Тем временем, Ник и Майкл стояли на вахте. Они и не заметили, как прошло два часа с момента возвращения Майкла и Марка. Впереди еще был целый день и они обдумывали, что делать дальше.

— Мы не поместимся все в одной машине… — начал Майкл, но Ник не дал ему договорить.

— Что значит «все»? Мы, то есть ты, — он указал ладонью на Майкла, — я, — потом на себя, — Ана и Марк, — он посмотрел и показал на них, — едем дальше. Только мы. Они — нет. Мы просто помогли им, как и они нам. — Майкл знал, что Ник скажет это. Он также знает, что Марк и Ана поддержат идею старшего, но Ник — нет.

— Ник, они не выживут сами по себе. Да ты посмотри на них! — рассердился мужчина. Джеймс покачал головой и хотел уже вставить свой новый аргумент, но Майкл перебил его. — Марк и Ана поддержат меня, и ты это знаешь! Я по твоим глазам вижу, что знаешь.

— Они будут балластом висеть у нас на хвосте! Для нас главное, выжить самим, ты что не понимаешь? — схмурив брови, сказал Ник.

— Когда они оклемаются… — начал Майкл.

— Если они оклемаются! — перебил его Ник.

–… то будут не хуже нас в противостоянии с Зараженными. Да по ним видно, что они прошли больше испытаний, чем мы! Вспомни, как они помогли нам, пока мост опускался, — настойчиво твердил Майкл, театрально размахивая руками.

— Вот только они прошляпили чертового Танкера! И если бы не мы, то они бы все сдохли под этими обломками, — Майкл устало вздохнул и отвернулся от Ника.

— Обсудим это потом, все вчетвером. — отрезал мужчина и отошел ближе к двери убежища, тем самым показывая, что разговор окончен. Пока что.

В убежище они просидели весь день, лишь иногда выходя за поиском еды. Марк очнулся спустя час после разговора Ника и Майкла. На удивление, он был в хорошем расположении духа и его больше не мучили головные боли. Ана списала его обморок на шоковое состояние, а Венди задумалась. Видимо, они действительно не могли умереть от занесения вируса в их организм, просто потому что он уже внутри них. Для таких, как они, нет второй жизни в виде зомби. Венди не знала, радоваться этому или нет.

Стемнело. Раньше, за окном вечером щебетали последние птицы, гудели машины и стрекотали насекомые. Сейчас же, всё, что было слышно — это тихое рычание, стоны и шаги по железной крыше. Группа выживших собиралась лечь спать, разделившись на две компании. Фостер лежал на своей импровизированной кровати, а Венди и Макнил устроились рядом на полу. Остальные четверо заняли территорию подальше от покалеченных, расстилая на полу лежаки и простыни. Ник думает, что, будь они одни здесь, то уже бы разбежались по разным углам, потому что так и не привыкли ночевать бок о бок. Но сейчас, находясь в компании новых людей, они неосознанно сплотились.

Несмотря на небольшое время, проведенное вместе (всего лишь две недели), они уже доверяли друг другу, ведь это зомби-апокалипсис, без поддержки и прикрытия спины здесь никак. Спросил бы Ника кто-нибудь, что бы он предпочел сейчас: выживать одному или с бывшим учителем Майклом с манией к шоколаду, анархистка а-ля «пацан в юбке» и малолетним пацаном, он бы выбрал второе. Возможно, и посомневался над этим выбором, но точно бы не стал выживать один. Встречали они таких смельчаков по пути к мосту… И скажем так, вид у них не самый приятный (да и умирали они практически сразу после того, как они проезжали).

Но, тем не менее, он не доверял другой троице. Выглядели они слишком странно. Ему показалось, что они чего-то опасаются (не зомби, ведь он сам их опасался), грустят из-за чего-то. Хотя, грусть слишком мягкое слово для описания их вида. Они в полной депрессии, уничтожены и растоптаны. Ник припоминает, что опускать мост они хотели не из собственной безопасности, а из-за кого-то, кто этот мост опустил. Мужчине не нравилось, что они потеряли кого-то, ведь, если вдруг они все-таки объединятся, то кто-то из них (он сам тоже) может оказаться на том же месте, что и их погибший друг.

Рядом с одним генератором они видели труп, — причём свежий — и теперь Ник сложил мозаику. Видимо, что-то случилось с этим самым генератором, и этот вояка (судя по одежде) пошел к нему, при этом будучи атакованным со всех сторон. Не исключено, что среди Зараженных был и Танкер.

От этих мыслей Ник не мог отделаться еще несколько минут, пока его мозг окончательно не вымотался и не отправил своего хозяина спать. На следующий день Венди и Макнил решили выйти из убежища на разведку. Ана хотела отправиться с ними, потому предыдущий день она осталась в безопасности, но те сказали ей отдыхать. Анархистка была этим недовольна, но возразить не смогла.

Венди взяла пистолет-пулемёт с глушителем и лом, Макнил — дробовик и один пистолет. Аптечек не осталось, единственное, что могло бы помочь им там, была банка с таблетками. Венди взяла её и холодным взглядом прошлась по своему оружию. За время, проведенное за оградой, пулемет ощущался необычно, но девушка прекрасно знала, что это очень короткое чувство.

После того, как за ними закрылась и забаррикадировалась дверь, они пошли к первому генератору. Военный молчал, так же, как и девушка рядом; слов не было, только предчувствие надвигающейся бури. От знакомого вида сжало глотку. Макнил подумал, что на самом деле это плохая идея, и они должны оставить мертвого военного и не трогать его, не цепляться за прошлое и стараться выжить, возможно, в новом составе. Но у него было и другое мнение, которое основывалось на уважение к павшему, которое он проявлял очень редко. От этой мысли ему неожиданно стало стыдно, и он остановился. Венди тоже остановилась, она обернулась и тем же холодным взглядом обвела друга.

Они стояли в пяти-шести метрах от высокого забора, где стоял тот самый генератор. Он загораживал вид на изуродованный труп, так что пара еще не могла понять серьезность той самой бури, военный посмотрел на Венди, и та увидела в его взгляде смущение, стыд и страх, то, чего никогда нельзя было увидеть в нём. Девушка немного смягчилась, чувствуя, что не может продолжать быть такой серьезной. Она подошла к мужчине и свободной рукой похлопала того по плечу.

— Мы должны это сделать. — Сказала она, тихо и сочувствующе, хотя не пропадала мысль о том, что сочувствовать больше всего должны ей. Ей, ведь Сэм стал ей как отец, которого она потеряла в первые же минуты эпидемии. Даже врач на той базе назвал её его дочерью.

— Я знаю. Ненавижу похороны, — попытался отшутиться Макнил, но вместо смеха были лишь горькие усмешки. Венди кивнула и отошла от него. Снова обеими руками взялась за пистолет и уверенно направилась к генератору. Макнил не отставал.

Труп начал понемногу разлагаться. А возможно, его просто пожрали Зараженные, мухи и крысы. Вид у человека был самый худший. Сначала у Макнила и Венди перехватило дыхание от запаха, а потом и от вида. Мужчина на мгновение отвернулся, чтобы перевести дух, но Венди была непоколебима. Она сверху вниз холодным взглядом смотрела на изуродованный в некоторых местах труп. Рядом лежало ружье, везде валялись гильзы, а Венди могла даже представить, как Сэм в последний раз зажигает сигарету и выпускает свою последнюю пулю. Сигарета, кстати, лежала рядом.

Макнил не знал, что чувствует. Скорбь перемешалось со злостью, отчаянием и гордостью. Вперемешку это доставляло еще больше боли. Он позавидовал тому, как крепка девушка рядом. Она опустилась на корточки рядом с трупом и холод в глазах сменился на бесконечную грусть. Венди в последний раз сжала руку своего погибшего друга и рукой полезла под шиворот его рубашки. Макнил услышал лязг металла, очень тихий и едва уловимый. Девушка пальцем зацепила цепочку на которой висело два жетона.