Пар вблизи оказался прозрачным, и да, в центре его стоял кристалл. О его размерах ничего сказать не могу, метра три в высоту, и метра два в диаметре. Но эти размеры постоянно менялись, он то вырастал, то уменьшался, отдельные грани увеличивались, потом уменьшались до размера ладони. Граней было много, тысячи, наверное. И где тут искать нужную?

Шагнув в пар, я ничего не почувствовал, запах только странный, но на ядовитый газ не похоже. Положив руки на кристалл, я почувствовал идущее от него тепло. Ага, значит, можно вращать. Я вертел кристалл, пытаясь заглянуть в каждую грань. От прикосновения раскрытой ладони грань увеличивалась, становясь ромбом со стороной около полуметра. Картинки сменялись одна за другой. Вот лес с неизвестными мне деревьями? Это мой мир? Понятия не имею, но рисковать не стану. Вот какие-то горы, отставить. Вот замок из тёмного камня со странными фигурами на башнях, тоже мимо. Вот какие-то сельские хижины. Нет, такие у нас не строят.

На примерно двадцатом обороте я увидел, наконец, то, что мне нужно. Одноэтажные домики из белого кирпича, а крыши крыты металлочерепицей, и заборы из рейки, и даже, кажется, автомобиль стоит за одним. Оно, нашёл. Окончательно я убедился, всмотревшись вдаль, где стояли уже более знакомые панельные пятиэтажки. Милый дом.

Вы когда-нибудь пробовали влезть в окошко? Ну, размер этого окошка был впритык, но я всё же выдохнул и, ещё раз взвыв от боли в рёбрах, ввалился внутрь. Упал с высоты примерно своего роста, подвернул ногу, но, вроде бы, ничего ужасного не случилось. Подо мной была жухлая трава, в воздухе почему-то пахло дымом.

Встав на ноги, я медленно пошёл в сторону домов. Солнце клонилось к горизонту, скоро стемнеет, надо найти людей. Но стоило мне пройти всего десяток шагов, как позади я услышал топот, а обернуться уже не успел. Мощный удар в спину бросил меня вперёд, кувыркнувшись, я приземлился на копчик и попытался встать. Но мне не дали встать, мощная лапа, сопоставимая с медвежьей, придавила меня к земле.

Гончая, та, которая смогла выжить, продолжала исполнять приказ хозяина. На теле её не было живого места, и даже морда была порублена, тварь была залита кровью, один глаз отсутствовал, но она была полна решимости завершить начатое.

Всё, что я успел, - это сунуть левое предплечье поперёк пасти. Пасть там такая, что руку перекусит запросто, но я надеялся, что стальной наруч даст мне хоть пару секунд. Вторая рука уже тащила обрез. Металл плющился под напором зубов, вместе с ним плющилась и рука, струи чёрной крови лились сверху и заливали мне глаза, но обрез я таки вытащил. Выстрел оглушил меня на правое ухо, вспышка опалила лицо, но хватка твари ослабла. Второй выстрел заставил её разжать челюсти, вытащить второй обрез я не мог, зато дотянулся до револьвера. Упирая ствол в сустав на лапе, нажал спуск, потом снова и так, пока тварь не отвалилась, а я смог перекатиться в сторону.

Но это был ещё не конец. Чудовище стояло на трёх лапах и сверлило меня единственным глазом. Сжать зубы гончая не могла, поскольку выстрелами из обрезов я раздробил ей нижнюю челюсть. Но даже так она была опасна. Оставшиеся три пули из револьвера опрокинули тварь назад, но она снова поднялась. Отбросив опустевший револьвер, я попытался достать второй, но левая рука не слушалась. Тварь попёрла вперёд, я отступил, пытаясь вытащить оружие правой рукой. Получилось. Следующие пять пуль изуродовали её морду до неузнаваемости и выбили оставшийся глаз. А свалить тварь мне удалось только последними двумя выстрелами из обреза в грудь. Теперь точно всё. Бока твари ещё несколько раз поднялись, судорожно прогоняя воздух, что вырывался из пробитых лёгких с фонтанами крови, потом дыхание остановилось.

Подобрав лежавший на земле револьвер, я бросил его в кобуру. Нет, не пойдёт, нужно зарядить. В этом мире опасности тоже есть. Непослушными пальцами левой руки я кое-как впихнул патроны в барабан. Теперь можно идти дальше.

Где же люди? В идеале, они услышали выстрелы и теперь звонят в полицию. Скоро приедут, увидят меня, отправят в больницу, а там… Чёрт его знает, надеюсь, золото не отберут. А если и отберут, чёрт с ним, главное, что дома и живой.

Последнее утверждение начинало вызывать сомнения. Меня шатало, боль в руке и в рёбрах усиливалась, а помощи всё не было. Голова кружилась, а в глазах мутнело. Постоянно хотелось присесть и отдохнуть, но я заставил себя доковылять до ближайшего дома.

Стоп, что-то не так. Людей нет, окна местами разбиты, машина, которую я заметил, разбита в хлам, причём, не в ДТП, а так, как если бы толпа пьяных вандалов с кувалдами поработала. Окончательно меня доконал дочиста обглоданный скелет на пороге, на костях которого я видел следы зубов. А на стенах были следы от пуль. Это не мой мир? Или в моём мире такая же петрушка. Скорее, второе. И что прикажете делать?

Делать что-то было поздно, точнее, рано. Сначала нужно привести себя в порядок. А для этого следует оказаться хоть в условно безопасном месте. В идеале – это пятиэтажка, если подняться на последний этаж и забаррикадировать дверь. Вот только я не дойду. Последние силы ушли на то, чтобы открыть дверь, войти внутрь и закрыть её на замок изнутри. А окна-то с решётками, хоть какая-то защита.

Внутри дома я передвигался на четвереньках. Никого, и это отлично. Мебель была местами повреждена, но, в целом, большого разгрома не было, хозяев явно сожрали снаружи. Я последовательно сбросил с себя мешок, ремни с оружием, потом, скрипя зубами от боли, стянул плащ. С чего начать. Рёбра горят огнём, но с ними ничего не сделать, можно туго перевязать грудь, но нечем, разорвать на полосы простыню не смогу.

А что с рукой? Рука выглядела плохо, перелома, вроде, нет, но она сильно кровоточила, а мышцы предплечья были порваны. Закалённая сталь с магическим усилением была смята, как пивная банка, а углы впились в мою плоть. Пришлось с воплями выдирать металл из руки. Кровь потекла сильнее. С ногой, вроде, получше, даже полноценного вывиха нет, но болит сильно. Нужно снять сапог и замотать. Но сперва руку.

Вытряхнув аптечку, я полил раны кровоостанавливающей жидкостью. Работает она в этом мире? Вроде бы, да, кровь течь почти перестала. Теперь выпить зелье регенерации, если первое сработало, сработает и второе. Или нет? Плевать. Опрокинул в рот жидкость, отбросив пузырёк. Потом замотал бинтом предплечье левой руки. Одной рукой делать это было неудобно, повязка получилась недостаточно тугой. Что там есть ещё? Больше ничего. А от боли? Тут, к счастью, имелось обычное обезболивающее, каковое использовал ещё Болд. В запасе три пробирки со спиртовым раствором опия. Наркотики – зло, и вкус у этой дряни ужасный, но выбирать не приходится. Пришлось выпить, запив водой из фляги. Я ещё и флягу с собой тащил? Вот идиот, надо было бросить всё, кроме того, что на теле. Ну, теперь уже поздно жалеть.

Горечь во рту не проходила, я хлебнул ещё воды и через силу разжевал галету. Сейчас я буду спать. Боль постепенно утихала, усталость стала какой-то мягкой, лень одолела настолько, что я даже на диван не залез, растянувшись на полу. Последним движением скомкал плащ и сунул под голову. Глаза закрылись сами собой. Всё.

Эпилог

Проснулся я примерно к полудню следующего дня. Пришло время подвести некоторые итоги. Первое: я жив, что само по себе можно считать достижением. Второе: я в своём мире, но тут ещё бабушка надвое… в смысле, мир-то мой, вот только с ним что-то не так. Надо будет разбираться. И третье: что со мной самим? Встав с пола, я, как смог размял затекшие конечности. Тяжко. Но, вроде бы, чуть лучше, чем вчера.

Зелье регенерации действовало, но как-то медленно и избирательно. Рёбра почти не болели, если и был там перелом, то его уже нет. Левая рука тоже выглядела неплохо, многочисленные раны зарубцевались, и, пусть пальцы пока не действовали полноценно, удержать револьвер я этой рукой смогу.

А вот нога не радовала, поначалу травма казалась незначительной. Ну кто в своей жизни не подворачивал ногу. Поболит полдня и перестанет. Но в этот раз всё было иначе, щиколотка распухла так, что я едва стащил с ноги сапог. И боль не давала толком ходить.