И она начала, словно кошка, барражировать недалеко от входа, издавая странные пищащие звуки, пока не бросилась во вход. На что я рефлекторно, атаковал ее волей.

Но чуть раньше, чем моя атака дошла до нее, увидел, как девчонка не смогла преодолеть что-то, о что разбилась и моя атака. Я видел некое подобие прозрачной стены, в которую ломилась девочка, и по которой же расходились канаты мощнейшей доступной мне молнии.

Все стало еще запутанней. А за границей храма, что-то поменялось. Девочка больше не билась о вход в храм, а удерживаемая за «шкирку» из одежды, безумно похожая на маленького котенка, говорила с чуть седым высоким мужчиной.

– Ну, дедушка, я тебя клянусь, цветочный прошел туда, ну посмотри ты на следы!

Глаза мужчины, слегка засветились, а после весь храм затрясся! Он ударил левой рукой прямо в середину арочного прохода. Медленно продавливая, ставший видимым барьер. Я начал слышать, как рвутся тонкие струны, удерживающие это место взаперти.

Мелодичные и очень печальные разрывы далеко не инструментальных струн, заставили сердце остановиться. Но я даже испугаться полноценно не успел, как картина за «окном» снова сменилась.

Мужчина принял удар Мастера на руку! С нее капала кровь, но Мастер не рассек его надвое, хотя тот даже не использовал чакру! Но первый вывод был ложным.

– Ашма, выйди.

Уверенным голосом позвал Сенсей.

Сделав легкую дыхательную технику накачивая легкие искрами Неба, вышел с территории храма.

– Харон, знакомься, мой ученик Ашма.

Я очееень удивился обращению Учителя к этому мужчине, без такого привычного кун или юный…

Мужчина передо мной с любопытством рассматривал меня, из-за него выглядывала любопытная девчонка, встретившись со мной взглядом, показала язык, и спряталась за мужчиной, который начал говорить. Голос у него был глубокий, слегка рычащий, вибрирующий.

– Странный он, что это у него за энергетика, не удивлен, что Ассоль перепутала его с адептами фрукта. Часть его энергетической структуры очень похожа, на то, что есть у них, но бледное какое-то не плотное, недоразвитое. Да и сама энергия…

Он втянул ноздрями воздух, сильно втянул. У меня аж волосы растрепало, а с дороги поднялась пыль.

– Да, а сама энергия, разбавленная.

Учитель на все это утвердительно кивал, а во мне поднималась обида, вперемешку со злостью! Ведь, он говорил, что я сильный, и тд. Учитель заговорил:

– Ну а что ты хочешь, нам доступны лишь ошметки ваших благ.

Вот энергетика и страдает, но ты же знаешь, я всегда считал, что все эти пути несколько ущербны для воинов…

Харон улыбнулся, и рассмеялся, да так, что все мурашки на моем теле дружно решили скоропостижно умереть прямо на месте, даже не пробуя куда-то убегать. Ну и зубки у него, да и смешок… соответствующий. Такое ощущение, что даже землю подо мной тряхнуло.

На все это, Сенсей не среагировал никак. А отсмеявшись, Харон сан, решил прибавлять я уважительный суффикс к его имени, даже в мыслях, уже без улыбки заговорил.

– Старик, ты похоже окончательно вышел из ума. Если твой путь так хорош, то почему твой вид сидит запертый на кучке островов. Почему ты последний из живых адептов Воли, находишь себе ученика, с присутствием наших «паразитных» и не эффективных способностей. Да еще и таких… жалких.

Я сжимал кулаки, и переводил взгляд с Учителя на Харона сана. Ожидая хоть какой-то реакции. Мастер плавно перешел в ваки-но-камаэ(нижнюю боковую позицию) для атаки. А Харон сан даже не шевельнулся, но по глазам было видно, что он не доволен. Учитель был зол.

– Котенок, кажется, ты забылся, ты даже не лидер дома тигров, что бы говорить со мной на равных. Я пощадил твою руку, но, похоже, я слишком размяк на старости лет.

Воздух начал нагреваться и стал сухим, будто в пустыне. Я не видел глаз учителя, но отчетливо представлял пламя, залившее всю радужку.

– Придется мне забрать, твою левую руку, который ты посмел нарушать МОИ запреты.

Учитель медленно приблизился к стоящему на месте Харону сану, и поднял его левую руку, после чего медленно начал отрезать кисть пылающим клинком. Все изменения, что происходили на лице этого мужчины, лишь чуть расширившиеся зрачки. Но тут выскочила малявка, и заплакав, кинулась на учителя.

– Хватит, Старик, отпусти дедушку!

Не знаю что это было за чувство, но я понял, что она сейчас умрет, на смерть детей я уже насмотрелся, а в части даже поучаствовал… Быть безмолвным свидетелем еще одной, мне совершенно не хотелось, и я, потратив все искры, метнулся сбивая ее с ног, и закрываю от удара Сенсея своим телом.

– Ашма? Если тебе нужен домашний питомец, давай лучше заведем котенка, даже он будет поразумней этих дикарей.

С бесконечным презрением проговорил Учитель, абсолютно безжизненным голосом.

– За жалкие столетия они совсем забыли, что это не они загнали МЕНЯ, а Я перестал изводить их.

Ревом яростного пламени пророкотал Учитель, единым движением отсекая руку Харону сану.

– Сенсей, я не знаю, что здесь произошло, но она точно ни в чем не виновата! Она еще ребенок.

Но что-то в учителе изменилось, пробудилось жуткое, вечное, бездна, но не та, из которой пришла моя душа, а другая, ледяная…

– Мастер, не надо, давайте уйдем домой.

Учитель медленно приближался к нам с девчонкой, поднимая меч в Ин-но камаэ ( она же поза Гнева).

Небо, все так же было глухо ко мне здесь, поэтому, не придумав ничего лучше, развернулся к учителю спиной, и подсев, подхватил Ассоль на руки, несясь в сторону храма. Она держалась за меня рефлекторно, а ее зрачки почти были круглыми, занимая практически всю площадь радужки, ужас, полностью поглотил ее.

Меня тоже обуревали чувства, но времени хотя бы почувствовать их, у меня просто не было. Я хотел спасти, хоть кого-то.

И поэтому бежал к храму, совсем забыв о прикрывающем его барьере, в который тело Ассоль и уперлось.

Заскулив от бессилия, я постарался оплести руку Волей, но ничего, совершенно ничего не выходило! Глаза! Они уже не раз выручали, и сосредоточившись на том, что я видел, и как смог разглядеть тонкие струны. Увидел место, где часть из них были разорваны Хароном саном. И со всех сил, представляя себя молнией, ударил в самое слабое место. Барьер, не сломался, как мне мечталось, нет, он просто втянул меня вместе с Ассолью…

– Ох, Ашма, не перестаешь меня удивлять, ты даже смог преодолеть мой запрет, за такое я согласен выполнить какое-нибудь твое желание.

Произнес стоящий передо мной Учитель. Я, даже не успев подумать, выкрикнул:

– Учитель, пощадите Ассоль и Харона сана, и если не сложно восстановите ему руку.

Учитель помолчал, потом мир моргнул, а со спины дошел стон, это, судя по звуку, учитель руку восстановил.

– Юный Ашма. Я, выполнил твое желание, но помни. Враг, навсегда остается врагом, не дели с ним хлеб, не зови его в дом. Если у врага еще осталась честь, Враг не может быть бывшим. Он будет и есть…

После, учитель исчез, похоже, продолжая выполнять свое обещание, касающееся поглощения «фонтана» в храмовом комплексе.

Глава 18

Харон, старейшина клана тигров, глава корпуса на восточном крыле клана.

Мальчишка передо мной удивлял. Его порыв, был чист, красив и благороден, но глуп. Он был похож на Старика, куда сильнее, чем ему кажется. Когда-то Хранитель, как его стали звать так же относился ко всем вокруг, но да, как он и сказал, враг навсегда остается врагом.

Невольно на голых инстинктах я даже выпустил когти, но на меня с шипением бросилась внучка.

– Даже не думай старый дурак! Тот, кто навредит благодетелю, становится хуже демонов, ты сам меня этому учил!

– Да что ребенок понимает! Пронеслась мысль в моей голове.

– Она родилась во времена относительного покоя, и является свидетелем лишь клановых войн да простой внутривидовой борьбы, и ничего не знает об эпохе истребления, которую наводил названный Хранителем мира старых правил. Стряхнув глупого ребенка с себя, я поблагодарил юношу, и пошел домой, пока в спину мне не крикнули: