Этот разговор длился уже около часа, но мне казался вечностью.

Для работы на благо моего клана Соня меня устраивала по максимуму, но только в том случае, если мне не приходилось с ней пересекаться лично. Она настолько упертая личность, что люди, хоть однажды столкнувшиеся с ней, предпочитают во вторую встречу сделать так как она хочет, не задавая лишних вопросов, и не дай Бог, учинить ей какие-либо препятствия.

Она как асфальтовый каток, проходилась по всем, укатывая в этот самый асфальт своими аргументами, которые после часовых споров кажутся просто непобедимыми.

Для моего клана ее умения и характер оказались драгоценным сокровищем. При ее участии мы получали лучшие условия, крутых специалистов, выгодные контракты.

Но вся ее прелесть для меня померкла во время этого разговора. Эта неугомонная женщина решила принять участие в благотворительных играх. Я назвала их “играми на выживание”. Суть заключалась в следующем:

группа обеспеченных людей едет в военный лагерь в полевых условиях тестировать военную форму, экпировку и другие разные приспособления, которые могут пригодиться в операции на природе.

Принимающие участие на себе тестируют все в разных условиях, тем самым делая своеобразную рекламу, собирая пожертвования на производство, а также вкладываясь в акции.

Безопасность мероприятия гарантируют военные, а власти выделят опытного инструктора, который и будет вести само мероприятие на протяжении нескольких дней.

Формат этого выезда на свежий воздух подразумевает ночевки в казармах либо палатках, по обстоятельствам, питание на полевой кухне, и обязательное условие — участие в испытаниях на военном полигоне.

Соня вызвалась в числе первых, да еще и свою маму записала, а эта хитрая женщина, как только узнала о всей программе, сказалась больной. Даже врача какого-то вызывала. Ну да, знаю я ваши болезни. Воспаление хитрости называется.

И теперь Соня атакует меня. Зная ее характер, мне не отвертеться, но я пытаюсь. Упорно пытаюсь.

Спустя неделю, сидя на заднем сидении внедорожника с открытым верхом, я мысленно сыпала проклятиями на головы всех окружающих.

В том нескончаемом телефонном разговоре Соня меня так и не заставила поехать, я отказывалась как могла, но вопрос разрешился сам с собой, когда я приехала в клан. Мои крутые специалисты, составляющие прогноз на дальнейшее развитие до сих пор не могли прийти к общему решению касательно стратегии развития.

Выход нашелся среди этих умников, причем единогласным решением. Они всех этой дружной толпой опустились до банального… мордобоя.

Я стояла за стеклом конференц-зала и смотрела на этот грациозный клубок из экспертов в своих областях, в данный момент выцарапывающих друг другу глаза, и выдергивающие остатки волосёнок.

Какая командная работа! Смежные отделы прикрывают тылы друг другу, кооперируясь для общего удара.

Может нужно было раньше дать им подраться? Нервы целее были бы.

Вернулась в свой кабинет и набросала письмо, сделав общую рассылку. Все были оперативно уведомлены, что с настоящего времени я приняла единоличное решение двигаться в сторону разработки формы, экипировки и техники для военных и спасателей.

С самого начала мне казалось это верным решением, но в силу небольшого опыта, я не настаивала на своей идее, доверившись профессионалам.

Но хорошие специалисты в своих отраслях, но совершенно не умеют вести переговоры. Глядя на этих экспертов, понимаю, что к общему решению они не придут. Пусть вкладываются понемногу в любую, интересующую их сферу, а основной будет экипировка и прочие игрушки военных.

Помимо очевидной стабильности, эта ниша предлагает еще и льготы на планете для компаний-инвесторов. Так в чем же проблема? Нам бонусные баллы перед лицом властей не помешают.

Пришлось звонить Соне и сдаваться с повинной. Полевым испытаниям быть.

Организаторы будто пытались заранее подготовить ко всем предстоящим тяготам, иначе почему тогда мы уже больше трех часов едем по заброшенной дороге в лесу? Не задумывалась о вопросах транспортировки до места назначения, но казалось это будет как в фильмах, которые я смотрела пачками: нас погрузят в вертолет и спустя десять минут мы уже на крутой военной и жутко секретной базе, в красивой форме и черных солнцезащитных очках пафосно смотрим на закат.

В этих фильмах никто не трясся на ухабинах и не кормил комаров. Я до последней клеточки своего организма городской житель. Откуда я могу знать, что нужно было брать средства защиты от насекомых? Я взяла только самое главное — себя.

С одеждой тоже вырисовывались определенные сложности. Качество моей одежды проходило для легкой пробежки в парке, но никак не для поездки в дикий лес на несколько дней. Для меня вся одежда одинаковая, кто мог знать, что для походов и длительного нахождения в дикой природе есть специальная одежда, с хорошей вентиляцией, но при этом удерживающая тепло. Зачем мне удерживать тепло, если вокруг духота, мне никто не ответил.

Проживание, как говорила Соня, предполагалось в казарме, но нас привезли к покосившимся баракам. Я стесняюсь спросить… Это действующее место? Или нас просто решили по-тихому вывезти в лес и прикопать. Обернулась, пытаясь заглянуть в бесстыжие глаза сестры, но она упорно делала вид, что является частью интерьера.

Хорошо, я запомнила и все припомню при первой удобной возможности, сестричка.

Я, в компании таких же невольных участников, шагнули внутрь и намереваясь разобрать чемоданы. Энтузиазмом, граничащим с истерией, радовала окружающую природу только Соня. В какой-то момент я даже начала сомневаться в ее адекватности.

Для нее эта поездка была невероятным приключением. Девочка, живущая всю жизнь в особняке, под опекой матери, света белого не видела и старалась выжать из этой ситуации максимум.

Несмотря на то, что мы с Соней были ровесницами, сестра не смогла освободиться от родительской опеки и стать самостоятельной. Неизвестно что послужило поводом к тотальному контролю, но это имеет место быть.

Семья Вальторе не создает впечатление излишне традиционных или строгих членов общества. Наверняка за таким поведением что-то стоит. Астора же они не контролируют. Поэтому, на всякий случай, решила тоже приглядывать за ней, пока не знаю в чем причина такого поведения семьи.

Казарма внутри оказалась обычным сараем. От запаха сырости, пробравшегося под кожу, сложно было сделать вдох, мелкая живность вроде ящериц облюбовала поверхности и при нашем появлении случился массовый побег.

Условий, хоть отдаленно напоминающих цивилизованные, не было и в помине. Их вообще не было. Никаких.

Туалет находился на улице, и представлял собой монументальную деревянную, покосившуюся от времени, кабинку. Заглядывать внутрь было страшно и сложно от запаха, витающего вокруг. Не сложно догадаться: внутри была обыкновенная дырка в полу, как и в любом деревенском доме моего детства.

Как они предлагают ходить сюда? Туалет деревянный, и на вид, прогнивший. А если я провалюсь вниз? Меня же никто не услышит и я захлебнусь нечистотами.

Бррр…

Передернула плечами.

И что делать то? Альтернативы нет.

Инспекция остальной территории показала, что кухня полевая в прямом смысле- костёр, казан и бревна вместо стульев. Эта импровизированная кухня меня не пугает, наоборот кажется интересной.

Искренне считаю, что еду, приготовленную на костре, невозможно испортить, в отличие от какой-нибудь столовой. Я переживала, что не смогу тут питаться из-за чувствительного желудка. Что будет организована армейская столовая, где котлетой можно будет отбиваться от врагов в случае нападения, настолько пережаренные и каменные они в общепитах.

Душевая кабина находилась на улице. Это я сейчас сделала огромный комплимент сооружению, находящемуся перед моими глазами.