулась.

— Потому что, если ты хочешь шампанского, то и клубники, а это уже попахивает гостиничным номером и табличкой «не беспокоить».-он улыбнулся. — поняла, малышка?

— Нет, но клубника хорошо сочетается с шампанским и я не понимаю, почему это плохо. Что плохого в клубнике? — я отправила в рот подтаявшую массу, и несколько капель капнули мне на подбородок. — в конце концов, с такой трактовкой можно и посмотреть на персики и инжир. Не находишь, что запускать пальцы в мягкую сердцевину персика это более намекающее, чем какая-то клубника? — острым язычком собирая подтаявшие капли с ложки я двинула пальчиками ног в его ладони.

— Как тебя зовут, милашка? — спросил своим хриплым голосом Вассер.

— Настя. — робко ответила я. — Анастасия.

— Анастасия. — повторил он. — красивое имя. У меня имя попроще. — он закурил. — зови меня Глеб.

— Глеб? Ты первый с таким именем. — улыбнулась я. — вкусное мороженое, кстати, хотя на вид дикая дрянь.

— Лисичка, — Вассер улыбнулся. — если честно, то что ты тут ищешь? Я не верю, что такая девочка может прийти сюда просто так.

— О таких вещах неприлично спрашивать. — я облизнулась. — да, папа меня контролирует, и постоянно читает свои нотации. Я устала от его постоянного пиления, и внедрения своих правил. Просто хочу расслабиться и повеселиться. Думаешь, это был бы логичным ответом на твой вопрос? — улыбка. — так вот нет. Я пришла сюда повеселиться, а не слушать морали. Я хочу зрелищ и, может быть, интрижки. Никогда не знакомился с девушкой ради секса? Между нами говоря, — я отправила очередную ложку мороженого в рот. — я не против познакомиться ближе, но только если ты не из робких, и готов меня спонсировать ночью.

— Почему же? — он почесал подбородок. — это совершенно нормально. Ты имеешь полное право быть самостоятельной и требовать плату за свои услуги. — он наполнил свой фужер на половину и отпил один небольшой глоток. — так значит ты проститутка?

— С чего бы? — я игриво облизнулась.

— Хочешь денег в обмен на услуги своего тела. — Глеб отпил очередной глоток. — или сейчас в тренде говорить содержанка?

— Ты мне в роли постоянного любовника не нужен, сладкий. — я хотела опустить ногу, но Глеб резко дернул ею на себя и я чуть сползла вниз. — что ты делаешь?

— Думаешь, что я глупый и ничего не понимаю? — уголки его губ оскалились. — в тебе поменялось все, но только не твои жалкие глаза. — прошипел он. — собирайся, хочу освежить тебе память, милашка.

— Что-то я тебя не очень понимаю, дорогой. Видимо, ты меня с кем-то… — уверенно начала я, но стоило Весте уверенно подойти к Глебу со спины, и склонившись над его щекой нежно поцеловать ее, как вся моя уверенность полетела к чертовой матери. — путаешь… — прошептала я. — ну и крыса же ты, Веста. — вздох.