— Хорошо, — слегка целуя его в губы, я шепчу, — спасибо, Зак, мне она чертовски нравится.

Он смеется, берет мое лицо в свои руки, наклоняет мою голову и углубляет поцелуй. Забравшись на центральную консоль, я устраиваюсь на коленях Зака, прижимаясь к нему, пока он продолжает атаковать мой рот своим языком.

Застонав, он наконец замедляет поцелуй и отстраняется.

— Как бы я ни хотел окрестить эту машину, но не думаю, что гараж, где могут проходить наши соседи — подходящее место для этого.

Оглянувшись через плечо, я смотрю через лобовое стекло на пожилую пару, ожидающую у лифта.

— Тебе ли не знать, что когда ты так целуешь меня, я теряю всякий здравый смысл, и не замечаю, как кто-то смотрит.

Зак берет мою задницу, сжимая обеими руками, и говорит:

— Я не делюсь солнечным светом, и это включает в себя разрешение любым другим ублюдкам видеть эту задницу, которая принадлежит мне.

Я разминаю свой центр вдоль его твердого члена, удерживая бедра неподвижными, пока он говорит:

— Ты хочешь, чтобы я показал тебе все особенности машины, или мы уже должны перейти к твоему следующему подарку?

— Если следующим подарком будет твой член в моей киске, тогда да, давай уже двигаться дальше! — восклицаю я.

Открыв дверь, он вытаскивает меня из машины и ставит на ноги.

— Это не твой следующий подарок, но ты никогда не можешь знать заранее, вдруг может быть что-то еще лучше.

Покачав головой, я следую за ним обратно к лифту. Не то чтобы у меня был выбор, учитывая, что моя рука крепко сжата в его руке. Хватка Зака настолько крепкая, что кажется, будто он думает, что я собираюсь бежать.

— Не уверена, что может быть что-то лучше этого, — бормочу я позади него.

По легкой усмешке, вырвавшейся из его губ, знаю, что он услышал меня.

Я сижу, скрестив ноги, на полу в спортзале в одних беговых шортах и спортивном бюстгальтере, ожидая Зака. Он сказал, чтобы я встретилась с ним тут, готовая позаниматься вместе. Втайне, я надеюсь, что тренировка, которую он задумал, включает в себя снятие одежды, которая на мне. Весь день он удивлял меня маленькими подарками, случайно появляясь с коробкой или подарочным пакетом в руках, когда я меньше всего этого ожидала. Никто никогда раньше не хотел дарить мне такие подарки, не говоря уже о чертовой машине, в которую я до сих пор не могу поверить.

Все, от красивого шелкового шарфа до пары бриллиантовых сережек, которые, как я могу сказать, настоящие и, возможно, с каким-то каратом, о существовании которого даже не подозреваю. Улыбка на лице Зака, когда я открываю каждый подарок — вот, что заставляет меня принимать их весь день с чем-то вроде спасибо, Зак, мне нравится. Кажется, он искренне рад тому, что я принимаю подарки. Весь день мне не удавалось стереть улыбку со своего лица.

Услышав щелчок открывающейся двери, я поднимаю глаза, но моя улыбка сходит на нет, когда я вижу, что вошел Брэй, а не Зак.

Он делает драматическую сцену, нюхая свои подмышки, и говорит:

— Нет, я не воняю. Поэтому не знаю, почему ты так разочарована, увидев меня в дверях, Лисса. Ты понимаешь, сколько девушек поменялись бы с тобой местами, чтобы просто посидеть и посмотреть, как я разгорячаюсь и потею? — он вздергивает брови и смотрит на меня.

Я не могу удержаться от легкого смеха.

— Я ждала Зака, ты его не видел?

Брэй направляется к скамье для жима, стягивает футболку через голову и ложится на нее.

— Кого? — спрашивает он, поднимая штангу над головой.

Как он поднимает эту штуку, ума не приложу. Гири на ней выглядят так, будто весят тонну.

— Забавно, — говорю я, вставая со своего места, подхожу к нему и смотрю сверху, — где твой брат Брэй? Он сказал мне встретиться с ним здесь, я жду уже пятнадцать минут.

Брэй продолжает поднимать и опускать гири с груди.

— Я видел его всего минуту назад с Эллой. Ей нужна была его помощь, чтобы завернуть какую-то хрень. Уверен, что он не задержится. Но не стесняйся стоять там и наслаждаться видом столько, сколько захочешь, — заканчивает он, подмигивая.

— О, хорошо, тогда я просто подожду. И фу, даже если бы ты был последним человеком на земле, Брэйдон, — с этими словами я поворачиваюсь и иду обратно, чтобы сесть на пол.

— Ты ранила мои чувства, Лисса. Тебе ли не знать, что у меня проблемы с самооценкой, а ты говоришь мне такие гадости. Я думал, мы друзья, — Брэй кладет штангу обратно в держатель, затем садится и дуется на меня.

— Боже мой, проблемы с самооценкой? Да, точно. Если бы твое эго было больше, твоя голова не пролезла бы в дверь. И перестань дуться, тебе это не идет, — говорю я, слегка хихикая.

И тут мне в голову приходит идея, о которой я уже давно думаю.

— Брэй, раз уж мы оба здесь и, похоже, у меня есть немного времени, которое можно убить, как насчет того, чтобы сделать себя полезным и научить меня нескольким боевым приемам?

Нацепив свою самую яркую улыбку и трепеща ресницами, я ничем не могу стереть выражение шока и отчаяния с лица Брэя.

— Ты действительно так сильно меня ненавидишь? — спрашивает он на полном серьезе.

Смутившись, я сдвигаю брови.

— Что? С чего ты взял, что я тебя ненавижу? Конечно, это не так.

Брэй просто стоит и смотрит на меня.

— Ты хочешь, чтобы меня убили, да? — спрашивает он.

Я качаю головой: нет, понятия не имею, в чем его проблема.

— Ты просишь меня, — говорит он, указывая на свою грудь, — научить тебя, — подчеркивает он, указывая на меня, — драться?

— Ну да, насколько я знаю, ты был профессиональным бойцом. Так что подумала, кто еще может научить меня бить кого-нибудь по заднице, как не ты? — я пожимаю плечами, действительно не понимая, в чем тут дело.

— Лисса, милая. Если я научу тебя драться, это будет последнее, что я когда-либо сделаю, — заявляет он.

Думаю, он действительно в это верит. Однако, я всё еще не понимаю, почему у него такая проблема с этим.

— С какой стати это будет последнее, что ты сделаешь? У тебя есть какие-то медицинские проблемы, о которых я не знаю? Например, если я случайно ударю тебя по голове, у тебя будет аневризма или что-то в этом роде? — спрашиваю я.

— Или что-то в этом роде, — говорит Брэй, — если я буду учить тебя драться, ты, скорее всего, получишь травму в процессе, не сильную, но, возможно, синяк здесь или там. И если ты получишь травму из-за меня, я буду покойником, потому что этот твой сумасшедший парень убьет меня.

На это я смеюсь, смеюсь так долго и так сильно, что мне приходится вытирать слезы с глаз.

Заметив слезы, он добавляет:

— Ну, черт, теперь я заставил тебя плакать, так что могу пойти и вырыть себе могилу.

Качая головой, я беру себя в руки.

— Брэй, Зак не убьет тебя за то, что ты научил меня защищать себя. А если он захочет убить тебя за это, что ж, я просто скажу ему не делать этого.

Я встаю, чувствуя внезапно прилив сил и подпрыгиваю на месте.

— Хорошо, так что же первое, что мне нужно знать? — спрашиваю я, ударяя его, а затем отряхивая руку, потому что, черт возьми, ударить его было все равно что ударить по кирпичной стене.

— Если меня убьют, я вернусь, чтобы преследовать твою задницу, пока ты не окажешься в аду вместе со мной.

Он подходит к полке и достает пару перчаток. Зафиксировав свои кулаки в розово-фиолетовых перчатках, которые выглядят так, как будто они должны принадлежать Эль, я подпрыгиваю, чувствуя, как нарастает возбуждение.

— Во-первых, тебе нужно перестать прыгать, как чертов лунатик на скорости. Держи кулак, вот так, — он держит кулак в воздухе перед своим лицом, — держи левую руку сверху, защищая лицо, бей правой — вот так, — он наносит удар, останавливаясь перед соприкосновением с моим лицом. Его рука летит на меня так быстро, что я даже не замечаю её, пока она не останавливается в дюйме от моего лица, — тебя бы просто вырубили, ты даже не попыталась блокировать удар.