— Можно прекращать ритуал: рыбка попалась в сети.

Легко сказать: завершить ритуал! Это не свечи задуть или выключателем щёлкнуть. Чародейка аккуратно вернула амулеты замка в первоначальное состояние, сразу полегчало, остальное — дело техники. Таму — в духовный план, внутренние цепи разомкнуть, всё. Рика выдохнула и покрутила шеей, затекшей от сидения в неудобной позе, да колени тоже сразу начали отдаваться некоторой болезненностью. Но все эти маленькие сложности не шли ни в какое сравнение с теми неприятными ощущениями, какие она испытывала во время ритуала, поэтому-то такие незначительные неудобства не могли испортить радости от мысли, что их затея удалась.

— Идёмте, — поторопил Вил, — мне не терпится взглянуть на нашего убийцу.

В коридоре их ждали несколько гвардейцев и арестант, голову которого пригибал книзу собственной рукой начальник королевской гвардии. Рика заметила на руках арестанта специальные ограничивающие свободу браслеты. Несмотря на работающую охранную систему, гвардейцы подстраховались и использовали терновые браслеты для чародеев.

— Сэр Гевин приказал доставить арестанта в покои его величества, — доложил начальник гвардии, чуть подтолкнув вперёд мужчину среднего роста в одежде лакея.

— Ведите, — приказал Вил, — мы идём следом.

В покоях короля никто не спал. Отец Вилохэда курил, а его величество король Артании и прилегающих островов пил кофе с такой страдальческой миной, какая обыкновенно бывает утром после обильных вечерних возлияний.

— Как я вижу, наш план реализован как нельзя лучше, — обрадовался Дубовый герцог, — давайте его сюда, голубчика. Посадите на стул, — он кивком показал гвардейцу, какой стул надлежит поставить посередине комнаты.

— Нам остаться? — начальник гвардии вопросительно посмотрел сначала на короля, потом на сэра Гевина.

— Да, — подал голос король, — вернее, нет. Подождите за дверью.

Гвардейцы отдали честь и удалились. Рика же с интересом принялась разглядывать арестованного. На первый взгляд в нём не было ничего, что позволило бы заподозрить в нём мага. Среднего роста, темноволосый и с большими выразительными карими глазами и недавно начавшей входить в моду аккуратно подстриженной щетиной на лице. На вид — где-то около сорока. Единственное, что, пожалуй, не соответствовало облику слуги, так это ухоженные руки, руки человека, никогда не занимавшегося грязной или тяжёлой работой. Это, несомненно, были руки чародея.

— Начинай, сын мой, — провозгласил герцог Окку, — мы с его величеством намерены наблюдать за допросом.

Вил поправил воротник куртки, который всё время норовил отползти в сторону, и приступил к выполнению своих профессиональных обязанностей.

— Назовите своё имя, должность и адрес проживания.

— А что вы мне сделаете, если я откажусь? — проговорил незнакомец чуть хрипловатым голосом — я вообще не понимаю, почему на человека, который вышел в сад покурить набрасывается королевская гвардия, скручивает ему руки, надевает наручники и тащит к королю? Пока, господин коррехидор, мне не было предъявлено никаких обвинений, и я по законам Артанского королевства вполне могу претендовать на статус жертвы полицейского произвола.

— Не валяйте дурака, — воскликнула чародейка, — вы не покурить вышли, а пытались покинуть зону действия охранной системы замка, я перенаправила работу амулетов так, чтобы любому чародею стало плохо. И потом, ни один нормальный человек не станет выходить покурить через дверцу для доставки угля.

— Не хотите говорить своё имя, не надо, — пожал плечами коррехидор, — но так, для справки, его величество — является Верховным судьёй Артании, а мой отец, герцог Окку, — глава Совета древесных кланов. Вы обвиняетесь в покушении на убийство леди Камирэ и убийстве дайнагона его величества сэра Кестера Буны посредством инкапсулированного заклятия, заключённого вами в начинку конфет, которые вы привезли в Каэ-доно, а затем подбросили госпоже Тибе Эдаби.

— Вам не доказать этого, — осклабился арестант, — ни один суд Артании не примет мой выход, пускай даже через подсобную дверь, в качестве доказательства причастности к убийству. Да, я обладаю магическими способностями, но это — не преступление.

— И герцог, и его величество Элиас, — два выразительных взгляда в адрес названных особ Вилохэд сопроводил паузой, — имеют право высокого, среднего и низкого суда. Это, в свою очередь, означает, что по приказу любого из них вас можно пытать и казнить. Ваше же настоящее имя для данных манипуляций не является необходимым условием, и, хотя, я уверен, что здесь вы числитесь под вымышленным прозванием, настоящее ваше имя мы легко выясним завтра, вернее уже сегодня, в Академии магов. Казнить же вас его величество может и анонимно. Вы ведь — не дворянин? Значит — петля.

— Нет, — возразила чародейка, — у меня есть более практичный вариант. Раз за убийство маркиза Буны нашему скрытному приятелю полагается смертная казнь, а он категорически отрицает свою вину и, естественно, не назовёт нам своих сообщников, ведь так? — Рика встала прямо перед арестованным, — для кого вы убили дайнагона? Леди Буна наняла вас?

— Я без понятия о чём говорит эта юная особа, — скривился чародей, — никого с таким именем я не знаю, зато газетчикам может быть небезынтересна ситуация, когда Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя, выгораживая знатную девицу, хватает первого попавшегося человека, имеющего способности к магии и оказавшегося в нужном месте в нужное время, и вешает на него убийство, покушение и заговор. Не думайте, будто слуги лишены зрения, слуха и соображения.

— А вы — не слуга, — проговорил Вил, — вы — убийца.

— Сейчас — не средневековье, когда древесно-рождённые со скуки могли на перекрёстках безнаказанно испытывать остроту своего клинка на случайных прохожих. Я знаю свои права, — проговорил обвиняемый заносчиво, но уже не так уверенно.

— Но вы не знаете, — надменно изрёк король, — всех МОИХ прав. Если вы не смените свой наглый тон на более подходящий к вашему положению и сложившейся ситуации и не приметесь говорить правду, я казню вас, а труп передам вон ей, — Рика почтительно поклонилась с грациозностью древесно-рождённой леди, — эта милейшая особа — потомственная некромантка. Мы не станем более тратить на вас время. Ваш труп явно окажется куда более покладистым и сговорчивым. Всю нужную информацию мы узнаем от него. Как вам будет удобнее работать, Эрика: повесить его или пристрелить? Возможно и обезглавить, но без палача… Сэр Гевин сможете отсечь мечом голову? Сделайте одолжение своему сюзерену, вспомните былые дни во время Бунта Северных островов. Мне отец рассказывал о вашем с дайнагогом пари на большее количество врагов, обезглавленных на поле боя.

— Сир, — возразила Рика, не дав ответить герцогу, — для моих целей гораздо удобнее иное.

— Говорите, не стесняйтесь, — разрешил король.

— Для ритуала подъёма покойника, — вдохновенно принялась объяснять чародейка, добавив запоздалое, — сир, — очень хорошо подойдёт прижизненное вливание в вены формальдегида. Формальдегид законсервирует труп, предотвращая преждевременное разложение и затвердевание голосовых связок. Одновременно с тем, мы получим великолепный проводник некромантической энергии, что значительно облегчит мне работу. Давайте пошлём к доктору Ноде за всем необходимым. Кстати, стерильные инструменты не нужны вовсе, всё одно подопытный умрёт, так что пусть не заморачивается.

Вил, восхищённый представлением, которое Рика устроила (если бы он не знал о невозможности поднять и допросить труп, то поверил бы безоговорочно), включился в игру. Он встал, лениво подошёл к арестанту, на лице которого начало появляться обеспокоенное выражение и проговорил с усталым безразличием человека, по долгу службы повидавшего и не такое:

— Как чародей, вы неизменно должны были изучать алхимию, химию и основы медицины, — полувопросом-полуутверждением сказал он, — а, следовательно, не можете не представлять, какие ощущения вам предстоят, если мистрис Таками реализует свой план.