– Скажем прямо, итальянцы и евреи вывели деятельность мафии на более качественный и профессиональный уровень, отойдя от примитивного грабежа и рэкета.

– Так и есть, Бинд. Кроме них в городе сильны позиции ирландской мафии, контролирующей порт и припортовые «пабы». В негритянском гетто тоже есть опасные парни, латинос в городе нет. Основной род занятий: вымогательство, грабёж, бутлегерство и азартные игры. Конечно, сейчас по всей стране основные деньги делаются на пойле. Сухой закон – отличное дело для теневого бизнеса. Ирландцы более боевые, но сицилианцы имеют гораздо больший опыт интриг. Островитяне противопоставляют себя полиции и администрации города, а итальянцы покупают чиновников, используя их в своих целях. Выяснят, где открыты подпольные питейные пабы ирландцев, и сдадут их полиции, которая те "хлопает". В итоге ирландские боссы теряют точки сбыта и деньги. Бинд, я вот одного не пойму, зачем янки ввели «сухой закон»?

– Ничто в политике не делается просто так. Давайте порассуждаем, может, и придумаем обоснование. Согласно закону Волстеда на территории США было запрещено производство, импорт, продажа и транспортировка алкоголя, за исключением домашнего производства «для себя». Употребление алкоголя как таковое законом тоже не запрещается. Сделано это было с благими целями улучшения здоровья нации. По факту получилось, что выстлали дорогу в ад. «Сухой закон» взрастил целые кланы криминальных бизнесменов. Открылись сотни тысяч нелегальных питейных заведений – «спикизи», а в легальных кафе и ресторанах под это дело оборудовались подвалы "для своих", где продают алкоголь. Бывшие уличные гангстеры стали уважаемыми бизнесменами, а тысячи людей померли или стали инвалидами, отравившись алкогольными суррогатами. Бензин, керосин, формальдегид, метиловый спирт, химические красители, низкопробный самогон – всё идёт сырьём или присадками в сделанные в подпольных винокурнях напитки. Будете смеяться, но федеральное правительство обязало производителей добавлять в промышленные спирты смертоносные яды, включая метиловый спирт. Медики также хорошо наживаются на «сухом законе», выписывая рецепты на виски в лечебных целях.

Так вот, наша задача также сделать на этом бизнес и я уже переговорил об этом с Сэмом. Только мы не будем травить людей суррогатом, а пойдём иным путём.

Бутлегерство, то есть подпольное производство, контрабанда и продажа спиртных напитков из Канады, Мексики и стран Карибского бассейна процветало в Штатах в 1920-х годах. Эффективное соблюдение запрета на алкоголь в эру «сухого закона» оказалось невозможным. Ни министерство финансов, ни полиция, ни ФБР оказались не готовы к такому размаху, тем более что среди политиков и полицейских процветала коррупция. Это только по бумагам все сотрудники правоохранительных органов являлись честными. В реальности короли городского криминала оптом покупали местных правоохранителей. А если кого-то из мафиозных боссов и сажали в тюрьму, то лишь в том случае, когда прибывала команда следователей из Вашингтона или кто-то из гангстеров совсем "терял берега". И Филадельфия в эти годы являлась довольно мощным мафиозным центром.

В таких условиях за кресло мэра решил побороться Кирилл Биндасов, поддерживаемый товарищами. В отличие от многих политиков за спиной Бинда стояли бойцы спецназначения, не испытывающие никаких сомнений в правильности отдаваемых приказов. Они не боялись ни ирландскую, ни американскую, ни итальянскую мафии.

– Бинд, ты, главное, стань мэром, а мы тебе путь расчистим. Если будет необходимость, в прямом смысле пройдёшь по трупам конкурентов. Мы с парнями с удовольствием организуем тебе такую лесенку.

– Спасибо, Толик, но наш девиз какой?

– Нас не видно и не слышно, но мы решаем любые проблемы.

– Точно. Значит, придётся мне становиться мэром Филадельфии. Жаль, Франклин скопытился.

– Кирилл, Сэм сказал, что Фрэнк пяток лет отдохнёт и снова двинет во власть, правда, на колёсиках.

– На неделе заеду к Рузвельту, поддержу мужика и поделюсь планами. Он это любит.

Незаметно пробежало полгода. За прошедшее время многие дела из озвученных Биндом, были реализованы или находились в процессе выполнения. Давно действовали рабочие столовые, был введён восьмичасовой рабочий день и оплачиваемые больничные, отпуска стали 28 суток, с двадцати до четырёх пунктов сократился перечень штрафов, на покупку жилья выдавались двухпроцентные ссуды, функционировали первые садики и фабричные травмпункты. Рабочие всех предприятий «Гелиоса» и их семьи боготворили нового управляющего в буквальном смысле слова. В Филадельфию постоянно приезжали журналисты из Нью-Йорка, которых направляла Долженс, чтобы сделать репортажи о передовом опыте, беря интервью, как у руководства фирм, так и у рабочих. Бинд успешно нарабатывал популярность среди электората.

Одной из самых влиятельных группировок Филадельфии являлась банда ирландца Блэйда. Под ружьём у него было порядка трёхсот бойцов, а при желании, мог набрать ещё человек двести из более мелких ирландских группировок. Но самое неприятное заключалось в том, что Блэйд перерос уличного бандита. Его потянуло в политику и большой бизнес. Человек стал осознавать, что кроме стволов нужна "крыша". А самая сильная крыша – это официальная власть. Но для начала нужно было набрать деньжат, чтобы оплачивать эту крышу. Вот он и решил заняться новым бизнесменом, появившемся на филадельфийском небосклоне.

Блэйд раздавал указания своим помощникам: «Парни, надо проучить новых хозяев "Дельфы текнолоджикс". Это они купили верфь в нашем районе?

– Да, босс, теперь наша «Филадельфия Шипбилдинг Ярд» стала частью нью-йоркская фирмы «Гелиос Марине». Она управляется Биндоузом, который так же владеет «Дельфами».

– Даже так! Конвэй, встретишься с профсоюзным боссом «Дельф» и перетрёшь с ним за наши дела. Но вначале требуется завершить одно важное дело – присоединить к «Бешеным бизонам» все мелкие ирландские банды города.

Ни с того ни с сего в один прекрасный день на крупнейшем предприятии кластера начались волнения. Бинд вызвал профсоюзного лидера.

– Мистер Гаррисон, объясните мне, что всё это значит?

Мужик явно начал мяться и отводить глаза.

– Гарри, поясни, что это означает? Или ты, мой друг, вылетишь с предприятия с волчьим билетом.

– Сэр, мы находимся на территории, которую контролирует банда ирландца Блэйда «Бешеные бизоны». Мне поступило указание от их босса начать компанию по саботированию работы. Я рассказал рабочим, что вы урезали заработанные в этом месяце премии и планируете снизить зарплату.

– А если бы люди не поддались на вашу провокацию?

– Мы бы все равно сорвали работу, отключив электричество или что-нибудь испортив.

– Мы – это кто?

– Я и ряд моих помощников из профсоюза.

– Значит так, Гарри, ты обязан был переговорить со мной, а не заниматься вредительством.

– Сэр, это вопрос жизни, поэтому я не могу рисковать. С бандами не шутят, мистер Бинд. Я буду делать так, как мне прикажут.

– А помощники?

– Также.

Бинд нажал клавишу диспетчерского пульта: «Роберт, зайди ко мне». Когда директор по персоналу прибыл, Бинд озадачил его с порога.

– Роберт, Гаррисона и всех его помощников, кто участвовал в подготовке забастовки, уволить по самой паршивой статье. А с Блэйдом мы разберёмся.

– Сэр, у меня кредит, семья. Так работают фабрики Куинси и Мэрдока. Все они платят Блэйду.

– Ты поставил не на ту лошадь, Гарри. Ты должен был переговорить с дирекцией, а не устраивать цирк.

– Вы ещё узнаете, что значит противостоять мафии. Всё у вас впереди.

– Прощайте, Гаррисон.

Гаррисон вышел на улицу и сразу побежал по одному адресу. Его встретил Блейд.

– Гарри, чего тебе нужно?

– Сэр, я выполнил ваш приказ и меня уволили.

– Рассказывай.

И Гаррисон рассказал о разговоре с новым управляющим.

– Ну и дурак, раз упёрся. А ты свободен, Гарри. Мне ты больше не нужен.