— Долгая история, — вздохнула кошка. — Мне ведь пришлось делать внушительный крюк, обходя стороной Лес Крылатой Смерти. Выбравшись на тракт, я только-только отыскала твой магический след, как он вдруг взял и исчез! Довольно неприятный сюрприз, надо сказать. Пришлось снова призвать на помощь гусей-лебедей и отправлять их на поиски. Покружив над Зелёной Балкой — тем местом, где пропал сигнал, они обнаружили тебя на крыльце харчевни и тут же полетели за мной.

— Да, я их тоже видел. Правда, не знал тогда, что это за птицы. Спасибо местным жителям, просветили. А дальше-то что было?

— Гуси-лебеди отнесли меня на запад и высадили в лесу у тракта. Мысль была проста: дождаться тебя и любым способом навязаться в попутчицы. Там-то, под кустиком у дороги, меня и нашли волки Серого.

— Каким образом?

— Мы же все принадлежали одной Яге, потому и завязаны друг на друге. Я, к примеру, могу призывать и птиц, и волков, а они способны отыскать меня хоть на краю Света. Серый-то и сообщил мне, что нашей Оленьки больше нет… — Она снова тихонько всхлипнула и плотнее прижалась ко мне. — Признаюсь, меня охватило такое дикое отчаяние, что я бросилась в лес и бежала, не разбирая дороги, пока не наткнулась на полянку с сосной. Забыв, что боюсь высоты, вскарабкалась на ветку и разрыдалась. Волки пытались меня успокоить. Они напоминали, что моя задача — встретить тебя и довести до Китежа, но этим только сильнее вгоняли в тоску. Ведь я застряла на том черзовом дереве и никак не могла спуститься! Казалось, задание моё окончательно и бесповоротно провалено. Оставалось надеяться только на чудо. И оно свершилось: на поляне вдруг объявился ты, собственной персоной! Я глазам своим не поверила. Да и сейчас не понимаю, как же вы с Мидей умудрились там оказаться? Ведь полянка довольно далеко от тракта.

— Это всё Тавия, лошадка эльфа. Услышала твоё мяуканье и потащила нас в чащу.

— Ясно. При встрече обязательно её поблагодарю, — ­Бася спрыгнула на пол и потянулась. — Ночью, когда все уснули, я тихонько вытащила у тебя из кармана семя Деревянного Коня и закопала под сосной.

— Так это ты его посадила⁈

— А кто же ещё? — Фыркнула киса. — Сам-то ты не особо торопился, вот и пришлось немного помочь. Правда, того, что из жёлудя вырастет машина, я и предположить не могла, — призналась она. — Но речь сейчас не о том. Собиралась гроза. Копая ямку, я случайно уловила подземные потоки энергии и сообразила, что сосна вот-вот притянет молнию. Пришлось срочно принимать Олин облик и уводить тебя с поляны. Если помнишь, успели мы как раз вовремя.

— Помню, — буркнул я. — Кстати, спасибо! Ты уже дважды спасла мне жизнь, а я тебя даже не поблагодарил.

— Ничего! Ты тоже избавил меня от куротура и назойливого кавалера, поэтому мы в расчёте, — добродушно хихикнула киса. — Ну что, я ответила на все твои вопросы? Больше никаких недомолвок и обид?

— Один вопрос есть, последний, — подумав, ответил я. — Ты составишь мне завтра компанию? Не хочу идти к работодателю один. Страшновато.

— Договорились, — зевнула Бася. — Всё, извини, Сеня, буду спать. Доброй ночи! — Она запрыгнула на кровать и свернулась клубочком на подушке.

— Доброй, — я ласково погладил её по спинке, вышел из комнаты и спустился в обеденный зал.

Шёл второй час ночи. Не удивительно, что Ваня с Блестиной давно ушли. В кабинке с гитарой в руках одиноко сидел Блабл. Прикрыв глаза, он наигрывал тихую приятную мелодию и что-то вполголоса напевал. На столе перед ним блестел маленький самоварчик и стояло блюдо с пирогами. Уловив аромат сдобы, я снова ощутил дикий голод.

Интересно, это новые пирожки, или те, собранные с пола?

— Не бойся, угощайся, — угадав мои сомнения, улыбнулся Блабл. — Они свежие. Ещё горячие.

— Благодарю, не откажусь. А кто готовил? — Спросил я, усаживаясь напротив и наливая себе чай.

— Печка испекла. Она в этом деле настоящая мастерица, — ответил гном. — Всё, что нужно печь, варить, жарить или томить, приготовит в миг. Пироги, ватрушки, борщи, буженину, даже свежий хлеб стряпает. Добрую дюжину поваров заменяет. Главное, продуктами вовремя заправлять. А ты думаешь, как Тесей тут в одиночку управляется? Только с её помощью!

— Почему в одиночку? — Удивился я. — А ты как же? Разве не поваром здесь ­служишь?

— Нет, конечно! — Рассмеялся Блабл. — Я тут живу. Точнее — останавливаюсь, когда в столицу наезжаю. Мы с быкоголовым старинные приятели, вот иногда и помогаю, по-дружески. При случае подменяю его, слежу за перегонным кубом, а заодно и межморские блюда готовлю. Что-что, а они печке не под силу. Впрочем, как и яичница-глазунья. Старушка всё норовит желточки насквозь пропечь, а это ведь не то, совсем не то…

— Да, глазунья твоя выше всяких похвал. А что это за печь такая? Откуда взялась?

— Из лесу, вестимо, — ответил гном. — Это сейчас на трактах харчевен понатыкали, чтобы с прохожих да проезжих монету тянуть. А раньше, бывало, по лесным полянкам всё больше печи такие дымили, путников пирожками горячими потчевали. Налогов с того никаких, одни убытки, вот и решили наверху: печки убрать, на их местах поставить трактиры да дворы гостиные.

— Ой… Мне это хорошо знакомо, — скривился я. — Государство — оно и в сказке государство. Так и норовит поглубже влезть в карманы своих граждан.

— Что есть — то есть, — кивнул Блабл. — С другой стороны, на гостином дворе можно не только пирожок получить, но и заночевать, и от непогоды укрыться.

— Тоже верно. А как ваша печь в трактир попала?

— Точно не ведаю. Поговаривают, её ещё дед Тесея раздобыл. Нашёл в лесу, на давно покинутом тракте, и притащил в столицу. Специально десяток тягловых кентавров нанимал. А уже здесь местные маги чуток поколдовали, расширили возможности печи и её саму. Но до сих пор пироги ей удаются лучше всего. Да что я рассказываю? Попробуй сам! Тебе какие больше нравятся? С мясом, с грибами или сладкие, с повидлом да ягодами?

— С вермишелью, — хохотнул я, вспомнив Ваню. — Это кто же додумался в пирог вермишель совать?

— Ты отведай сперва, а после уж зубоскаль, — усмехнулся Блабл и подал мне крупный овальный пирожок.

Пахло довольно аппетитно, и я храбро надкусил хрустящий румяный бочок.

Что могу сказать? Да только то, что подобного кулинарного восторга давно не испытывал.

Вермишель в пироге действительно имелась. Но, скорее всего, лишь для смешного названия и, как принято говорить — «для нажористости». Кроме неё в начинке обнаружилось рубленое отварное мясо, жареный лук, грибы, плавленый сыр и ароматные специи. Невероятно удачное сочетание.

Умолотив с налёту два пирога и запив их сладким чаем, я понял вдруг, что обож… Наелся.

— Вижу, ты оценил, — довольно улыбнулся наблюдавший за мною гном. — Это местный рецепт, столичный. Здесь пирожки с вермишелью на каждом углу продают. Но, поверь, самые вкусные готовит именно печь Тесея.

— Верю, — выдохнул я, ослабляя ремень на джинсах. — С радостью слопал бы ещё парочку, да только, место закончилось.

— Не беда, — успокоил меня Блабл. — Если захочешь, с утра ещё закажешь. Горячих, с пылу, с жару. Как раз и сил наберёшься перед сложным днём.

Его слова заставили меня невольно поморщиться. Да, уже утром я распрощаюсь с Ваней и отправлюсь на встречу с таинственным работодателем. Причём пойду с нулевой информацией, как на первое сборище по сетевому маркетингу. Хорошо ещё, что киса согласилась составить компанию.

Компания… На меня снова навалилось удушающее чувство тоски и одиночества.

— Чего скис, Сеня? — Голос Блабла вырвал меня из мысленной трясины. — О-о-о, дружище, да ты никак греху уныния предаёшься? Да ещё и наслаждаешься им?

— Что, неужели так заметно? — Буркнул я. — Да, именно этим сейчас и занимаюсь.

— Поделись. Может, легче станет, — гном отложил гитару и выпрямился, внимательно глядя мне в глаза.

Не знаю, почему, но я выложил ему всё. Рассказал о своём одиночестве, о несбывшемся предсказании дядушки Владихора, о гибели любимой девушки. Посетовал на столь скорое расставание с друзьями. Даже поделился переживаниями по поводу новой работы. Блабл слушал, не перебивая, иногда задавал наводящие вопросы. Когда же мой словесный поток иссяк, он немного помолчал и снова взялся за гитару.