– Хранители не рождались в нашем роду уже больше ста пятидесяти лет, – вздохнув, продолжал Явор, – поэтому мой прадед держал меня неотлучно при себе. Я почти не знаю мир, всё детство провёл в Обители Хранителей, учась грамоте, читая книги и общаясь только с воспитанниками, у которых, к сожалению, было немного времени играть с мальчишкой. Поэтому лучшими моими друзьями стали книги.

– Как же ты сумел вырваться оттуда? – с сочувствием спросила Ива.

– Мне помог мой дед! Он убедил моих наставников, что будущий Хранитель обязательно должен знать устройство мира и людей, которых ему предстоит оберегать. Без этого его знания никогда не будут полными, и он не сможет постичь гармонии мира. Убедить их было нелегко, но дедушке это удалось, – юноша весело улыбнулся, – потом он долго возмущался, что такие мудрые люди, а не понимают простых вещей. У меня необыкновенный дед!

«Какой странный и необычный юноша, – думала Ива, с улыбкой глядя на Явора, – восторженный и романтичный, как ребёнок, но когда становится серьёзным, то кажется, что из его глаз на тебя смотрит зрелый, умудрённый жизненным опытом мужчина. От него, как и от Данилы, веет какой-то непонятной силой. И несмотря на их юный возраст, находясь рядом с ними, иногда чувствуешь себя маленькой девочкой. Только Данила, как огонь, то угасающий, то разгорающийся вновь. А Явор, как река, то плывущая спокойно среди своих берегов, то вдруг ускоряющая свой бег…»

Размышления девушки были прерваны догнавшими их мужчинами. Они вышли из леса и подошли к обрыву. Сначала, все четверо, внимательно разглядывали дно пропасти. После завтрака было решено спуститься вниз. Пока Вяз, Дрок и Ива обсуждали планы поисков, Явор отошёл на несколько шагов, к тому месту, где были видны следы крови на земле. Юноша глубоко задумался, рассеянный взгляд бесцельно блуждал вокруг, и тут ему почудилось какое-то движение на краю леса. Это не мог быть кто-то из Лучников, потому, что лагерь остался с другой стороны. Резко повернувшись, он начал напряжённо всматриваться в ближайшие деревья и кусты. Слух уловил тихое ржание.

– Вы слышите это? – юноша замер, изо всех сил напрягая слух.

Среди деревьев взгляд уловил смутный силуэт длинногривого коня.

– Смотрите, там конь!

Все смотрели туда, куда указывал рукой Явор.

– Но там ничего нет! – растерянно проговорил Вяз, уже предчувствуя новые неприятности.

– Да нет же, я видел, там, в лесу, конь! – взгляд упал на землю, на которой чётко отпечатались следы больших конских копыт. Рядом различались большие, явно мужские следы, капли крови преследовали их. – Смотрите, следы! – юноша указывал пальцем на землю. – Неужели вы не видите?

– Ещё вчера там не было никаких следов, – растерянно проговорил Вяз.

Следопыты замерли, недоумённо глядя на Явора, который разглядывая что-то на земле, уверенно двигался к лесу.

И вот на глазах у остолбеневших людей, силуэт юноши начал истончаться, подёргиваясь дымкой....

– Не волнуйся, дедушка, со мной ничего не случиться! Я вернусь, жди меня здесь! – силуэт почти полностью растворился в подёрнувшемся, словно маревом, лесе. – Верь мне, дед!!! – донеслось еле слышно уже из пустоты.

Три человека, так и застыли на краю обрыва, не веря своим глазам. Спохватившись, Дрок рванулся было вслед за исчезнувшим внуком, но на плечо его легла лёгкая, но твёрдая рука. Повернув голову, отчаявшийся дед встретился с ясным и спокойным взглядом больших, серых глаз Ивы.

– Ты веришь в своего внука, Дрок?

И буря, готовая разразиться в душе немолодого воина, постепенно утихла, опустившиеся было плечи, расправились.

– Да! – твёрдо произнёс он. – Я буду ждать его здесь.

Из леса, там, где скрылся юноша, вышел огромный, серый в яблоках конь. На минуту остановившись, тряхнув длинной белой гривой, он посмотрел на замерших в недоумении людей и спокойным шагом направился в сторону разбитого на поляне лагеря.

– Вот и зима не за горами! – бодро шагая по дорожке, бегущей среди не скошенного луга, рассуждал Добрыня. – Надо бы приодеться потеплей, да запастись провизией в ближайшей деревне. Здесь хоть и зима не зима, по сравнению с нашими холодами, да всё равно зябко становится…

В сухой траве деловито сновал Цукат. Вдруг остановившись, пёс поднял голову и начал принюхиваться.

– Пахнет дымом, – уловил Данила слова собаки.

– Погоди, Добрыня,– прервал он монолог своего наставника, вглядываясь вдаль.

Путники остановились. Горизонт подёрнулся странной серой дымкой.

– Похоже, что-то горит, – неуверенно проговорил витязь, – там деревня Луговины, никак у кого-то случился пожар…. Странно….

Пёс замер у ног хозяина.

– Беги, Цукат, посмотри, что там!

Собака с готовностью сорвалась с места. Путники прибавили шаг, следя глазами за убегающим вперёд псом. Скоро до них донёсся запах дыма. И Данила услышал мысленный голос Цуката:

– Быстрее, здесь бьют и грабят людей! Много домов горит!

– Что? – спросил Добрыня, видя, что его ученик сосредоточенно прислушивается.

– Цукат говорит, что на деревню кто-то напал.

Добродушное лицо Добрыни преобразилось.

– Нам нужен второй конь…, – на ходу облачаясь в броню, сказал витязь. – Кто же мог напасть? Прошло не так много времени с тех пор, как вражеское войско разгромлено.

– Не важно, кто напал, главное надо помочь людям, – взволнованно ответил Данила.

На голове юного воина тоже уже красовался шлем, а плечах толстая войлочная куртка с нашитыми железными пластинами. Доспех, сооружённый для него Добрыней. На боку позвякивал о пластины подаренный наставником меч.

Вскочив в седло, витязь протянул руку Даниле:

– Раз так, поторопимся! – и богатырский конь легко понёс двух воинов навстречу новым испытаниям.

Почти вся деревня горела. Среди крика и плача метались люди. Мужчины, во главе с одетым в длинный кожаный фартук здоровяком, как могли, оказывали сопротивление. Но врагов было слишком много.

– Да это старые знакомцы, – ухмыльнувшись, сказал Добрыня, – и откуда взялись только? Вроде бы всех побили да, разогнали.

Данила окинул взглядом поле брани. Странные люди, чем-то похожие на обезьян. Одеты в лохмотья, длинные руки лишь немного не достают до колен, оружие заменяют увесистые дубины. «Дикое племя», вспомнился рассказ Добрыни.

Волнение ушло. На его место пришла спокойная сосредоточенность и уверенность в победе. Ведь рядом стоит, расправив богатырские плечи сам Добрыня, непобедимый былинный витязь! Голос его гремит над пылающей деревней:

– Это я, Добрыня! Али забыли меня, стервятники! – грозный взгляд окидывает поле боя. – Потрудимся во славу добрых людей! – гремит голос витязя. Враги начинают рассеянно озираться. – То-то же, помните меня, кровопийцы! – И бросив одобряющий взгляд на своего ученика, тихо добавляет: – С боевым крещением тебя, брат!..

Битва была недолгой. Едва Добрыня и Данила вступили в бой, как сразу преимущество перешло на сторону жителей деревни. К тому же, с противоположной стороны селения показался небольшой, с десяток человек отряд, вооружённый вилами и топорами. Это спешили на помощь жители соседней деревни. Это обстоятельство окончательно решило исход боя. Враги побежали к лесу, таща с собой то, что смогли унести. Данила с недоумением смотрел им вслед. Они напоминали стаю бездомных собак, убегающую от кидающихся в них камнями людей. Юный воин был рад, что никого не убил, не начал свою воинскую карьеру с убийства этих существ, которых с трудом можно назвать людьми.

Тем временем вокруг воинов начали собираться крестьяне. Первым подошёл здоровяк в кожаном фартуке, оказавшимся деревенским кузнецом.

– Рад приветствовать тебя, Добрыня! Вы появились очень вовремя. Спасибо вам! – приложив руку к груди, Кузнец склонил голову в почтительном поклоне. Тут же запричитали женщины, прижимавшие к себе зарёванных детей.