Литмир - Электронная Библиотека

– Из последних можно, – хмыкнула Мирослава. – Но меня интересуют не те вампиры, что пьют энергию, а те, что пьют кровь.

– С чего такой интерес к этой теме? – спросил Игорь.

– СМИ пишут, что в городе появился вампир и пьёт кровь из мужчин, после чего разрубает жертвы на куски и подкидывает родственникам.

– Бр… – передёрнула плечами Виктория, – да это просто какой-то спятивший мясник!

– Досужие вымыслы жёлтой прессы, – отмахнулся Игорь.

– Не скажи, дядя. У нас имеется достоверная информация.

– Откуда?

– Секрет фирмы…

– А! – отмахнулся Игорь и сказал: – Вообще-то, если верить различным источникам, вампир – это живой мертвец с бледной кожей и ярко-красными губами. Его сердце не бьётся, но разум работает как часы, и он обладает огромной силой внушения, может загипнотизировать не только свою жертву, но и таких животных, как летучие мыши, волки. Чем старше вампир, тем он сильнее. И чтобы поддерживать такое своё существование, ему нужна человеческая кровь. Все те, кого укусит вампир, умирают, но не совсем, то есть тоже становятся вампирами при условии, что вампир возвратит им каплю выпитой крови и с ней передаст своё бессмертие. Охотятся вампиры только ночью, солнечный свет их убивает.

– Но если бы это было правдой, то уже весь мир был бы населён одними вампирами! – не согласилась Виктория.

– Всё это очень занимательно, – сказала Мирослава, – но мне нужен живой вампир!

– Как то есть – живой?

– Который ещё не умирал.

– Да где же тебе такого взять? – удивилась Виктория и, вспомнив что-то, сказала: – Я где-то слышала, что вампирами становятся младенцы, рождённые в «рубашке».

– Да? А я думала, что это к счастью.

– О! Вспомнила! – воскликнула Виктория. – Задолго до того, как выдумать миф об отравлении Скрипалей русскими, англичане придумали миф о живом вампире. Дело было в январе две тысяча пятого года, тогда в Бирмингеме стал распространяться слух, что в окрестностях бродит жуткая тварь и сосёт у людей кровь. Но местная полиция отрицала совершение подобных преступлений в Англии. Что там было на самом деле, так и осталось тайной. Зато всё в той же Англии в тысяча девятьсот семьдесят первом году, в одном из городков Северного Уэльса местным магистратом было вынесено судебное решение, запрещающее пить кровь рабочему фермы Алану Дрейку.

– Скорее всего, он пил кровь животных…

– Возможно.

– Случаи вампиризма вроде бы случались и в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году, тогда полиция получила приказ патрулировать кладбища.

– Вообще-то, – задумчиво проговорил Игорь, – в природе вампиризм встречается не так уж редко. Например, в реках Амазонии обитает маленькая полупрозрачная рыбка – сомик кандиру, которая питается кровью крупных рыб.

– И как же это ей удаётся?

– Сомик пробирается им под жабры, прокусывает кровеносные сосуды и утоляет их кровью голод.

– Точно вампир!

– А вот некоторые летучие мыши, обитающие в Центральной и Южной Америке, прямо названы вампирами – «вампир обыкновенный» и «вампир белокрылый». Они пьют не только кровь животных, но и людей.

– Ужас какой! – воскликнула Виктория.

– Если верить науке, то живые вампиры, которых ты ищешь, – обратился Игорь к Мирославе, – среди людей есть. Чаще всего это мужчины, страдающие некими психическими расстройствами. Наиболее известным из таких расстройств является синдром Ренфилда, при котором больного преследует непреодолимое желание пить кровь. Кроме этого ещё встречается такое редчайшее генетическое заболевание, как порфирия. Это заболевание связано с нарушением пигментного обмена в крови и тканях, возникает из-за дефицита кислорода и железа в крови. Вот как раз эти люди и подходят под описание средневековых вампиров, типа Дракулы. У них бледная тонкая кожа, они боятся солнца и вообще света, которые могут вызвать у них ожоги. При запущенной болезни кожа приобретает коричневатый оттенок, покрывается шрамами и язвами, при повреждении хрящей деформируются уши и нос, скрючиваются пальцы. Высыхающая вокруг губ и дёсен кожа приводит к обнажению резцов, отсюда и ужасающий оскал, столь ярко демонстрируемый киношниками в фильмах ужасов. Кроме того, отложение порфирина на зубах придаёт им красный цвет. Чеснок для этих больных опасен, так как в нём содержатся некие органические вещества, провоцирующие обострение заболевания. Естественно, что в Средние века ничего не знали об этой болезни, врачи описали её только во второй половине двадцатого века. По словам историков, эта болезнь, портящая кровь, около тысячи лет назад была распространена в маленьких деревнях Трансильвании и послужила стимулом для возникновения ужасающих легенд о вампирах.

– И как часто всё-таки встречается эта болезнь?

– Редко! Я где-то читал, что описано не более восьмидесяти случаев врождённой порфирии. Болезнь может передаваться по наследству. Но в двадцатом веке эта болезнь перестала считаться неизлечимой.

– То есть её лечат?! – недоверчиво спросила Мирослава.

– Лечат.

– А отчего она возникает?

Игорь пожал плечами:

– Раньше считалось, что к порфирии приводит инцест. Теперь существует предположение, что эта болезнь может быть вызвана употреблением некоторых химических препаратов и ядов.

– Я так думаю, что если в городе действительно завёлся вампир, – сказала Виктория, – то это, скорее всего, псих.

– Похоже на то, – согласилась Мирослава.

– Но от этого его жертвам не легче, – заметил Морис.

– Вопрос в том, где и как вампир находит своих жертв.

– При современной ночной жизни наших городов вампирам раздолье, – сказал Игорь.

– В смысле?

– Он не обязательно подстерегает жертву в глухом переулке или в тёмной аллее парка.

– Да, ни в переулке, ни в парке он не имеет возможности напоить жертву, убить её, высосать кровь и разрубить на части.

– Значит, он загодя знакомится с жертвой и приглашает её к себе домой.

– Где же он может познакомиться? – спросила Виктория.

– Например, в ночном клубе, в баре и даже в театре.

– Значит, днём вампир познакомиться не может…

– Судя по всему, нет, днём он чувствует слабость и сонливость, которые ночью сменяются возбуждением и жаждой деятельности.

– Знаете, как это ни чудовищно звучит, – вздохнула Мирослава, – но после нашего разговора я чувствую облегчение.

– Облегчение? – удивилась Виктория. – Но почему?

– Потому, тётя, что я абсолютно не знаю, как ловить неживых вампиров, не стрелять же, на самом деле, в них серебряными пулями. А если они живые, пусть и больные, их можно вычислить и обезвредить.

– Дай-то бог, – вздохнула тётка.

Когда Мирослава и Морис покинули дом Виктории и Игоря, было уже темно. В небе светила мертвенно-белая луна.

– Что-то мне жутко, – сказала Виктория мужу, когда гости уехали.

– Правда, дорогая? – улыбнулся он и приобнял жену. – Не бойся, я с тобой.

– А где Луи? – встревожилась Виктория, не видя рядом своего любимца, большого рыжего кота.

– Луи, наверное, давно спит, – сказал муж.

И точно – Виктория нашла Луи, развалившимся поперёк их супружеской кровати.

Кот что-то недовольно проурчал, когда его перекладывали на кресло.

Не прошло и десяти минут, как он снова оказался на кровати, укладываясь под бок Виктории. И она не стала его прогонять. Тихое мурлыканье и приятное тепло успокаивающе действовали на нервы, перевозбуждённые вечерним разговором.

Нервы Мирослава и Мориса были покрепче. Они спокойно доехали до своего коттеджа, а после того, как Морис поставил в гараж автомобиль, ещё немного погуляли в саду, прислушиваясь к бульканью лягушек, пению птиц и шороху листвы.

Дон, соскучившийся за время их отсутствия, запрыгнул Мирославе на плечо и время от времени тыкался мокрым носом то в щёку, то в ухо хозяйки.

– Должна признаться, – сказала Волгина, – что это всё меня заинтриговало.

Морис взял её за руку и осторожно пожал её.

– Но прежде всего нам нужно убедиться, существует ли на самом деле этот вампир, терроризирующий город.

5
{"b":"886950","o":1}